Незнакомец оказался бойцом очень быстрым и опытным. Он кружил вокруг Мартинеса и, словно играя, касался его кинжалом, но каждый раз ровно настолько, чтобы оставить на его теле царапину, не больше. У Мартинеса было такое чувство, что, стоит незнакомцу пожелать, и он нанесет ему серьезную, если не смертельную, рану.

– Ты сражаешься за свою жизнь! – повторил незнакомец.

– Как и ты! – ответил Мартинес, пуская в дело правый кулак. Но удар ушел в пустоту. Незнакомец начал снова пританцовывать вокруг него, заставляя кружить и Мартинеса, который напоминал самому себе ученого медведя из цирка. «Клянусь кровью Христовой, мне за этим ублюдком не угнаться!» Незнакомец сделал выпад и нанес удар. Мартинес едва успел подставить левую руку. «Ф-фу, обошлось в этот раз! Но не теряй головы! – приказал себе Мартинес. – Не впервые ты попал в переделку. Попытайся перехватить инициативу. Когда он опять начнет кружить вокруг тебя, прегради ему путь. Перехвати руку с кинжалом, тогда он проиграл: держи руку крепко, не отпускай, дерни его на себя и выбей у него кинжал из руки, как ты делал уже десятки раз. Ну же!»

И снова незнакомец пошел в атаку. С кошачьей ловкостью скользнул в сторону и выбросил руку с кинжалом вперед. Мартинес поднял левую руку для защиты, но и на этот раз не поспел за противником. Рука еще только поднималась, а тот уже полоснул его кинжалом по бедру. Мартинес ощутил обжигающую боль. Что-то теплое потекло под штанами. В глазах его противника был триумф.

Он снова пошел в атаку, только на этот раз Мартинес его опередил. Кинжал только скользнул по обвязанной рубашкой левой руке, зато Мартинес, изловчившись, изо всех сил ударил незнакомца кулаком в висок. Это произвело впечатление. Незнакомец замотал головой, чтобы ослабить эффект от удара.

«Погоди, ублюдок! – ругнул про себя Мартинес. – Пока что ты меня не слопал!» Он быстро отступил на шаг, схватил со стола кусок мяса и отправил его в рот.

– Твой обед мне все больше по вкусу, дурачина! – крикнул он.

Впервые за все время Мартинес увидел, что глаза незнакомца вспыхнули злостью. Он плюнул ему в лицо, чтобы разозлить еще больше. Но противник, похоже, опять овладел собой. И опять закружил вокруг Мартинеса. Хуан хотел этому воспрепятствовать и шагнул как бы навстречу ему. Он ударил незнакомца левой рукой в грудь, оттолкнув его к стене. Теперь тот стоял против света. Мартинес хотел воспользоваться этим преимуществом. «Что ты умеешь, я умею давно!» – с гордостью подумал он. Хуан сделал вид, будто собирается ударить незнакомца ногой в пах, и, когда тот на этот прием поймался, и отклонился в сторону, Мартинес опять пустил в дело правый кулак, только на этот раз недостаточно быстро. Незнакомец, как бы сжалившись над ним, улыбнулся:

– Где тебе за мной угнаться!

Сам он дышал почти ровно.

– А вот поглядим! – Мартинес бросился вперед, чтобы перехватить руку с кинжалом, но тот отклонил корпус назад, а руку с кинжалом выбросил вперед и полоснул Мартинеса чуть повыше ключицы. Удар оказался таким сильным, что лезвие пронзило мышцы.

Удар Мартинес ощутил, а боль – нет. Воспользовавшись порывом противника, ухватил его за туловище у подмышек, оторвал от пола, а затем изо всех сил швырнул в стену. Незнакомец налетел спиной на оленьи рога. Острие рога пробило его тело и вышло со стороны груди, словно жало гигантского насекомого. Одну-две секунды незнакомец провисел на рогах, потом каким-то образом высвободился и рухнул на пол.

Только теперь Мартинес почувствовал боль в плече. Он прижал к ране левую руку, чтобы хоть немного остановить кровотечение. Подошедший хозяин таверны протянул ему стакан вина. Мартинес с жадностью выпил. Потом подошел к противнику, который лежал на спине и стонал от боли. Кинжал выпал у него из рук. Мартинес вернул стакан хозяину:

– Сейчас же вели сбегать за врачом.

Вскоре появился тот самый изящного вида человек с кожаным сундучком в руках, которого Мартинес утром видел на площади во время аутодафе.

– Вы тот самый фельдшер, которого мы видели при сожжении еретиков? – пожелал все-таки удостовериться он.

– Да, – лекарь терпеть не мог долгих объяснений.

Он быстро опустился на колени рядом с раненым и его осмотрел. Потом встал, отряхнул колени.

– Лучше всего было бы отнести его ко мне домой. Там у меня есть все, что требуется для операции, – он повернулся к хозяину. – Обеспечите это?

– Думаю, да, – хозяин таверны почесал свой жирный живот. – Снимем дверь с петель и на ней отнесем его к вам домой.

– Благодарю. А я пока осмотрю... победителя, так сказать.

Врач бросил вопросительный взгляд на Мартинеса, который по-прежнему прижимал обвязанную рубашкой левую руку к кровоточащей ране.

– Видать, физической силой небо вас не обделило!

– Можно сказать и так, – кивнул Мартинес польщенно.

– Однако ваши умственные способности физическим явно уступают. Не то бы вы, безоружный, не вступили бы в поединок с человеком, у которого в руке кинжал. У вас-то у самого кинжал был?

– У меня никакого оружия не было. Это его кинжал.

– Вот как! Вы, видимо, были наемным солдатом, раз назвали меня фельдшером?

– Э-э... да. Моя фамилия Мартинес.

– А меня зовут Манутус Кортес. Я получил степень доктора медицины в Италии, в университете города Солерно. Ваше счастье, что я не фельдшер. Будь оно так, у вашего противника не было бы шансов выжить.

– Что, так худо?

– Может быть. А, может, и обойдется. Острие рога пробило ему левую лопатку, scapula. Отрадно, что пробита она достаточно высоко, между третьим и четвертым ребрами, так что легкое, возможно, не сильно пострадало. По крайней мере, у раненого не течет кровь изо рта. Выходное отверстие находится на три пальца выше соска. Многое будет зависеть от того, насколько серьезны повреждения в грудной клетке. Однако перейдем к вам: опустите руку, чтоб я мог осмотреть вашу рану.

Мартинес так и сделал. Маленький доктор осмотрел рану, которая еще сильно кровоточила, со всей возможной тщательностью.

– Боль от раны сильнее, чем ее опасность, – сказал он наконец. – Вам невероятно повезло, что не задета arteria subclavia – подключичная артерия. Кинжал едва не перерезал musculus trapecius – трапециевидную мышцу, если вам так понятнее. Как любое повреждение мускулатуры, это вызвало сильное кровотечение. Вы правильно сделали, что зажали рану. Я наложу на нее тампон. Это, с одной стороны, уменьшит кровотечение, а с другой – будет иметь эффект дренажа, если рана загноится. Несколько дней вам придется носить руку на повязке. Такие раны заживают долго.

– А почему вы не применяете корпию? – спросил Мартинес.

Маленький врач поморщился:

– Я и забыл, что вам довольно часто приходилось иметь дело с фельдшерами. Так вот, знайте: я не очень-то верю в силу корпии. Она состоит из волокон, которые часто бывают не вполне чистыми и вызывают тем самым – по крайней мере, согласно моим предположениям – это самое нагноение. Я не придерживаюсь мнения, что выделения гноя вообще нельзя допускать. Отток его приводит к тому, что он не смешивается с телесными соками, и рана быстро заживает. Я перевязываю раны только недавно прокипяченными льняными повязками.