Примените теперь эти наставления к деловой жизни. Вы нередко услышите, что ловкость — основа успеха, что занять место под солнцем можно не иначе, как пробившись сквозь толпу, а для этого надо разделить людей на враждующие между собою группы. Друг мой, эти принципы были хороши в средние века, когда государи натравливали одно войско на другое. В нынешнее время, когда все происходит на виду, такая система сослужила бы вам весьма дурную службу. В самом деле, вы встретите на своем пути либо явного и честного противника, либо врага и предателя, который прибегнет в борьбе с вами к клевете, злословию, обману. Так знайте же, что у вас нет более могущественного помощника, чем этот человек, ибо его злейший враг — он сам. Вы можете сражаться с ним с открытым забралом: рано или поздно он навлечет на себя презрение окружающих. Что касается первого, то своей прямотой вы завоюете его уважение, и как только вам удастся примирить ваши интересы (ибо все можно уладить), он будет вам полезен. Не бойтесь нажить себе врагов; горе тому, кто не имеет их в том обществе, куда вы вступаете. Но постарайтесь не давать пищи ни насмешкам, ни хуле. Я говорю «постарайтесь», ибо в Париже человек не всегда принадлежит себе: он покоряется неизбежным обстоятельствам. Вы не убережетесь там ни от уличной грязи, ни от случайно упавшего кирпича. Бесчестные люди пытаются забрызгать даже своих благороднейших противников той грязью, в которой захлебываются сами. Но вы всегда можете снискать уважение окружающих, надо только показать им, что вы никогда не меняете принятого решения. Вопреки столкновению честолюбивых интересов, среди лабиринта препятствий всегда идите прямо к цели, решительно приступайте к делу и, ничем не отвлекаясь, боритесь за него изо всех сил. Вы знаете, какую лютую ненависть питал г-н де Морсоф к Наполеону; он неустанно проклинал его, следил за каждым его шагом, как правосудие, не спускающее глаз с преступника, а по вечерам взывал к богу, прося покарать Бонапарта за кровь герцога Энгиенского[45], гибель которого была единственным несчастьем, заставившим графа проливать слезы. И все же он восхищался им как доблестным полководцем и часто объяснял мне его стратегию. Мне думается, эту стратегию можно применить и в войне интересов, где она позволила бы сберечь время, по примеру того, как Наполеон берег людей и территорию; подумайте над моими словами, ибо женщина часто ошибается в этих сложных вещах, о которых мы судим по интуиции или под влиянием чувства. Я настаиваю лишь на одном: всякая хитрость, всякий обман выходит наружу и в конце концов приносит вред; когда же человек действует прямо и открыто, его положение бывает не так опасно. Если бы я решилась привести себя в пример, то сказала бы вам, что в Клошгурде, где из-за характера г-на де Морсофа мне приходится предотвращать всякие распри и немедленно разрешать спорные вопросы, — ведь иначе он с головой ушел бы в них, как в свои болезни, и не вынес бы такого напряжения, — я всегда иду прямо к цели и говорю противнику: «Давайте распутаем или разрубим этот узел». Вам не раз случится оказывать услуги людям, быть им полезным, но вы редко будете за это вознаграждены; не подражайте, однако, тем, кто хвалится своими благодеяниями и вечно жалуется на людскую неблагодарность. Не значит ли это возвеличивать себя? И разве не наивно признаваться в своем незнании света? Неужели вы станете делать добро с расчетом на проценты, как ростовщик, дающий деньги взаймы, а не ради добра? Положение обязывает! Однако не оказывайте таких услуг, которые принуждали бы людей к неблагодарности, ибо ваши должники станут вашими непримиримыми врагами: неоплатный долг может привести человека в такое же отчаяние, как и крушение надежд, а отчаяние противника опасно. Что касается вас самого, принимайте поменьше всяких одолжений. Не подчиняйтесь ничьей воле, зависьте только от самого себя. Я даю вам советы, мой друг, лишь для повседневной жизни. В мире политики все обстоит иначе, и ваши личные интересы отступают на задний план перед высшими целями. Но если вы получите доступ в сферу, где действуют великие люди, то станете, подобно богу, единым судьею своих поступков. Тогда вы будете не просто человеком, а ходячим законом, не просто личностью, а олицетворением нации. Если же вы приобретете право судить людей, то и сами будете судимы. Вы предстанете впоследствии перед грядущими поколениями, а вы достаточно знаете историю, чтобы понять, какие чувства и поступки порождают истинное величие.

Я подхожу к серьезному вопросу о вашем отношении к женщинам. Возьмите себе за правило, бывая в свете, не расточать понапрасну своих сил, добиваясь мелких сердечных побед. Мужчина, пользовавшийся наибольшим успехом в прошлом веке, имел привычку ухаживать в один и тот же вечер лишь за одной женщиной и уделял внимание тем из них, которыми другие пренебрегали. Этот человек, дорогое дитя, взлетел очень высоко. Он мудро рассчитал, что все голоса в обществе вскоре сольются для него в один хвалебный хор. Большинство юношей попусту растрачивают самое ценное достояние — время, необходимое, чтобы приобрести связи — главное условие успеха в свете; они покоряют своей молодостью, вот почему им остается сделать немногое, чтобы люди помогли им выдвинуться. Но весна быстротечна, сумейте употребить ее во благо. Итак, угождайте влиятельным женщинам. Влиянием же пользуются пожилые женщины; они откроют вам тайны всех семейств, их родственные связи и укажут обходные пути, которые быстро приведут вас к цели. Они будут преданы вам всем сердцем, ибо покровительство заменяет им любовь, если только они не посвятили ее богу; они великолепно послужат вашим намерениям, станут превозносить вас и привлекут к вам лестное внимание окружающих. Избегайте молодых женщин! Не думайте, что я говорю это из личных побуждений. Пятидесятилетняя женщина сделает для вас все, двадцатилетняя не сделает ничего. Первая попросит у вас лишь минутного внимания, вторая потребует всей вашей жизни. Смейтесь над молодыми женщинами: в голове у них нет ни одной серьезной мысли, — и шутя срывайте цветы удовольствия. Молодые женщины, друг мой, себялюбивы, мелочны, неспособны на истинную дружбу, заботятся только о себе и легко пожертвуют вами ради мимолетного успеха. К тому же все они требуют преданности, а в вашем положении вы сами нуждаетесь в ней; ваши стремления несовместимы. Ни одна из них не станет вникать в ваши дела, все они будут думать о себе, а не о вас и больше повредят вам своей суетностью, нежели принесут пользы своим расположением; они безжалостно растратят ваше время и с милой улыбкой погубят не только вашу карьеру, но и вас самих. Если вы станете жаловаться, какая-нибудь глупышка и та заявит вам, что ее перчатка стоит целого царства и что нет ничего почетнее на свете, чем ей служить. Все они скажут, что даруют вам счастье, и заставят позабыть о вашем прекрасном будущем; однако счастье, полученное из их ручек, непрочно, тогда как ожидающее вас высокое положение несомненно. Вы еще не знаете, к какому коварству они прибегают, чтобы удовлетворить свою прихоть и превратить ваше увлечение в любовь, которая берет начало на земле и продолжается на небесах. Покидая вас, они скажут в оправдание своей измены «я разлюбила», так же, как словами «я люблю» объясняли некогда свое безумство, и добавят еще, что сердцу не прикажешь. Какая нелепая теория, дорогой! Верьте мне, настоящая любовь бывает вечной, беспредельной, она неизменна и всегда остается столь же ровной и чистой, без резких вспышек; когда волосы убелит седина, любовь в сердце будет по-прежнему юной. Но такого чувства не встретишь среди светских женщин, все они играют комедию. Одна разжалобит вас своими несчастьями и покажется вам самой кроткой и невзыскательной из женщин. Но стоит ей почуять свою силу, как она постепенно заберет вас в руки и заставит выполнять все свои прихоти. Вы желаете стать дипломатом, ездить, путешествовать, изучать людей, события, страны? Нет, вы останетесь в Париже или в ее поместье, и она ловко привяжет вас к своей юбке. И чем преданнее вы будете ее любить, тем неблагодарнее она окажется. Другая попытается тронуть вас своей покорностью, станет вашим пажем, романтически последует за вами на край света, скомпрометирует себя, чтобы вас удержать, и камнем повиснет на вашей шее. Вы утонете, а женщина выплывет. Простушки и те знают тысячи уловок; а глупышки одерживают победу благодаря тому, что их не остерегаются. Наименее опасной была бы, пожалуй, женщина полусвета, которая полюбила бы вас из каприза, бросила без видимой причины и вновь вернулась к вам из тщеславной прихоти. Но все они принесут вам зло либо в настоящем, либо в будущем. Всякая молодая женщина, которая выезжает в свет, развлекается и любит суетные удовольствия, уже наполовину развращена и неизбежно развратит вас. Среди них вы не найдете чистого и кроткого создания, в душе которого вы неизменно будете царить. Та, которая вас полюбит, будет жить уединенно: она предпочтет самым блестящим празднествам ваши нежные взгляды, станет упиваться вашими словами. Пусть эта женщина будет для вас всем, ибо вы замените ей целый мир. Любите ее, не доставляйте ей горя, не возбуждайте ее ревности. Быть любимым, быть понятым — величайшее счастье, дорогой, и я желаю, чтобы вы нашли его, но оберегайте цветок своего чувства и уверьтесь сперва в сердце той, кому вы собираетесь его вручить. Эта женщина должна предаться вам всей душой и думать не о себе, а о вас; она не будет ни спорить с вами, ни печься о своей выгоде и, позабыв о собственной беде, почует грозящую вам опасность там, где вы ничего не заметите; наконец, если ей суждено изведать страдание, она будет страдать молча, и суетное кокетство уступит у нее место желанию нравиться вам одному. Ответьте на эту любовь чувством еще более сильным. Если вам посчастливится найти то, чего всегда будет недоставать вашей бедной Анриетте — любовь взаимную, любовь совершенную, вспомните, несмотря на свое безоблачное счастье, что в далекой долине живет женщина, материнское сердце которой так полно чувством, внушенным вами, что вы никогда не сумеете его исчерпать. Да, я отношусь к вам с нежностью, глубину которой вы узнаете только, если попадете в беду, но и тогда не измерите всей моей преданности, ибо она безгранична. Можно ли заподозрить чистоту моих намерений, когда я советую вам избегать молодых женщин, ибо все они коварны, насмешливы, тщеславны, пусты, легкомысленны, и домогаться благосклонности влиятельных женщин, знатных вдов, исполненных здравого смысла, вроде моей покойной тетушки? Они будут вам бесконечно полезны, они защитят вас от клеветы, воздадут вам хвалу и будут говорить о вас то, что вам неудобно сказать о себе самому. Наконец, разве я не великодушна, когда приказываю вам сберечь вашу любовь для ангела с чистым сердцем? Если поговорка положение обязывает заключает в себе основной смысл моих первых наставлений, то мои советы о вашем отношении к женщинам могут быть выражены этим рыцарским девизом: служить всем женщинам, любить только одну.