(Ист: Глава 2. Параграф 5. Учебник «Духоведенье» для первого курса Императорского Университета. Автор: Брунге В.С. 1966 год)

Что может быть лучше, чем аромат попкорна, вперемешку со сладкой ватой и прекрасная прогулка по парку в погожий осенний денёк?

Ох уж эти фантастические плесневело-зеленые тополя, с обрубленными кронами. Восхитительные ржавые сооружения, которые уже, как сказал бы сейчас Санёк — на ладан дышат. Замечательные редкие посетители, больше напоминающие безликих призраков, нежели простых людей. Как же всё тут невероятно… Аж нервишки у нового тела слегка поигрывают.

В силу своего опыта и специфики, я испытывал нечто вроде раздражения, приправленного легкими нотками гнева. Бастион был образчиком дисциплины и порядка. Все мои подопечные всегда стремились к лучшему результату! Поэтому — терпеть не могу, когда сотрудники относятся к своей работе халатно… Внутри меня тут же начинает что-то скрестись и завывать. Как будто дикий зверь хочет вырваться наружу и поотрывать всем неумёхам руки.

А вот Толик даже и не думал унывать! Для него всё это выглядело, как очередное повседневное приключение:

— Если с другом вышел в путь — веселей дорога! — с улыбкой произнёс он.

— Дорога в ад… — вздохнув, ответил я.

Хотелось бы перенять хоть немного оптимизма от брата, но к великому сожалению — парк достался ИМЕННО МНЕ. И теперь ИМЕННО МНЕ решать, как выжать из этой территории хоть немного денег на реализацию своих планов.

Финансы имеют противную привычку иссякать, поэтому без пассивного дохода мне тут явно придётся несладко. Тем более — уже взял себе хороший и крайне дорогой автомобиль! Приятно, но теперь эту сумму нужно как-то отбить.

— Д-да ладно уж вам… — тихонько произнесла Вика: — Нормальный парк… Хороший. Со своей изюминкой.

— Обычно про «изюминку» говорят в другом случае, но, пожалуй — промолчу. — сухо ответил я.

Да, как правило — «со своей изюминкой» были вещи, у которых отсутствовали очевидные положительные качества. А неочевидные при этом были настолько незначительные, что на эту вещь попросту не обращали внимания.

— П-простите… Я, пожалуй, больше не буду вставлять свои пять копеек… — пискнула девчонка и опустила взгляд.

Вот есть тип людей, которые даже если ничего не сделали — выглядят максимально виноватыми и растерянными. Вика, как раз была одной из таких! И мне совершенно непонятно, как столь зашуганного ребёнка допустили до управления целым парком аттракционов…

— Скажи, а сколько тебе лет? — поинтересовался я.

— Двадцать четыре…

— Ого! Я думал, что лет шестнадцать. — бестактно выпалил Толик.

— Мне все так говорят… — вздохнула Вика: — Возможно, из-за этого иногда с местными происходят конфликты… Несерьёзные… Просто, мне кажется, что они тоже видят во мне ребёнка.

— Ты уж не обижайся, но внешность — не главное. — заверил её я: — Сколько ты уже здесь работаешь?

— Два года, Ваше Благородие…

— Приличный срок. — я посмотрел на покосившийся «Дом Страха» с перекрытым входом. Вот он единственный, кто выглядел нормально. Реально жуткий и уродливый… каким и должен быть истинный «Дом Страха». Даже немного жаль, что он закрыт.

— Приличный срок? Что вы имеете в виду? — осторожно спросила управляющая.

— Имею в виду то, что людей ценят не за внешность. Да, я понимаю, что встречают по одежке, и когда ты выглядишь некрасиво или, как малолетний ребёнок — показать себя намного сложнее. Но по факту — ты можешь повернуть ситуацию так, чтобы тебя зауважали. Доказать свою компетентность и авторитет делом, а не словом. — ответил я.

— Вам легко говорить… — с грустью ответила девчонка: — Вы в свои семнадцать лет, выглядите как настоящий мужчина! А ваш брат… хоть и чуть меньше… но по крайней мере очень хорош собой. А я…

— Очень симпатичная девушка! — Толик решил сделать свой фирменный удар комплиментом невпопад, но Виктория сей финт не оценила...

— Полно вам, Анатолий Аркадьевич… В средней школе меня называли карликом… В институте дразнили хоббитом и полуросликом. Мне всегда приходилось сталкиваться с насмешками и максимальным неуважением. Но… я боролась. И никогда не опускала руки! Однако здесь мне пришлось столкнуться с настоящими взрослыми людьми. Сперва им было меня жалко. А потом… В общем, не хочу пока об этом. Давайте продолжим экскурсию!

Глядя на Вику и всё происходящее, я ненароком вспоминал свой первый корявый опыт управленца. Это был… крайне отвратительный путь, который хоть и принёс много пользы, но столкнул меня с кучей различных нюансов. Наверное, у каждого есть такой период в жизни, о котором очень неприятно вспоминать.

Напомню, что после тотального уничтожения первой планеты, меня приютила Императрица Лай-Лабэ. Именно она взрастила во мне истинного воина. Качественного офицера, который мог вести в бой небольшую армию.

А вот опыта в управлении производственными циклами, и уж тем более огромными предприятиями у меня тогда ещё не было. Но это не помешало Часовым Сената перехватить мою энергетическую сущность сразу после трагических событий в Межгалактической Империи и привести в распределитель.

Если говорить проще — меня отправили в ссылку. Очень условную, но всё же… Я против своей воли выполнял обязанности помещика на одной из производственных планет Сената. Местный Миротворец тогда соблаговолил сделать для меня что-то типа инструкции по управлению данной сетью предприятий. Нет-нет… Не надо думать, что Создатели миров всегда такие добрые и понимающие. Зачастую у них нет времени на то, чтобы отвечать на вопросы всякой мелочи, типа тех же самых трейсеров. Просто на тот момент задача оказалась крайне важной. Если бы что-то пошло не так из-за моей некомпетентности — Создатель миров мог бы попросту лишиться одного крайне ценного ресурса.

Мне дали огромный архив с кучей различных схем на тему «Как управлять сотрудниками». Понятное дело, что большая часть была завязана на грубой силе.

Вплоть до начала освоения космоса, племена людей демонстрировали друг другу дубины и топоры. Соответственно — чьи топоры и дубины были больше, тот и главный. Понятное дело, что со временем оружие совершенствовалось, но суть не менялась.

Однако, мне показалось, что запугивать подопечных грубой силой, это как-то неправильно.

Хоть я и оставался послушным солдатом Сената — моя творческая и любознательная натура всеми силами прорывалась наружу. А как иначе? Ты сидишь на мелком камне посреди космоса, а вокруг — вообще ни одного контролирующего органа. По сути — ты можешь делать всё, что захочешь. Главное, чтобы