Николь посмотрела на мать. Боже, знай Джейн, что произошло между нею и герцогом, она была бы сейчас в шоке. Николь не хотела ей рассказывать, но груз переживаний был слишком велик.

— Наверное, ты то же самое испытывала к отцу, — начала Николь неуверенно и сама поразилась значению этих слов.

Джейн тоже удивилась, так как не предполагала, что дочь могла испытывать такие сильные чувства к герцогу.

— Я убежала от твоего отца, — сказала она.

От неожиданности у Николь расплескалось вино.

— Он согласился жениться на мне, но я была уверена, что он это сделал потому, что сначала скомпрометировал меня. — Она не стала говорить дочери, что на самом деле она сама соблазнила графа, забравшись к нему в постель, когда он был вдребезги пьян. — Я так любила его, что не могла стать его женой до тех пор, пока не убедилась, что и он любит меня.

— Мне кажется, что я могу это понять.

— Ты его любишь?

Николь пристально смотрела на огонь в камине. Она молчала, боясь произнесенных слов.

— Он не любит меня. Он любит Элизабет, а она очень милая и добрая, а вначале я ненавидела ее. Он просто… желает меня.

Джейн усмехнулась:

— Любовь между двумя людьми — очень редкий и драгоценный дар, Николь. Редкий и драгоценный. Я полагаю, что если бы он действительно любил Элизабет, то не хотел бы тебя. Герцог — человек слова, и он никогда не нарушит своего обещания. Я рада, что ты ясно видишь и понимаешь ситуацию. Ты молодая и сильная девушка, и я знаю, что ты сможешь забыть его.

Николь уже почти рыдала:

— Я никогда его не забуду, никогда. Но это уже не имеет никакого значения.

Джейн встала, обняла дочь и стала успокаивать ее:

— Как бы я хотела помочь тебе.

— Мне уже хорошо!

— Все обернется к лучшему, Николь. Поверь мне. После того, что он сделал на пикнике, все начнут приглашать тебя, потому что он тебя признал. Конечно, тебе больно, но сейчас уехать из Лондона будет ошибкой.

— Марта говорит то же самое.

— Я хочу, чтобы ты осталась. — Джейн взяла ее руки в свои. — Это твой шанс восстановить себя в обществе и найти человека, который полюбит тебя. И не тряси головой. Переживи свою любовь к герцогу. Ты сейчас можешь стать леди, за которой будут ухаживать, которую станут приглашать. В Драгморе же ты обречена на одиночество в деревне. Мы оба просим тебя: останься здесь и попытайся воспользоваться тем, что сделал для тебя герцог.

Родители очень редко просили Николь о чем-либо, и она не могла им отказать, да и не хотела. Не хотела уезжать, не хотела забывать герцога и не хотела в Драгмор, где она, откровенно говоря, будет по нему чахнуть.

— Вы действительно думаете, что меня будут принимать в обществе и я буду пользоваться успехом?

Она попыталась представить себе будущее, которое хотела для нее мать: она вращается среди неженатых людей, которые за ней ухаживают. Наконец она находит себе принца, который сразу делает ей предложение. Но, увы, из этого ничего не выйдет. Если она забудет его, у нее начнется жизнь, которой она никогда не хотела. Она нисколько не сомневалась в том, что для нее уже никогда не найдется принца и никогда она не сможет обрести счастье.

— Я уверена, — сказала Джейн.

— Я остаюсь.

Мать была в восторге. Затем, вначале явно не решаясь, она все-таки спросила:

— Раз ты остаешься, Николь, я должна сказать тебе о приглашении, которое мы получили сегодня. Это приглашение на субботу и воскресенье принять участие в охоте.

— Я очень люблю охотиться, — сказала Николь.

— Нас приглашает Дауэйджер, герцогиня Клейборо.

— Мама, я не могу.

Но даже произнеся эти слова, Николь мгновенно представила себе, что в охоте примет участие он, а Элизабет, конечно, не сможет охотиться.

— Я не очень хорошо знаю герцогиню, но мы на протяжении уже многих лет изредка встречаемся и разговариваем. Она мне очень нравится, и я думаю, такие же чувства она испытывает и ко мне. Только тридцать семей получили приглашения, тридцать самых влиятельных семей. Среди приглашенных есть один или два свободных молодых человека. Мне бы хотелось, чтобы ты познакомилась с ними. И то, что герцогиня великодушно включила тебя в список, означает, что, как и герцог, она берет тебя под свое покровительство. Это только начало, Николь.

Конечно, больно будет там видеть герцога и Элизабет вдвоем, но сердце жаждало встречи с ним. В то же время Николь понимала, что значит для нее получить приглашение от Дауэйджер, герцогини Клейборо, к ней в дом на уик-энд. От такого приглашения не отказываются.

— Она очень достойная женщина, и, как ее сын, не может поощрять несправедливость. Я знаю, тебе неудобно быть там, и если у тебя все еще болит сердце, а ты соглашаешься на поездку только из-за меня, то, право, не стоит. Ты можешь не ехать, а мы им скажем, что ты нездорова.

— Если она пригласила меня лично, то я еду, — сказала Николь, твердо решив начать новую жизнь, в которой у нее будет полно поклонников и успех, но… что-то говорило ей о том, что все это уже не для нее…

Элизабет почувствовала себя лучше только к полудню в понедельник. Вечером в день пикника герцог водил ее в театр, но им пришлось уйти, не досмотрев спектакль, так как она почувствовала себя совсем плохо. После театра она два дня не вставала с постели. У нее не было высокой температуры, но не прекращались боли во всем теле. Врач, которого привел герцог, не смог поставить точный диагноз, но у него были серьезные опасения по поводу сердца. Поэтому он считал, что ей надо вести самый спокойный образ жизни и как можно больше отдыхать.

— Но почему же она жалуется на боли во всем теле? — потребовал ответа герцог, разозлившись, что врач не может установить причину недуга.

— Это вполне может быть грипп. Вы говорите, что раньше у нее ничего подобного не было, не так ли? — спросил доктор.

— Да, это верно, — ответил герцог.

Тогда врач посоветовал дать ей немного настойки опиума.

В понедельник Элизабет уже сидела в кровати и улыбалась—чувствовала себя значительно лучше. Во вторник она со служанкой отправилась по магазинам, — похоже, доктор был прав, у нее был грипп, а уставала она действительно, видимо, из-за слабости сердца. Герцог вздохнул с облегчением. Ухудшение здоровья Элизабет не только тревожило его, но начало пугать. Он привык контролировать себя — у него были железная воля, выдержка и самодисциплина. Если дела выходили из-под контроля и начинали идти непредвиденным образом, он начинал работать без устали до тех пор, пока все не нормализовалось. Уже много лет прошло, как он единолично правил в герцогстве и привык к огромной власти. В случае с недугом Элизабет он почувствовал себя абсолютно бессильным: состояние ее здоровья не было ему подвластно. Наступившее улучшение стало приятной неожиданностью.