Зейлан никогда не видела фейри и не помнила, как эльвы напали на ее родную деревню. Зажмурив глаза, она вспомнила только окровавленные и обожженные, безжизненные тела собственных родителей. Но девушка видела рисунки в запрещенных книгах, которые она разыскивала в течение последних нескольких лет, чтобы подготовиться к службе Хранительницы.

Зейлан знала, как сильно эти магические существа отличались друг от друга. Эльвы скорее напоминали животных с рогами и копытами, зубами и когтями, покрытых черным мехом. Фейри внешне трудно было бы отличить от людей. Как и тех, которые въехали на Смертную землю через проем в Стене верхом на лошадях.

Всадники держались в седлах идеально ровно, не имели дополнительных конечностей, а кожа их была нежно-розовой. Единственным отличием от людей, которое бросалось в глаза при первом взгляде на этих волшебных существ, были их заостренные уши. И все же Зейлан оставалась убеждена, что и эти фейри были дикими созданиями. Движимые инстинктами и испорченные магией, они были опасны. Девушка посмотрела на прибывших, которые в это время как раз спешились со своих лошадей.

Фейри было четверо: двое представителей Благого Двора и двое Неблагих. Благие обладали рыжими, как пламя, волосами и крепким телосложением, несмотря на то что эти гости оказались фейри женского пола. Они были одеты в темные мундиры, непохожие на те, что были у Хранителей, их уши были украшены кружевом многочисленных колец.

Неблагие, высокие и стройные, носили светлые волосы и одежду из коричневой кожи и светлых тканей, с бесчисленными ремнями и пряжками, предназначенными для крепления оружия. Не то чтобы фейри с их магией действительно нуждались в помощи мечей и кинжалов, скорее такая одежда была просто удобной.

Один из Неблагих носил волосы, заплетенные слева и справа у его лица. В косы были вставлены блестящие кольца, которые вместе с небольшой остроконечной бородкой придавали этому фейри вид дворянина.

Но не он выделялся из других фейри, не он привлекал все внимание собравшихся. Не он, а второй из Неблагих. Зейлан не знала, что именно притягивало в этом фейри ее внимание, ведь он не носил никаких украшений, а его заостренные уши были скрыты за золотистыми волосами. Тем не менее нельзя было не понять его магической сущности, ибо этот фейри был нечеловеческой красоты. Девушке хотелось отвернуться от него, но она не могла. Даже издали пронзительная синева его глаз притягивала взгляд. Фейри обладал стройным телом с четко очерченными мышцами, а в его движениях сквозили изящество и элегантность, которые редко найдешь среди смертных.

Фейри поприветствовал фельдмаршала, и на его лице появилась улыбка, озарившая сиянием все лицо магического существа. И Томбелл тоже улыбнулся. Без колебаний он схватил руку фейри и пожал ее.

Предатель, подумала Зейлан и прикусила нижнюю губу. Знакомая ярость поднялась в ней. Девушка сжала руки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Она хотела спросить, что фейри здесь забыли, но втайне уже знала: церемония. Они были частью ритуала. Может быть, они принесут в жертву кого-то из стражников. Хорошо бы.

Томбелл поприветствовал остальных трех фейри. Они сошли со своих лошадей, и фельдмаршал указал существам следовать за ним. В тот же миг ряды Хранителей образовали аллею, чтобы пропустить фейри, словно никто из них не хотел с ними соприкасаться. Зейлан прижалась спиной к форту. Сдуру. Ее движение не осталось незамеченным, и Томбелл тут же вытянул руку, указывая на девушку. Проклятье! Фейри повернули головы в ее сторону, и послушница тут же пожелала, чтобы земля под ней разверзлась и поглотила ее.

– Я хочу познакомить вас с нашей первой женщиной-Хранителем, – сказал фельдмаршал и остановился вместе с фейри перед девушкой.

– Послушница Аларион, это Олдрен, Эрима и Медин, а также принц Киран, правитель Мелидриана, принц Нихалоса и в скором времени король Неблагого Двора.

Благие смотрели на нее сверху вниз. Зейлан было видно, что они чувствовали себя выше людей и считали себя лучше смертных. Но это было не так. Фейри тоже проиграли войну.

– Я не был проинформирован о том, что женщинам разрешено служить у Стены, – сказал Киран, повернувшись к фельдмаршалу. В его голосе звучало не пренебрежение, а скорее изумление.

– На самом деле это никогда не было запрещено, – ответил Томбелл. – Однако послушница Аларион – первая женщина, которая воспользовалась своим правом стать Хранителем.

Что касается Зейлан, то она была почти уверена в том, что и до нее девушки пытались пройти отбор, но лишь ей одной удалось найти способ противостоять Томбеллу.

– Понимаю, – пробормотал принц, глядя на нее с нескрываемым интересом. Черты лица Кирана были угловатыми, но губы – округлыми и полными, а на подбородке у виднелся крошечный, нетипичный для фейри шрам, который так и притягивал взгляд Зейлан. Откуда он взялся? Принц вступил в поединок с другим фейри? Или на него напали эльвы?

– Как тебя зовут? – спросил принц без всякого уважения.

– Зейлан, – ответил вместо нее фельдмаршал.

– Зейлан, – повторил фейри. Его уста произносили имя девушки плавно и мелодично, и Зейлан почувствовала, как волоски на ее руках поднялись, будто от холода. Принц протянул ей руку, и она уставилась на длинные узкие пальцы с ухоженными ногтями, не решаясь их принять.

Фельдмаршал кашлянул.

Это был приказ.

Неохотно девушка схватила протянутую ей руку и в тот же миг почувствовала, будто разряд молнии пронзил ее. Все мышцы напряглись, и по телу неожиданно разлилась горячая волна. Принц тоже должен был это почувствовать, потому что на долю секунды его выражение лица изменилось, но он быстро овладел собой.

– Рад познакомиться с тобой, – сказал он, сжимая ее пальцы крепче.

Зейлан тяжело сглотнула, чтобы унять тошноту, которая вдруг подступила к ее горлу. Эльвы, а не принц, убили ее родителей, но он мог бы сделать то же самое. Зейлан была уверена, что все эти существа одинаковые. Этот тоже был просто волком в овечьей шкуре.

По мнению Зейлан, прикосновение принца, а значит, и горение во всем ее теле длилось невыносимо долго, поэтому, когда он наконец отпустил ее, девушка поспешно отдернула руку и вытерла ладонь о свои брюки. Фельдмаршал бросил на послушницу хмурый взгляд, но принц рассмеялся, и его смех прозвучал как перезвон ветра, мягко покачивающегося на ветерке.

– Увидимся вечером, Зейлан Аларион.

Слова фейри звучали в ушах девушки как угроза.

Десятки факелов вытеснили тьму ночи. Они располагались на площади кругами, а в центре этой импровизированной мишени горел большой костер, рисуя подвижные тени на лицах присутствующих. Над пламенем медленно вращался целый кабан, и восхитительный аромат жареной свинины вызвал громкое урчание в животе Зейлан, хотя ее все еще тошнило с момента встречи с принцем Кираном. Церемония приближалась с каждым мгновением. Все послушники ощущали это, ибо напряжение, наполнявшее воздух, стало таким сильным, что, казалось, потрескивало в воздухе. Последние лучи солнца уступили место мраку, и луны поднимались в темном небе. Почти все Хранители, за редким исключением, собрались на площади и заняли места на скамейках, которые стояли только с одной стороны от огня. С другой стороны выстроились послушники, стоявшие в ожидании начала церемонии.