академии, Мэри каждый день вспоминала Чарли, представляла его вместе с Зарой и предавалась самоуничижению, воображая, как они, должно быть, счастливы вместе. Она не могла обвинять Чарли в том, что произошло: Зара — коварная и подлая — представлялась ей главной злодейкой в этой пьесе. В Годельминге, когда к ней подходили другие молодые люди, она каждый раз давала им понять, что у нее уже есть любимый человек, поэтому всегда была одинока.

Только когда Чарли изменил ей во второй раз — Мэри именно так воспринимала его попытку изнасиловать Сэффрон, ей удалось побороть одержимость и расстаться с надеждой, что однажды он вернется к ней.

То, что она увидела позади шатра во время праздника у Маркуса, глубоко потрясло ее. Той ночью Чарли предстал перед ней совершенно иным — пьяным и склонным к насилию над другими. Мэри старалась не думать, что произошло бы, не приведи она Стюарта на помощь. Но роль Стюарта также казалась ей неоднозначной. Неужели обязательно было применять грубую силу и кидать Чарли на землю, когда тот был совершенно пьян? Даже в тот момент Мэри порывалась подбежать к Чарли, обнять и защитить его.

Они вышли на причал в Муи-Ву, держа в руках легкие дорожные сумки. Море было зловещим и грязным. За шлагбаумом начинался китайский рынок, где продавали только рыбу. Чарли пошел вперед, надеясь поймать такси. Глядя на него, Мэри снова подумала о том, как же хорошо он выглядит. Уволившись из армии, он отрастил волосы немного длиннее, чем обычно, но сохранил свою горделивую осанку: грудь вперед, плечи назад.

Подъехав к коттеджу, под каменным Буддой у черного входа они нашли ключ. Дом состоял из трех скупо обставленных спален и гостиной с гравюрой девятнадцатого века над камином, на которой был изображен чайный клипер в бухте Виктория.

Джеми принес холодного пива, и они уселись на улице на каменной скамейке, глядя по сторонам. Вдалеке виднелись флаги, косые крыши монастыря По-Линь и горная вершина, окутанная туманом.

Открыв вторую банку «Сан-Мигеля», Джеми сказал:

— Вы представляете, как классно было бы выращивать здесь гашиш. Можно было бы возделывать целый склон холма, это принесло бы целое состояние.

Заметив встревоженное лицо Чарли, он добавил:

— Я только пошутил. Думаю, если бы Маркус услышал, что его дом захвачен полицией, то тоже не обрадовался бы.

Чарли заранее заказал горничной, которая приглядывала за домиком, коробку с провиантом, и Мэри вызвалась приготовить ужин. Распаковывая продукты, она гадала, по какому принципу Чарли отбирал их: там лежали белая морщинистая курица, завернутая в газетную бумагу, два полиэтиленовых пакета белой редиски, банка говядины в устричном соусе и три бутылки «Гленфиддича». В кладовке она нашла рис, оставленный предыдущими постояльцами, котелок, соевый соус и баночку мятного желе. Мэри хотелось приготовить что-нибудь очень вкусное, но сейчас она столкнулась с катастрофической нехваткой ингредиентов. («Что он собирался делать с огромной редиской? Жарить? Запекать?») Процесс приготовления пищи и осознание полноты своей власти на этой странной кухне наполнили сердце Мэри счастьем.

Мэри накрыла стол в гостиной. В выдвижном ящике она нашла свечи и салфетки с изображением охотников, стреляющих по уткам. Тарелки выглядели так, как будто их не мыли лет сорок, — когда Мэри положила их под струю воды, грязь стала стекать ручейками. Удивительно, но ужин обещал быть совсем не плохим. Когда пришла пора позвать мужчин с террасы, Мэри была горда тем, что каким-то образом смогла сделать все это своими руками.

За ужином Чарли был невероятно внимателен и обворожителен. Он смешил Мэри рассказами об обитателях поместья Арднейсаг.

Впервые Джеми сидел тихо и не вмешивался, пока Чарли развлекал их.

Сразу же после ужина, сославшись на плохое самочувствие, он отправился в постель.

Чарли налил пару стаканчиков виски и вышел на террасу.

— В этой части света потрясающие звезды. Их так хорошо видно.

Чарли и Мэри сидели рядом на каменной скамейке и смотрели в черное небо. Из монастыря до них доносился мелодичный перезвон музыки ветра.

Чарли решил начать издалека и поначалу делал вид, что потягивается, но потом обнял Мэри за плечи, как осьминог захватывает щупальцами свою жертву. При этом он продолжал смотреть в небо, будто ничто его не занимало, кроме астрономии, а рука, медленно поглаживавшая плечо Мэри, была совершенно независимым от него существом, за которое он не мог нести ответственность.

Мэри почувствовала, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Столько лет она ждала этого момента и теперь не знала, что делать.

Рука покинула плечо и направилась в сторону левой груди. Пальцы бегали по ее блузке, как армия муравьев, но Мэри не подавала вида, что ее что-то беспокоило. Чарли смотрел на звезды.

— Чарли, что ты делаешь? Как же Зара?

— Зара? Какая такая Зара?

— Зара Фейн. Ты ведь с ней встречаешься, не так ли?

— Ах, эта Зара. Нет, боже упаси, с чего ты это взяла?

Мэри смутилась:

— Но тогда, в Шотландии…

— Это ничего не значит и никогда не значило. Дело в том, что Зара даже не шотландка. Она просто все время притворяется, но их семья купила дом всего двадцать лет назад.

В любом случае, — он наклонился, чтобы поцеловать Мэри, — кому нужна эта Зара? Ты гораздо симпатичнее.

Мэри ответила на его поцелуй. Потом Чарли сказал:

— Идем в дом — пора заняться делом.

Приглашение больше напоминало приказ. Мэри покорно подчинилась и пошла за ним в спальню. Он уже успел снять рубашку и теперь развязывал шнурки, поставив ногу на кровать.

— Поживей, снимай свое обмундирование, — сказал он, стягивая брюки. — Давай не будем тратить время на чепуху.

Мэри сняла одежду и в одном белье нырнула под одеяло. Простыни оказались холодными и немного влажными. Чарли присоединился к ней.

Он спустил ее трусики до лодыжек, разделся сам и вошел в нее. Мэри закрыла глаза и прикусила губу. Чарли несколько раз сделал ей больно, а потом вдруг неожиданно вытащил член и кончил ей на лобок. Первый сексуальный опыт Мэри продолжался не больше одной минуты.

Потом она лежала в постели и не знала, что ей делать дальше. Чарли пошел в туалет, а когда вернулся, сказал ей:

— Не могла бы ты принести мне виски, Мэри? По-моему, у нас еще осталось.

Она накинула на плечи его халат и вышла на кухню, чтобы поискать «Гленфиддич». К ее сожалению, там был Джеми, который вышел за пивом.

Он приподнял бровь и со значением спросил: — И так?

Униженная Мэри не знала, что ответить, сделала вид, что не поняла его, и принялась составлять тарелки