— Через какое-то время к Нью-Йорку ты будешь испытывать такие же чувства.

— Не могу этого представить, — сказала я, впервые улыбаясь легко и искренне. — Боже, я чувствую себя так, будто изменяю Лондону. Я действительно его люблю, но мне просто нужна передышка. Наверное, я просто устала от Лондона.

— «Тот, кто устал от Лондона, устал от жизни»,— процитировал Алекс.

Я насмешливо уставилась на него.

— Я получила образование в Англии и знаю Сэмюэля Джонсона[19]. Но откуда его знаешь ты?

— Я, может быть, и американец... — Он облокотился о стол и прошептал: — Но умею читать. Только не говори никому.

— Даю честное слово брауни-гайда[20]! — Я с одобрением пожала ему руку. Дела вроде бы шли на лад, но все равно он намного, намного круче меня. — А ты всегда жил в Нью-Йорке?

Он кивнул.

— Моя семья с северо-востока штата, но я всегда мечтал попасть в город, наверное, как и ты. А потом он просто пускает корни тебе в сердце. Я поступил в колледж в Бруклине и с тех пор не уезжал отсюда.

— Ты живешь в Бруклине? — удивилась я, отхлебнув еще горячего шоколада.

Клянусь, если бы в тот момент он встал и вышел, я бы осталась довольна тем, что он показал мне это место. Уж не знаю, тянет ли оно на Вилли-Вонкавилль[21], но горячий шоколад здесь варят потрясающий.

— Я всегда думала, что этот район в тысяче миль отсюда.

— Что ж, для некоторых три остановки по линии «Эль» — это тысяча миль.

Алекс протянул руку и смахнул с моей верхней губы подтаявшее суфле. Я тут же почувствовала, что у него мозоли на кончиках пальцев, и мои губы затрепетали под его прикосновением.

— Бруклин всего в десяти минутах езды от Юнион-сквер, но многие думают, что Нью-Йорк — это Манхэттен. Ошибка! Бруклин — поразительный район. Мне нравится там жить, к тому же я никогда не смог бы найти такую хорошую квартиру здесь.

— Нужно будет съездить туда и посмотреть. — Я закусила нижнюю губу, чтобы унять дрожь. — Мне как-то и в голову это не приходило.

— Ты только что напросилась ко мне в гости? — спросил он, подняв брови. Его улыбка исчезла. — Серьезно? Ты всегда так прямолинейна?

— Нет, я... Я имела в виду Бруклин, — промямлила я, сжав руками кружку. — То есть сгонять в Бруклин и посмотреть на всякую всячину.

Всякую всячину? Великолепный ход, Энджел! Могла бы сразу раскрыть карты и сказать, что готова на все.

— Будешь рядом — заходи в любое время, — поддразнил меня он. — Надеюсь только, твоя подруга не будет против.

Коварный, коварный мужчина.

Мне это ужасно нравилось.

— Думаю, мне вряд ли нужно спрашивать разрешения, чтобы отправиться в другую часть города, — сказала я, решив не отвечать на его улыбку, хотя мне очень хотелось.

Мне еще много чего хотелось сделать в тот самый момент, но уж точно не в этом месте.

— Просто она учила тебя строго соблюдать правила на свидании, на которое ты собиралась. — Он вышел из кабинки и подал мне руку, чтобы помочь встать. Мы уже расстаемся с горячим шоколадом? — И как оно, кстати, прошло? Видимо, не очень удачно, раз ты здесь.

— Все было отлично. Спасибо, что спросил, — ответила я.

Было бы нелепо обсуждать с Алексом мое свидание с Тайлером. Хотя... Да все и так казалось достаточно нелепым и странным.

— Вы будете встречаться снова? — поинтересовался он, оставив двадцатидолларовую банкноту на столе рядом со счетом. Во сколько же обошелся горячий шоколад? Может, и не стоит возвращаться сюда с Дженни завтра.

— Думаю, отвечать на такой вопрос точно против правил.

На самом деле я не знала, что сказать. Разве нормально спрашивать о других свиданиях на свидании? А что, если это не свидание? Может, Алекс пригласил меня просто как подругу?

Черт!

Это дружеская встреча?

— Хм-м-м... — Он все еще улыбался, в его глазах мелькали искорки, когда мы ступили на душную улицу. То есть на тротуар. О Боже, началось! — Я думал, дальше одного свидания у вас не пойдет.

— Это еще почему? — спросила я, отводя взгляд.

Я была слишком смущена.

— Ты же знала, что сегодня встречаешься со мной, — пояснил он, остановившись и приблизившись ко мне. — А я не мог перестать думать об этом, поэтому решил, что ты должна чувствовать то же самое.

Он прильнул ко мне и мягко поцеловал в губы. Это было шоколадно, нежно и волнующе. Все- таки мне не придется поспешно искать убежища в «Юнион», но если так пойдет дальше, комната мне точно понадобится. Я надеялась, что Дженни или Ванесса подберут что-нибудь по сходной цене. Интересно, у них еще остались свободные номера?

— Концерт состоится поблизости, хочешь пойти пешком? — спросил Алекс, отстранившись и взяв меня за руку.

По крайней мере теперь я точно знала, что это свидание.

— Пройтись было бы здорово, — выдавила я, вновь и вновь прокручивая в голове воспоминания о его поцелуе.

Я не могла не сравнить его с поцелуем Тайлера. Он целовался решительно и настойчиво, но в то же время нежно. Поцелуй Алекса был исполнен мягкости и ласки, в то же время в нем чувствовалась уверенность. И мне хотелось, чтобы меня целовали еще и еще.

Мы брели по Бродвею, болтая о родных, друзьях, о том, чего хотим добиться в жизни. Я умудрилась превратить свой блог в журнале «Лук» в контракт на шесть книг и фильм, пока Алекс распространялся о написании музыки к фильмам, актерской игре и страсти к архитектуре. А вот о группе он почти не упоминал.

— Похоже, у тебя очень много дел, — сказала я, наслаждаясь тем, что он держит меня за руку. — Только как ты собираешься все это успеть и еще выпустить новый альбом?

— Хороший вопрос, — ответил он. — Кто знает, будет ли вообще новый альбом? Пока я в некотором роде приостановил всю нашу деятельность. Мы немного устали, и я не уверен, смогу ли тащить все на себе. Мы вместе уже восемь лет, если считать время до заключения контракта. На этом этапе мне уже хочется заняться чем-то другим.

— Я понимаю, о чем ты, — произнесла я, пытаясь не показаться разочарованной фанаткой. — Должно быть, сложно принять решение за всю группу, когда речь идет о таком серьезном вопросе.

—Да, — согласился он, — но когда хотя бы у кого- то из команды сердце больше к этому не лежит, все кончено. Мы до сих пор даем живые концерты в городе, но я не чувствую, что нам это нужно, как раньше. Это тоже проходит, как проходит все остальное. Нет ничего хуже, чем оставаться, когда тебя уже ничто не держит.