Девочка из ее прошлого.

Сильная. Злая.

Глаза смотрели на Еву. Это я, словно говорили они. Я, Алексис.

НЕТ!

Это же смешно.

Чистое совпадение.

Е-рун-да!

— Ева? — снова позвала Кейт. — Ты меня пугаешь. Ева набрала полную грудь воздуха.

— Я вдруг вспомнила себя маленькой и страшно расстроенной. Я как бы превратилась вот в это колючее создание, и ее звали…

— Алексис! — выпалила Кейт.

— Ты помнишь?

— Помню ли я? Ты была как одержимая.

— Так, значит, тебе знакомо это лицо, имя. Меня как по голове ударило.

Кейт замолчала. Она смотрела на экран:

— О боже.

— Что? — напряглась Ева.

— Почему ты взяла это имя — Алексис?

Ева пожала плечами:

— Ну, наверно, это так классно звучит.

— Ты кого-нибудь знала, кого бы так звали?

— Да нет.

— Даже в далеком-далеком прошлом? Еще до того, как тебя удочерили?

— Но я же была грудным младенцем! Откуда мне помнить?

— Мы ничего не забываем, Ева. Даже мне это известно. Ты должна была видеть свою родную мать, понимаешь? А может, и отца. Слышала их голоса.

— Ну, положим. И что из того?

— Как что? А если у твоих родителей была старшая дочь? И ее звали Алексис?

Сестра.

Родители.

— Погоди, — проговорила Ева. — Ты хочешь сказать, что эта девочка… моя…

Выброси из головы.

Не слушай.

— Но ты посмотри на нее, Ева.

— Кейт, это чистая…

Посмотри.

Глаза.

Я знаю их.

НЕТ.

Да откуда?

Лицо. Имя. Вот и все. Случайность.

— Что? — посмотрела на нее Кейт. — Что? Я права? Припоминаешь?

Она вкладывает эти мысли в меня.

Хватит.

— Хватит, Кейт. Не нравится мне все это.

— Но ты должна найти их, Ева!

— Кого?

— Твоих настоящих родителей. Уэйнрайтов!

— Да никакие они мне не родители!

— Но, Ева, это же очевидно.

— Есть миллионы лиц, Кейт. На миллионах вебсайтов. И эта вдруг ни с того ни с сего оказывается моей давным-давно потерянной сестрой? Дочерью моих давным-давно потерянных родителей? Ты это серьезно?

— Я понимаю, Ева, тебе это трудно представить. Я не виню тебя. Правда иногда непосильна…

— Я и так знаю правду!

У меня ЕСТЬ родители.

Я Ева Гарди, а не Ева Уэйнрайт.

Ева вскочила, распахнула дверь и замерла от слов Кейт:

— А что, если я права?

А что, если?..

Мама. Папа. Настоящие.

И сестра. И я.

Семья.

Счастливая.

Наконец собравшаяся вместе.

Ева замерла на пороге комнаты.

— Кейт, ты просто не понимаешь, что ты делаешь со мной.

— Но ты должна знать, — ласково проговорила Кейт. — Знание — сила. Ты же сама мне говорила.

— Ну и что, если они и настоящие родители мои? Они же не воспитывали меня. Они же не заботились обо мне. Почему я должна о них беспокоиться? И ради этого ехать бог знает куда через всю страну? А что, если они меня снова выбросят? Или упадут на колени и будут просить прощения? Что то, что это — мне от этого ни холодно, ни горячо!

— Медицинская история семьи, — проговорила Кейт.

— Что?

— Алексис умерла из-за болезни, Ева. Болезнь наследственная. Ты ее сестра!

Что за бессмыслица?

Никакая я ей не сестра.

У меня не…

Ее…

Глаза.

Опять.

Следят за ней.

Словно что-то хотят сказать.

С экрана монитора.

Из смерти.

Стоит нажать мышь, и они исчезнут с экрана. Но они уже никогда не исчезнут из ее сознания. Они знают.

Они живут.

Во мне.

Все не имело смысла. Ну и пусть. Есть что-то важнее смысла.

Ева так и стояла, навалюсь всем телом на ручку двери. Совсем обессилев.

Потом медленно закрыла дверь:

— Скоро поедем на лыжную базу. У нас будет целых две недели.

— Я прикрою тебя, — спокойно вставила Кейт. — Твоим родителям вовсе не обязательно знать, куда ты едешь.

— Твой брат может нам помочь?

— Мы скажем, что он отвезет нас на базу. А он высадит тебя на железнодорожном вокзале.

— Я не умею врать. Напишу маме и папе с дороги.

— Как знаешь.

Ева усмехнулась:

— У меня просто ум за разум заходит…

— Ты уверена?

Ева задумалась. Но это было за пределами ее возможностей. За пределами разума.

Это был инстинкт.

— Надеюсь, Колд-Харбор не у черта на рогах, — проговорила она со вздохом.

Кейт заулыбалась.

Ну, у этой-то есть шанс?

Столько же, сколько и у тех, кто был до нее. Не больше.

— Следующая Фрррррррипорт!

Голос проводницы пробудил Еву от глубокого сна.

Она сидела, прижавшись щекой к чему-то ворсистому. Шерсть.

Свитер. Чей-то.

— О, — Ева резко отшатнулась.

Пожилая женщина, сидящая рядом, улыбнулась и повела плечом.

— Все в порядке. Я и не собиралась двигаться, — ласково сказала она. — У вас счастливые родители.

— Счастливые?

— Вы говорили о них. Во сне.

— Правда?

Соседка весело засмеялась:

— Я кое-что о вас теперь знаю, Алексис.

Алексис.

Дом Уэйнрайтов из красного кирпича. Большая лужайка перед домом. Фонарный столб с деревянным знаком.

Я играю на лужайке. Рою ямки. Хороню Кена за то, что он обидел Барби. Папа разворачивается на подъездной дорожке. Вид у него сердитый.