— Ерунда, даже зуб не выбил! Шатается чуток, но потом перестанет, — бравировал он, — мне и крепче доставалось. И ничего, живой. Госпожа, вам точно не надо поплакать на моем плече от пережитого ужаса?

— Нет, — Хэледис невольно улыбнулась, — об этом «ужасе» я забуду через пару дней.

— Жаль.

— А зачем тебе нужно чтобы я плакала?

— Это позволило бы мне чувствовать себя более героически.

Хэледис рассмеялась. Паренек был безумно милым. Хорошенький, изящный, с пышной шапкой каштановых волос и большими карими глазами, он напоминал ей драчливого безрогого олененка по весне. Разлет бровей был выведен четко, словно кистью художника, а таких угольно-черных, длинных ресниц Хэледис не смогла бы добиться даже с помощью макияжа.

Интересно, сколько ему лет? Семнадцать? Девятнадцать? Вряд ли больше.

— Ты и так настоящий герой. Спас меня, и я очень тебе благодарна. Хочешь поцелую, чтобы было о чем рассказать друзьям?

— Не надо, — живо отреагировал он, — то есть, не надо такой награды, любой порядочный мужчина поступил бы на моем месте так же.

Хэледис приподняла брови.

Похоже, с привлекательностью у нее и в самом деле были проблемы.

— А как насчет серебряной монеты? Пригодится, я думаю. У кого ты в подмастерьях?

— Я уже закончил обучение, — фыркнул паренек, — денег я от вас не возьму. Это ж каким надо быть жадным, чтобы от спасенной женщины деньги брать? Ни один аринаец так не поступит.

— Ты тоже из Ариная? Мы с тобой земляки. Каким ветром тебя занесло в Тамарию?

Парень замялся.

— Служба. Я — охранник.

— Кому ты служишь?

— Можно мне водички? — неожиданно попросил он, облизывая губы.

— Конечно. А хочешь чаю? Со льдом.

— Да! Буду премного благодарен!

Пока Хэледис делала чай, парень молчал, заметно нервничая. Но когда она подала его, заговорил, стараясь делать это солидно и внушительно:

— Простите, госпожа, но я не могу посвятить вас в подробности моей работы. Тот, кого я охраняю — важный человек, как и тот, кому я служу. У меня секретное задание, о котором никто не должен знать. Я не имел права сообщать вам, что я — аринаец. Вы сумеете сохранить это в тайне?

Хэледис укусила себя за щеку, чтобы снова не засмеяться. Каков герой! С опасной, тайной службой. Смешной. С девушками общаться еще не умеет, а мозги им уже пытается пудрить.

— Я никому не скажу, — серьезно ответила она, — можешь быть спокоен. Так что же, я ничем не смогу тебя отблагодарить?

Паренек задумался, затем оживился.

— Я могу иногда приходить к вам в гости?

— Зачем? Тебе одиноко на чужбине?

— Вовсе нет! Вы мне понравились!

Хэледис сощурилась.

— Чем это?

— Вы очень красивая.

— Врешь и не краснеешь. Ого! Покраснел.

Паренек действительно залился краской. Кожа у него была светлой, так что с тоской по дому Хэледис явно промахнулась: парень приехал в Тамарию совсем недавно.

— Я бы хотел узнать вас получше, — настойчиво сказал он, — вы мне правда нравитесь. Не за внешность, но вы решительная и смелая. Я восхищаюсь смелыми людьми. Мы можем попробовать стать друзьями?

— Можем, — согласилась Хэледис, — для начала неплохо бы познакомиться. Меня зовут Хэл. А тебя?

— Диллин, — он улыбнулся, застенчиво, но обаятельно. — Я рад нашему знакомству, госпожа Хэл.

***

— Я принес арбуз, — гордо провозгласил Диллин, — подумал, что двум хрупким девушкам его будет не дотащить, а принести, кроме меня, больше некому.

— Рилин гарем мог бы подсобить, — зевнула Хэледис, — но ты все равно молодец. Заноси. И чего тебе не спится по утрам?

— Так ведь уже одиннадцать часов, госпожа Хэл! Какое же это утро? Ой!

— Не смей ронять арбуз, — сурово сказала Рила, выплывая из комнаты в одной коротенькой рубашке, прилипшей к телу от жары, — вымой и порежь на тонкие ломтики. Хэл, сделаешь яичницу?

— Сделаю. Диллин, будешь?

— Я завтракал, спасибо, — бедняга едва не дымился.

Но жадного взгляда от ног Рилы не отводил.

Хэледис, тихо посмеиваясь, принялась готовить завтрак.

К частым визитам Диллина они быстро привыкли, он появлялся не с пустыми руками и неизменно поднимал им настроение своим присутствием. Охотно сопровождал в городе, постоянно вызывался помочь, так что Хэледис стала брать его с собой целенаправленно. На рынке грузила фруктами и овощами, на пляже оставляла караулить вещи во время купания. Диллин был услужливым и бойким, с интересом слушал ее рассказы на любые темы, взамен, развлекая историями из собственного детства, бурного на приключения. Хэледис не хотела, чтобы он узнал ее и начал задавать глупые вопросы про свадьбу с принцем, так что из своей биографии рассказывала только выборочные отрывки, а Крепость Врат и вовсе не упоминала. Она все еще понятия не имела, что Диллин на самом деле забыл в Тамарии, но судя по куче свободного времени, посвящаемого ей, просто приехал к родным и нигде не служил. Она не хотела ловить его на лжи, ведь кроме обычной для его возраста склонности к позерству, в остальном Диллин был очень славным парнем. С ним было легко и весело. Дружба у них получалась немного странная, со всеми этими недомолвками, но искренняя и душевная.

Как женщина, Хэледис его не интересовала. Впрочем, романтика Диллина не волновала в принципе: даже впадая в кратковременный ступор при виде прелестей Рилы, он не распускал перед ней хвост, как все остальные мужчины.

Девушки у него тоже не было.

— Не переживай, ты все равно самый красивый парень из всех, что я встречала, — подбадривала его Хэледис.

— Да толку-то с того? — отмахивался Диллин, нарезая арбуз. — Я хочу прославиться, а не быть красивым.

— И самый смелый.

— Это вряд ли. Но мне приятно. Вы очень хорошая, госпожа Хэл. Куда мы сегодня пойдем?

— А куда ты хочешь?

— Раз уж мы в Тамарии, то надо посетить ипподром. Я слышал, там творится нечто невероятное! Вы любите лошадей?

Хэледис покачала головой.

— Я — горожанка до кончиков волос. Даже ездить верхом не умею. Но если тебе интересно, то давай сходим. Мы вечно делаем только то, что хочу я. У меня от этого ощущение, что я тебя просто использую.

Диллин заулыбался.

— Я же не против. Но мне правда хотелось бы посмотреть на скачки.

— Тогда пошли, как поедим.

— Проследи, чтобы ее там лошадь не затоптала, — велела Рила, появляясь на кухне уже в нормальной одежде, — Хэл просто притягивает неприятности. А я не всегда могу быть рядом с ней.