– Я и не теряю его. Я наконец-то нашел. Наследие моей семьи – это любовь. Наследие моей семьи, – его глаза сверкали, – это ты.

Когда Габриель и Лаура вернулись из Нью-Йорка, красные, зеленые и золотые осенние листья падали на землю Нью-Гэмпшира.

Лаура радостно вздохнула, Когда их внедорожник повернул на дорогу, ведущую к старому поместью, в котором они сыграли свадьбу. Теперь это был их дом. На следующий день после свадьбы Габриель приобрел его и подарил жене.

– Он слишком большой, – протестовала Лаура. – Нам не нужно столько комнат!

Габриель одарил ее хитрой и озорной улыбкой:

– Мы можем попробовать занять их все.

И они постарались. По правде говоря, они даже преуспели на этом фронте. Лаура вспыхнула. С того момента, как они переехали сюда в марте, ей довелось заниматься любовью с Габриелем во всех сорока комнатах и в каждом укромном уголке огромного сада. Они провели много вечеров на берегу озера, любуясь звездами, лениво мигающими в ночном небе. Одно небольшое озеро для одной небольшой семьи, улыбнулась про себя Лаура. Когда-нибудь она научит своих детей плавать, как отец учил ее.

В Нью-Йорке они провели всего одну ночь, однако Лаура уже успела соскучиться по дому.

Когда машина остановилась, она начала открывать дверцу, но Габриель тут же остановил ее суровым взглядом.

Лаура откинулась на сиденье и вздохнула. Муж обогнул капот машины и открыл дверцу сам. Габриель протянул ей руку, и его взгляд тут же смягчился. Лаура вложила руку в его ладонь и ощутила все ту же дрожь любви и желания, которую почувствовала, когда босс в первый раз прикоснулся к новой секретарше.

После того как Габриель помог ей выбраться из внедорожника, что было непросто, он захлопнул дверцу. Габриель шел за женой по пятам, волнуясь и беспокоясь о ее безопасности и комфорте. Это раздражало бы, если бы не было так мило.

– Я вообще-то сама в состоянии закрыть дверцу, знаешь ли, – заметила Лаура.

Габриель погладил ее по щеке и посмотрел ей в глаза:

– Я хочу заботиться о тебе.

Взглянув на широкие ступеньки, ведущие к главному входу, женщина озорно приподняла бровь:

– Не хочешь понести меня по лестнице?

Габриель притянул Лауру к себе за отвороты пальто.

– Конечно, – прошептал он, уткнувшись в ее волосы. – Особенно если учесть, что следующий лестничный пролет ведет в нашу спальню.

Наклонившись, он поцеловал ее.

Его губы были мягкими и горячими. Пока муж обнимал ее, налетел холодный северный ветер, принеся с собой опавшие листья. Но Лауре было очень тепло.

– Ты горячая, как печка, – сказал Габриель, отстраняясь, и засмеялся. – Ты довольна поездкой?

– Да, – ответила она, улыбнувшись. – Ну, за исключением того момента, когда ты бросился под колеса машин, чтобы защитить меня на пешеходном переходе.

– На Пятой авеню творится безумие, – проворчал Габриель.

– Да, все эти сумасшедшие туристы и водители лимузинов, – передразнила она мужа.

Лаура направилась к входу. Она с нетерпением ждала встречи с Робби – ведь малыш впервые надолго разлучился с матерью. Но с ним остались две любящие женщины – няня Мария и бабушка Рут.

– Спасибо. Все было чудесно.

– Да уж, – усмехнулся Габриель, озорно выгнув бровь.

Лаура ткнула его локтем в живот:

– Я имела в виду девочек. Было приятно встретиться с ними.

– Еще бы. Мы не видели их с тех пор, как они поступили в колледж.

– Теперь ты не очень часто бываешь в Нью-Йорке.

– Ну, у меня есть дела приятнее, чем работа, – пробормотал Габриель. – Например, занятия любовью с моей красавицей женой.

Лауру бросило в жар. В тот безумный мартовский день, когда они поженились, Габриель впервые занялся с ней любовью без презерватива. Ощущения были настолько новы и непривычны для него, что они не вылезали из постели целую неделю. «В каком-то смысле я у него тоже первая», – думала Лаура. И она забеременела в медовый месяц.

Женщина погладила свой круглый живот. Девочка, которая должна была родиться через несколько недель, толкалась.

– Хорошо, что мы переехали сюда, – прошептала Лаура. – Я так рада, что моя семья живет рядом.

Габриель посмотрел ей в глаза:

– Я тоже. И должен поблагодарить за это тебя.

Прошлой весной, узнав, что беременна, Лаура разыскала Изадору, маму Лолы, и пригласила их семью прилететь на выходные в Нью-Гэмпшир на частном самолете. К изумлению Габриеля, они согласились.

Спустя двадцать лет Габриель помирился с Изадорой и познакомился с ее мужем, владельцем ресторана в Майями. Он наконец обнял свою племянницу и убедил Изадору позволить ему учредить для Лолы трастовый фонд. «Это то, чего хотел бы Гильерме», – сказал он. Как Изадора могла отказаться?

Теперь Лола изучала искусство в колледже Барнард.

– Вся наша семья рядом. – Лаура засмеялась и смахнула слезы. – Ты оплачиваешь обучение трех девочек. А Робби, наверное, захочет стать врачом. Теперь у нас будет малышка. Ты уверен, что хочешь еще? – поддразнила она мужа.

Габриель положил руки на ее живот. Будучи на девятом месяце беременности, Лаура не могла застегнуть шерстяное пальто.

– Осталось немного, – прошептал он, а затем упал на колени и начал целовать живот Лауры.

– Габриель! – воскликнула она, посмотрев на окна дома.

– На этот раз я буду рядом, querida, – тихо сказал он. – На каждом шагу нашего совместного пути.

– Я знаю, – ответила Лаура со слезами радости.

Она заставила Габриеля подняться, обвила его шею и поцеловала.

Снова налетел холодный ветер и понес сухие листья по длинной подъездной дорожке, а молодая женщина грелась в огне их объятий.

Лаура знала две вещи.

Первое – этот огонь будет гореть вечно.

И второе – у них есть отличная возможность заполнить все сорок комнат особняка.