и до нее доберется кто-то один. Свист ветра, вибрация мота от набора скорости, первый поворот и газ, сейчас можно, сейчас нужно. Снова сброс, впереди только двое, один из которых сошел с дистанции в песок. Отлично.

Гонка кончилась как-то быстро, вот стояла на старте, а уже финишировала. Жаль, что не удалось стать первой, но не особо обидно, ведь не ставила цель отпустить на свободу сумасшедшую, я получила эмоций, и это главное. Осталось подождать еще немного, и будет заезд Вадима. Он во всю шутил и требовал срывать связки, кричать, болеть за него, мол, это поможет ему финишировать первым. А нам с Олегом и не надо напоминать, как только лучший друг встал на финишную линию, мы с братом орали, свистели, чем и заслужили шутливый воздушный поцелуй. Мужчина весело опустил забрало и сосредоточился на дороге. Еще немного, и старт, харлейка рванула с пробуксовкой, оставляя на дороге след.

Медведь был хорошим водителем, он умудрялся выигрывать заезды именно качеством, никогда не горячился и всегда старался не сильно рисковать. Первый поворот и он уже в числе тройки, уверенно держась среди спортачей, еще поворот, половина дистанции пройдена, и он уже второй, держась вровень с синим кавасаки. Снова поворот направо, и мое сердце сжалась от ледяного ужаса. Гонщик на кавасаки бьет на скорости колесо харлея, и Вадим ушел не в занос, нет, он развернулся практически на триста восемьдесят, и байк резко падает на бок, переворачивается вверх колесами и падет на водителя, выбивая искры от асфальта. Немой крик застыл на губах, я вырвалась из цепких рук брата и стала расталкивать тех, кто бежал к пострадавшему. Нет, только не это! Удар отчетливо пришелся на голову, догнав сверху почти тонной, после такого не выживают..

Скорая, которая всегда дежурит несколькими бригадами на таких мероприятиях, практически сразу оказалась около моего друга, как и я. Мужчины не позволили мне помочь, оттолкнули, а кто-то еще и скрутил руки, не позволяя приблизиться к родному человеку. Я была обязана помочь, хоть чем-нибудь, плевать чем! Меня душило от слез, я видела, как убрали в сторону искореженный металл, видела багровые пятна крови и нечто сероватое, что торчало из его руки и ноги. Кричала, пыталась ногой ударить того, кто меня держит, чтобы отпустил, чтобы не мешал добраться до Вадима. Еще никогда в жизни я не испытывала такого бессилия вперемешку с ужасом. Искалеченного друга сначала проверили на пульс, а уже потом на носилках быстро начали погружать в карету скорой помощи. Только в этот момент мне дали свободу, и я без раздумий запрыгнула в машину, откуда меня пытались вышвырнут.

-Я его невеста! – Сорвалось с губ. Врач отрицательно покачал головой и назвал больницу, в которую его отвезут. Когда закрывали дверь успела мельком увидеть, как один из медиков отрицательно покачал головой. Что это значит? Какого хрена он сделал этот жест?! Вадим не может умереть вот так!

В голове была одновременно пустота и рой хаотичных мыслей, в грудной клетке появилась сильнейшая тяжесть, камень, который тянул меня вниз, к земле. Стоило скорой рвануть с места, как повернулась к человеку, из-за которого мой друг на волоске. Было лишь одно желание – убить его. Плевать, что посадят, но он ответит за свой поступок!

Ублюдок стоял в кругу своих товарищей, он был лишь немного раздосадован, но на этом все. Даже не раскаивался, урод! Вытерла слезы рукавом и побежала в его сторону, было плевать даже на то, что рядом стоит шокированный Никита, мне на всех было срать, есть только цель – ударить, избить, покалечить.

Эта тварь заметил меня и как-то криво улыбнулся. Даже уворачиваться не стал, терпеливо стерпел, как я заехала ему кулаком в челюсть. Била наверняка, чтобы сломать, чтобы месяцами через трубочку питался, урод! А вот от второго пытался увернуться, но не смог. Точный удар берцем в пах, от чего он упал на колени с громким матом. Такие твари не имеют права размножаться.

-Диана, хватит! – Истерично закричал Олег и прижал меня к себе. Этого уже не выдержала, сломалась. Слезы бурным потоком стали течь по лицу, не принося никакого облегчения, наоборот, еще сильнее погружая меня в настоящее, просто удушающее отчаяние.

-Идиотка. – Прохрипел этот урод, чем спровоцировал очередной виток агрессии. Попыталась вырваться из хватки брата, но он держал с упорством безумца, терпя сыплющиеся удары по груди и ногам. У меня даже нигде не екнуло, что делаю больно родному человеку, желание изуродовать недоделанного гонщика было слишком велико.

-Да очнись, нам надо к нему в больницу! – Снова крик Олега, но в этот раз он подействовал как ушат ледяной воды. Замерла в его руках и кивнула. Братишка понял, что успокоилась, немного отошел и взглянул мне в глаза. – Все хорошо, слышишь? Его спасут! – Он говорил это уверенно, словно ни на секунду в этом не сомневался.

-Если его не спасут, – начала громко, так, чтобы нужный человек услышал наверняка, - то я тебя убью. – Не знаю, как он отреагировал, да и не хотела знать. Бегом направилась к своему моту, плюнула на все оставшиеся вещи, их еще можно будет купить, дождалась, когда Олег сядет назад и поехала в город, молясь всем богам, чтобы Вадим выжил, чтобы я снова увидела его искреннюю улыбку и назидательный тон. Боже, пожалуйста, пусть он живет!

Глава 11

В больницу нас не пустили, часы не приемные, а мы не близкие родственники. Внутри образовалась огромная прореха, которая высасывала все силы, оставляя чистое упрямство. Мне казалось, что уйти сейчас – означает предать. Олег сидел вместе со мной на облупившейся от краски лавочке и молчал, это событие его потрясло не меньше.

Каждый байкер любит свободу, любит ощущение крыльев за спиной, и порой в погоне за этими крыльями многие улетают на небеса. Почему он, рассудительный и жизнерадостный, сейчас там, а я, не ценившая свою жизнь, сижу тут, за стенами больницы, и молюсь?

Ночью на улице, несмотря на лето, было холодно. Черная кожаная куртка накалилась и больше холодила, чем согревала. А еще хотелось курить. Эта дурная привычка уже второй раз за время возвращения давала о себе знать. Отказывать себе сейчас? Не могла и не хотела. Молча встала и отправилась в ближайший от больницы ларек, брат тоже встал, и молчаливой тенью пошел за мной следом. Он не упрекал меня, не косился, просто без слов взял одну, подкурил,