«Этот подробный обзор ситуации показывает, что служащие секретной полиции (гестапо), КРИПО (уголовной полиции) и СД (службы безопасности), которые приданы специальным отрядам, действуют активно главным образом в Литве, Латвии, Эстонии, Белоруссии и в меньшей степени — близ Ленинграда. Он показывает также, что регулярные части полиции и вооруженные отряды СС под командой своих собственных офицеров действуют главным образом в районах Ленинграда для того, чтобы принимать меры против возвращающегося населения. Операции там значительно упрощаются потому, что специальные отряды в Литве, Латвии и Эстонии имеют в своем распоряжении местные полицейские отряды, как это описано в приложении № 1… Распределение руководящего состава полиции безопасности и СД в каждом отдельном случае может быть установлено из приложения № 2. Характер и размер операций специальных отрядов и специальных подразделений можно видеть из приложения № 3. Следует упомянуть, что руководители вооруженных частей СС и регулярной полиции, которые находятся в резерве, выразили желание остаться в составе полиции безопасности и СД».

Я цитирую теперь приложение № 1а, о котором уже говорилось и которое показывает структуру и состав специальных частей. Это — страница 14 перевода. Сейчас я приведу цитату:

«Численный состав специальной группы „А“. Всего — 990. Из них: войсковые части СС („Ваффен СС“) — 340 (34,4 %), моторизованные части и велосипедисты — 172 (17,4 %), административный состав — 18 (1,8 %), служба безопасности (СД) — 35 (3,5 %), уголовная полиция (КРИПО) — 41, (4,1 %), государственная полиция (гестапо) — 89 (9 %), вспомогательная полиция — 87 (8,8 %), полиция порядка — 133 (13,4 %), обслуживающий персонал (женщины) — 13 (1,3 %), переводчики — 51 (5,1 %), телеграфисты — 3 (0,3 %), радиосвязисты — 8 (0,8 %)».

Трибунал заметит, что в эту группу входили «Ваффен СС», СД, уголовная полиция, гестапо и полиция порядка. Все они являлись подразделениями СС или находились под юрисдикцией СС.

Наконец, последнее сообщение о контрпартизанской деятельности, на которое я хочу здесь сослаться. Это — отчет генерального комиссара Белоруссии имперскому министру по делам оккупированных территорий. Отчет находится в книге документов под номером, как мне кажется, ПС-1475, по нашей нумерации Р-135. Этот документ уже представлялся в качестве доказательства майором Уолшем под номером США-289. Майор Уолт зачитал для протокола письмо имперского комиссара по делам оккупированных восточных территорий. Это письмо находится на первой странице перевода. Я хочу прочитать два-три абзаца из самого отчета. Они находятся на третьей странице перевода. Там говорится о результатах полицейской операции, обозначавшейся термином «Коттбус». Абзац первый:

«Бригадефюрер СС генерал-майор полиции фон Готтеберг сообщает, что в течение указанного периода операция „Коттбус“ имела следующие результаты: убитых у неприятеля 4500 человек; убитых, по-видимому, принадлежащих к бандам, — 5 тысяч человек; убитых немцев — 59».

Считаю ненужным продолжать этот список.

Я перехожу к четвертому абзацу:

«Упомянутые выше цифры показывают, что опять следует ожидать больших потерь населения. Если при количестве 4500 убитых врагов на поле боя было подобрано только 492 винтовки, то из самого этого несоответствия совершенно очевидно, что среди этих убитых было множество местных крестьян. Батальон Дюрлевангера в особенности славится тем, что физически истребляет население. Среди 5 тысяч человек, подозревавшихся в принадлежности к бандам, было очень много женщин и детей.

По приказу начальника отрядов по борьбе с бандами обергруппенфюрера СС фон дем Баха в этой операции также принимали участие регулярные армейские подразделения».

Трибунал помнит, что обергруппенфюрер СС фон дем Бах упоминался в речи Гиммлера в Познани как «наш товарищ», которому было поручено руководство так называемой контрпартизанской деятельностью.

Операции, о которых я только что говорил, являлись плодом коллективной деятельности гестапо, полиции порядка, СД, войск СС, но каждая из этих групп использовалась также индивидуально для того, чтобы выполнять различные задачи такого характера.

Я представляю в качестве доказательства письмо начальника управления войск СС (документ ПС-1972, США-471). Это письмо датировано 14 октября 1941 г. и адресовано рейхсфюрсру СС. Оно содержит «Промежуточный отчет о проведении чрезвычайного положения для гражданского населения». Цитирую текст письма:

«Сообщаю следующее относительно деятельности войск СС в протекторате Богемии и Моравии. В течение чрезвычайного положения для гражданского населения все батальоны войск СС в протекторате Богемии и Моравии будут поочередно применяться для расстрелов, а также для производства повешений. До сих пор было произведено: в Праге 99 расстрелов и 21 повешение; в Брюнне 54 расстрела и 17 повешений. Всего 191 казнь (в том числе было казнено 16 евреев). Полный рапорт относительно других мер и поведения офицеров и солдат будет подан после того, как будет снято чрезвычайное положение для гражданского населения».

Нет ничего удивительного, что войсковые части СС и группы, которые занимались уничтожением и казнями гражданского населения, нарушали также законы и обычаи ведения войны во время обычных военных действий.

Я представляю теперь в качестве доказательства отчет следственного суда верховного командования экспедиционных сил союзников относительно расстрела союзных военнопленных, произведенного 12-й танковой дивизией СС в Нормандии (документ ПС-2997, США-472). Это официальный протокол и решение следственного суда. Мы включили этот материал в нашу книгу документов и перевели его на немецкий язык. Статья 21 Устава гласит, что Трибунал будет принимать без доказательств документы и акты комитетов, которые организованы в различных союзных странах для расследования военных преступлений, протоколы и решения военных и других трибуналов любой из союзных стран. Отчет следственного суда полностью подходит под данную статью, поэтому я не буду зачитывать выдержки и дам здесь только краткий обзор его содержания.

Суд, о котором я говорю, рассматривал дело о семи случаях нарушения законов войны, совершенных в Нормандии.

«Имели место семь случаев нарушения правил ведения войны, включая расстрел 64 безоружных союзных военнопленных, многие из них были ранены, причем расстрел не явился следствием их сопротивления или попыток к бегству. Исполнителями этой казни были солдаты 12-й танковой дивизии СС, так называемой дивизии „Гитлерюгенд“. Солдаты 15-й роты 25-го гренадерского полка этой дивизии получили секретные указания в бою не брать пленных, а тех, кто захвачен, расстреливать после допроса. Подобные же приказы были даны солдатам 3-го батальона 26-го танкового гренадерского полка СС, а также 12-му инженерно-разведывательному батальону СС».

Из этого неизбежно должен был следовать и такой вывод, который был ясным для всей дивизии, а именно, что политика расстрела пленных после допроса откровенно одобрялась нацистами. Другие воины подобным же образом погибли от рук других солдат СС. Я имею в виду казни союзных летчиков «командос» и парашютистов, а также спасшихся бегством военнопленных, которые снова передавались в СД для уничтожения. Все доказательства по этому вопросу будут представлены позже. При представлении этих доказательств мы покажем, что в лагерях для военнопленных были учреждены специальные группы, которые должны были отбирать военнопленных, как говорили нацисты, для «специального обращения».