Ему показалось или он действительно услышал какой-то шорох? И тут до его слуха донесся слабый стон. Забыв об осторожности, Дастин бросился в комнату, которая служила, очевидно, спальней.

— Саллив… — Дастин осекся, увидев посреди комнаты скорчившееся тело. — Черт возьми! — Он мигом оказался возле лежавшего на полу человека. Опустившись на колени, Дастин осторожно перевернул пострадавшего на спину.

Лицо и голова Салливана были залиты кровью, одежда изорвана, глаза заплыли. Настольная лампа валялась возле кровати, там же лежали и скомканные простыни, которые Салливан, падая, очевидно, потащил за собой. Либо его захватили врасплох, либо нападавшие оказались сильнее. Если это те самые громилы, которые приезжали в Тайрхем, то довольно хрупкий Салливан не мог им противостоять.

— Салливан, вы меня слышите? Я — Тайрхем.

С величайшими усилиями Салли приоткрыл один глаз.

— Тайр… хем…

— Здорово вас отделали. Лежите спокойно. Я постараюсь вам помочь.

Дастин встал и, обследовав коттедж, обнаружил наконец кухню. Найдя кувшин, он наполнил его водой и принес в спальню, затем отыскал стопку чистых носовых платков, часть из них смочил, а остальные оставил для перевязки.

Почувствовав прикосновение холодной материи к коже, Салливан застонал. Да, обработавшие Салливана бандиты были профессионалами высокого класса: ранения, нанесенные несчастному жокею, были тяжелыми, но не смертельными. Дастин не был удивлен. Нападавшим достаточно было как следует проучить и запугать Салли, чтобы он рассказал им все о Нике Олдридже. А если Салливан откажется им помогать, то поспешит предупредить Олдриджа и приведет их прямехонько к Нику. Салливан, конечно, мог схитрить и не бросаться сразу на поиски приятеля, но бандиты не сомневались в том, что весть о нападении дойдет до Олдриджа и он, в свою очередь, бросится спасать друга. А этого они и ждали.

Дастин, как мог, перевязал Салливана, подложил ему под голову подушку и накрыл одеялом. Вообще-то жокей был достаточно легким, и Дастин вполне мог его поднять, но он не решился переносить раненого на постель. Этого не стоило делать, если имеются переломы или внутреннее кровоизлияние.

— Тайрхем… — снова пробормотал Салливан.

— Я здесь.

Жокей с трудом поднял руку и вцепился в рукав Дастина.

— Не говорите… никому.

Дастин кивнул, понимая, что имеет в виду Салливан.

— Я все знаю. Олдридж в Тайрхеме, — сказал он. — Об этом никому не известно. Те, кто напал на вас, рассчитывали, что вам известно, где прячется Олдридж, и они пытались выбить из вас эти сведения. Я прав?

Несмотря на заплывшее лицо Салливана, можно было безошибочно прочесть на нем удивление.

— Как… это…

— Долгая история. Мы поговорим об этом позже. А сейчас я вызову врача. Я оплачу и его услуги, и его молчание.

Дастин ясно видел, что жокей колеблется.

— Послушайте, Олдридж не простит мне, если я не позабочусь о вас!

— Хорошо, — слабым голосом произнес Салливан. Не задавая больше вопросов, Дастин поспешил в деревню и через час вернулся с доктором, человеком опытным и порядочным, как выяснил маркиз. Он терпеливо ждал, пока доктор делал свое дело, после чего отправил его обратно в своем экипаже, вручив стофунтовую банкноту и получив твердые заверения, что тот никому ничего не скажет.

Вернувшись в дом, Дастин увидел, что Салливан сидит, опершись на подушки в своей импровизированной постели. Он размеренно дышал, на лицо вернулись краски.

— Как вы себя чувствуете?

Салливан медленно повернул голову в сторону его светлости:

— Благодарю вас, лучше. Что вы сказали доктору, милорд?

— Только то, что вы задолжали небольшую сумму каким-то весьма неприятным типам, и они явились потребовать у вас должок. — Дастин пожал плечами. — Он понял, что это скажется на вашей репутации, если слухи о случившемся дойдут до ваших коллег. Это соображение и некоторая сумма оказались достаточно вескими аргументами, убедившими доктора хранить молчание. Не беспокойтесь, Салливан, никто ничего не узнает.

— Спасибо, милорд. — Салливан облегченно вздохнул.

— Не стоит благодарности. — Дастин подвинул к себе стул. — А вот побеседовать нам необходимо. Вы можете разговаривать?

На лице Салли появилось беспокойство, он хотел что-то сказать, но Дастин остановил его жестом.

— Давайте начну я и расскажу вам все, что мне известно, — предложил он. — Таким образом, вы будете знать, что этим разговором не подвергаете Олдриджа опасности. — Салливан кивнул. — Итак, отец и дочь Олдриджи живут у меня. И, честно говоря, с вашим другом гораздо проще иметь дело, чем с его дочерью.

— Это верно, — через силу улыбнулся Салли.

— Они просили меня передать вам, что находятся в полной безопасности. Ник все свое время проводит в Тайрхеме.

— Уверен, что его такое положение не устраивает, — вставил Салли.

— Вы правы. Но Олдридж понимает, что у него нет выбора. Что же касается Николь… — улыбка Дастина потеплела, — она замечательно справляется со своей ролью, для всех она — Олден Стоддард, отличный жокей, который будет выступать на моем жеребце в дерби.

— Дерби… — тихо проговорил Салливан. — Ники мечтала об этих состязаниях с тех пор, когда еще под стол пешком ходила. С той минуты, когда увидела Ника на скачках.

— Это я слышал. Что ж, я уверен, она осуществит свою мечту. Более того, — добавил Дастин, — она намерена не просто принять участие в дерби, но и выиграть. Салливан, я в курсе причин, по которым Олдридж вынужден жить в заточении, а Николь — маскироваться. И у меня такое чувство, что теми же причинами руководствовались те, кто избил вас до полусмерти. Я прав?

Салли медленно кивнул. Маркиз задал новый вопрос:

— Вы сказали им то, что они хотели узнать?

— Конечно нет. Я не сказал им ни словечка.

— Не исключено, что они выжидают, когда вы броситесь предупредить Олдриджа.

— Точно. А сами сядут мне на хвост. Я уже думал об этом. — Салли приподнялся, и тут же гримаса боли исказила его лицо.

— Хотите выпить? — предложил Дастин. — Это поможет унять боль.

— Не сейчас. Для нашего разговора нужна ясная голова.

Дастин кивнул, оценив выдержку Салливана.

— Олдриджу повезло, что у него есть такой друг, как вы.

— Ник сделал бы для меня то же самое. Как и Проказница.

— Не сомневаюсь. — Положив руки на колени, Дастин наклонился вперед. — Вы можете описать людей, которые вас избили?

Салли сдвинул брови.

— Один был поплотнее и низенький.

— Голубоглазый? — спросил Дастин. — Очень блеклые голубые глаза?