– Серег, что это такое? – спросил Клумси, показывая на большой, с метр в высоту, предмет, напоминавший мяч для бейсбола. – Артефакт какой-то?

Я подошел и ошеломленно заморгал.

– Амфора, – прошептал я. – Черт побери, да это ж амфора памяти!

– Где? – спросила Веда, подходя к нам. – Амфора памяти? Настоящая?

– А что это такое? – поинтересовался Клумси.

– Гляньте, вон тут еще одна! – Лина показала на другую вазу, лежащую на боку. – Сколько их тут?

– Пять, – сказал я, разглядывая амфору. – Их тут должно быть пять. Как число Светлых дозорных.

– Так что за амфоры? – спросил Клумси. – Блин, я не могу, мне тяжело… сорри, я в кота…

Он перекинулся. Кот заполз на камень рядом с амфорой и принялся ее обнюхивать.

– Это особые артефакты, – сказал я, осматривая находку. – Содержат в себе дайджест воспоминаний Иного, который за ними закреплен.

– Они что, хранят воспоминания? – спросил Эл.

– Не совсем. Они запоминают самые яркие переживания, эмоциональные возгласы, содержат то, что волновало Иного сильнее всего. Изобретены кем-то с Востока как игрушки.

– И их приволокли аж оттуда?

– В нашем мире они размером с чашку. Но в Сумраке они вырастают в размерах. И чем глубже погружаешься, тем больше они становятся.

– Воспоминания можно прочесть? – спросила Лина.

– Да, – ответила Веда. – Они питаются Силой. Всего-то нужно дотронуться. Я могу прочитать одну из них, но мне потом придется выйти.

– Давайте я, – сказала Лина. – Потом расскажете, что было в других.

Мы не успели помешать ее инициативе, да в этом и не было необходимости. Лина коснулась амфоры, и над горловиной вазы появилось смутное изображение головы.

– Баланс! – заорала голова так, что мы подскочили. – Баланс невозможен, пока есть хоть один! Равновесия не достичь, если поле не пусто! Только ноль отбалансирован! Иные Светлые, Иные Темные, да какого хрена… Великий Договор? Расскажи моему адвокату, ха-ха, расскажи ему про Договор! Распечатай и подотрись своим Договором, ты, никчемный кусок…

Амфора с грохотом разбилась. Лина ошеломленно посмотрела на свою руку.

– Это не я, – сказал она. – Меня вытесняет. Ох…

Девушка пропала.

– Что случилось? – воскликнул Морозко.

– Спокойно, – сказала Веда. – Она вернулась в мир. Амфора выпила ее.

– Скоро и я тоже… выпьюсь, – сказал Эл, хватая ртом воздух, что для вампира было совсем нетипично. – Давайте уж и я, чтобы не зря…

Он наклонился и коснулся амфоры, лежащей на полу. Из нее выползло зеленоватое изображение другой головы.

– Искать сразу по приезду – глупо, – сказал образ деловито. – Надо было начинать раньше, много, много раньше… Выпытать правду каленым железом. Нас кинули на поиски, не сказав, что мы ищем нас самих. Я встречу тебя в Сумраке, Великий Гесер, и захвачу с собой раскаленную кочергу. Догадываешься, зачем? Подумай еще раз, ведь ты не уникален…

Подобно своей предшественнице, ваза разбилась, вытолкнув вампира из Сумрака.

Мы с Ведой посмотрели друг на друга.

– А это что было? – спросил Морозко.

– Это очень сильно сжатая суть расследования, что они вели, – ответил я. – Ромка, ты в порядке? Ромка!

Парень не отвечал. Его глаза остекленели, он стоял, глядя в пустоту.

– Его забирает Сумрак! – крикнула Веда. – Он не сможет вернуться! Нам надо вытолкнуть его!

Морозко сбил ногой одну из трех оставшихся амфор и толкнул ее в нашу сторону. Я схватил Ромку за руку и приложил его ладонь к холодной глине вазы. Новая зеленая голова собралась из облачка дыма.

– А я вам говорил, что Дозоры – зло, – говорила она, посмеиваясь. – Светлый дозорный порождает Темного дозорного, и оба мертвы. Почему? Уровень, детка! Уровень Силы! В Дозорах он общий! Размен такой, размен, да-да-да… Баланс сводит все в ноль, и мы сами так хотели, попомни мои…

Ваза разлетелась вдребезги, вытесняя Ромку в привычный мир. Я чуть перевел дыхание.

– Я тоже не могу, – сказал Морозко, задыхаясь. – Мне нужно… Я сейчас.

Повернувшись, он на ватных ногах подошел к четвертой амфоре. Его колени подкосились, он свалился и дрожащей пятерней коснулся основания вазы. Над ней возникло женское изображение.

– Не Кристина, не Кристина, – говорила женщина, ускоряясь с каждым словом. – Она не может быть Дитя Баланса, нет, нет, нет! Только не моя девочка! Она маленькая, я не могу убить ее, это мой ребенок, мое солнышко, мое луч…

Мы с Ведой отвернулись, прикрывая лица от осколков, которые на этот раз летели чуть дальше. Когда снова посмотрели, Морозко уже не было.

– Одна осталась, – сказал я, чувствуя головокружение. – Скорее. Кто, ты или я?

– Что? Да я даже последнюю вазу не вижу!

Ответом нам послужило мяуканье. Клумси быстро пробежался от одного конца развалин до другого и наконец нашел пятую вазу. Она была закопана горлом вниз в груде опилок, застыв торчком. Кот уселся на нее, и изображение, к счастью для нас, появилось сверху.

– Замочить тварь нельзя, – говорил злой облик, растягивая слова. – Оно живет между слоями. Но Дитя, его Дитя, всегда в нашем мире. Пока оно живет – Баланс продолжит убивать. Мы – Иные. Мы служим разным Силам. Но в Сумраке нет разницы между сдохшим от Баланса и сдохшим от Баланса. Наша борьба убьет нас самих…

Треск амфоры почти не был слышен – ее обломки ухнули в пустоту, и кот провалился туда же. Какое-то время из дыры торчал хвост, затем и он пропал.

– Что это значит? – спросила Веда. – Мы ничего не узнали.

– Мы узнали все, что могли, – сказал я. – Уходим. Веда… мне тоже тяжело.

Ее не пришлось упрашивать дважды. Она схватила меня за руку, и я вернулся в столь привычную вселенную.

Мне пришлось собрать все силы, чтобы не упасть. Не знаю, каково было остальным. Лина лежала на заднем сиденье «БМВ», глядя в небо, – фон Шелленберг учтиво сложил крышу кабриолета. Парни стояли, держась друг за друга.

– Ну как? – спросил появившийся Клумси, облаченный в костюм пионера, пошитый явно для взрослого. Красный галстук весело развевался на ветру.

– Амфоры разрушаются при выбросе ассоциаций Иного, – сказал я, ожидая, когда же перестанет стучать в голове. – Мы с вами только что ознакомились с тем, что волновало Ночной Дозор Севастополя.

– И что же это? – спросила Веда. – Какой еще Баланс? Какое Дитя?

– Вот это сейчас и выясним. Клумси, планшет у тебя?

– Ага. – Оборотень вытащил устройство. – Что-то поискать?

– Поройся в досье Светлых дозорных, – ответил я. – Поищи, кто из них приехал сюда с ребенком. Точнее, с девочкой по имени Кристина. Мне нужен домашний адрес.