почётная, потому что средства на неё шли из гонораров самого вождя за издание его трудов.

Цадаса получал премию с Самуилом Маршаком, Ольгой Берггольц, Степаном Щипачёвым, Григолом Абашидзе. Теперь эту премию называют Государственной, хотя на медали той премии профиль Сталина.

Когда Цадаса вернулся, в Дагестане был праздник. Его машину встречали всадники с флагами, под колёса бросали ковры.

Он продолжал творить, но силы его были на исходе. Он надеялся, что успеет порадоваться свадьбе Расула и Патимат, играть которую уже подходило время. Но случилось непоправимое.

11 июня 1951 года Гамзат Цадаса скончался.

«Он и умер в своём кабинете, около своих книг, перьев, карандашей, исписанной бумаги и бумаги чистой, которую он не успел исписать, — писал Расул Гамзатов. — Ну что ж, её испишут другие. Дагестан учится, Дагестан читает, Дагестан пишет.

Мой отец... Из тех, кто его знал, каждый, наверно, по-своему представлял себе моего отца. Конечно, он и пахал землю, и косил траву, и грузил сено на арбу, и кормил коня, и ездил на нём верхом. Но я его вижу только с книгой в руке. Он держал книгу всегда так, точно это птица, готовая выпорхнуть из рук».

Прощание с народным поэтом проходило в здании Верховного Совета Дагестанской АССР. На фотографиях того горестного события Расул Гамзатов выглядит растерянным, с невыразимым отчаянием во влажных глазах.

Гамзата Цадасу похоронили в Махачкале, выбрав для этого самое почётное место — у площади Ленина, в начале главной улицы города, перед домом, в котором он жил последние годы.

15 июня правление Союза писателей обсудило меры по увековечиванию памяти народного поэта. Было решено обратиться в Обком ВКП(б) и Совет министров Дагестана с просьбой о присвоении имени Гамзата Цадаса Институту истории, языка и литературы и Женскому учительскому институту. Предлагалось также издать полное собрание сочинений Гамзата Цадаса на аварском и русском языках, «а на других языках — избранного его однотомника, удостоенного Сталинской премии». Кроме того — учредить пять стипендий имени Цадасы для студентов литературных факультетов. И две стипендии для студентов Аварского педучилища. В доме Гамзата Цадасы в ауле Цада предполагалось организовать музей, на доме, где он жил в Махачкале, установить мемориальную доску, а к 75-летию поэта установить памятник на его могиле в Махачкале. Правление также ходатайствовало о выдаче жене Гамзата Цадасы пожизненной пенсии в размере 400 рублей в месяц и единовременного пособия его семье в сумме 25 тысяч рублей.

Просьбы эти были удовлетворены. Памятник Гамзату Цадасе создали скульптор Хасбулат Аскар-Сарыджа и архитектор Албури Алхазов, он установлен на высоком постаменте.

Кто-то останавливается, чтобы прочитать молитву у могилы Гамзата, кто-то думает, что это просто памятник. Ходили слухи, что Гамзата Цадасу перезахоронили в другом месте, но Расул Гамзатов это отрицал.

Сам Гамзат Цадаса написал незадолго до свой кончины:

Семья, родня, все те, с кем прожит

Был весь мой век, — ах, Боже мой! —

Зароют, камешек положат —

И заторопятся домой[45].

Цадаса остаётся поистине народным поэтом, к творчеству которого уже несколько поколений дагестанцев обращаются за мудростью, советом, добрым и весёлым словом.

И портреты точны, и скульптуры похожи,

Но не в них, неживых, я тебя узнаю.

В старике чабане, в каждом горце прохожем

Вижу взор твой и вижу улыбку твою.

В каждом горце, я знаю, есть нечто такое,

Что всегда мне напомнит отца моего.

Ты, отец, был народом, и он был тобою,

Ты причастен к бессмертью его[46].

ПАТИМАТ

Патимат — невеста Расула Гамзатова училась тогда в Махачкале, в Женском учительском институте.

Незадолго до своей кончины, чувствуя, что жить ему оставалось недолго, Гамзат Цадаса убедил Расула, что даже поэту с московским образованием не дозволено заставлять невесту долго ждать, девушка или её родители могли и передумать. Что все дела переделать невозможно, даже самые срочные. Создание семьи — куда важнее.

В тот период к Гамзату Цадасе пришёл за советом историк Расул Магомедов, которого напрямую коснулись багировские гонения за объективную оценку Кавказской войны и личности имама Шамиля. Он был снят с работы в Дагестанском филиале Академии наук СССР и лишён звания доктора исторических наук. Репрессии могли обернуться и арестом, и конфискацией имущества. У него был небольшой дом, который он решил заблаговременно продать. Не каждый бы решился помочь опальному историку, но Гамзат Цадаса это сделал. Тем более что сын Расул скоро должен был жениться, и молодым нужно было отдельное жильё. Сталинская премия ушла на покупку дома.

День свадьбы был назначен. А до той поры жених старался не обделять невесту вниманием.

Я ходить научился, чтоб к тебе приходить.

Говорить научился, чтоб с тобой говорить.

Я цветы полюбил, чтоб тебе их дарить,

Я тебя полюбил, чтобы жизнь полюбить[47].

Дочь поэта Патимат Гамзатова рассказывала в беседе с Асей Омаровой и Теолиной Аршба:

«Когда мама училась в Пединституте, они с девочками снимали комнату (её родители жили тогда в Буйнакске). Папа иногда приходил к ним, что-то рассказывал, болтал с ними, но время от времени он им надоедал. Иногда они не хотели его впускать и закрывались. Папа очень быстро нашёл выход. У них была соседка, старая аварская бабушка, жившая в соседней комнате коммунальной квартиры, он ужасно быстро с ней подружился, читал ей стихи, она слушала их и плакала, ей стихи очень нравились. И стоило ему постучать, как она бежала открывать дверь. А уже непосредственно, когда он стучал в дверь в комнату к маме и её подружкам, им приходилось открывать, и он всячески их развлекал».

Если б каждая дума моя о тебе

Стать могла стихотворной строкой,

Я уверен, что книги большой о любви

Ты второй не сыскала б такой.

Но пока эта книга мала и тонка,

Ведь над ней я не часто сижу,

Потому что мне жалко стихам отдавать

Те часы, что с тобой провожу[48].

Свадьбу сыграли в декабре. Молодожёны поселились в своём доме на улице Горького. Началась другая — семейная жизнь. В этом доме семья проживёт почти 35 лет.

Вдохновлённый Гамзатов старался писать больше и лучше. Стихи получались разные, и истории с его