Под взглядом его я смутилась. Почувствовала, как к лицу прилила краска и поспешила сделать вид, что увлечена выбором заказа, который нам предстояло сделать. В действительности же я только мельком читала названия блюд и напитков, не акцентируя ни на чём внимания. Букет роз, что Тим подарил мне, стоял рядом, и я чувствовала их запах. Такой знакомый запах…

Снова и снова я думала о том, кто он. Сколько масок есть у него в запасе? В какие игры он готов играть и для чего? Но главное, где он настоящий? Как понять это, как не ошибиться, не поддаться соблазну принять иллюзию за действительность?

В том, что Тимур умеет перевоплощаться в считанные секунды, возможность убедиться я уже имела. Даже не раз. В равной степени он может быть эгоистичным мерзавцем и мужчиной, видеть рядом с собой которого желала бы каждая. А ещё… ещё ему отлично даётся роль обольстителя.

- Помнится, ты обещал мне рассказать о себе, - заметила я, оставив меню в покое.

Положила ладони поверх, понимая, что должна начать первой. Потому что в противном случае разговор мог пойти совсем не туда. Судя по тому, что я чувствовала, по тому, как смотрел на меня Тимур, до этого было совсем не далеко.

- Обещал, - согласился он нехотя.

Между нами воцарилось молчание. Снова лишь подёргивающийся огонёк, беспокойная скрипка, сливающаяся с гитарой и клавишами, и его взгляд, направленный прямо мне в душу.

- Если ты сейчас скажешь, что это был всего лишь предлог, - предупредила я совершенно серьёзно, - и слово своё ты держать не собираешься, я встану и уйду.

- Это был предлог, - выговорил он, но я чувствовала, что это ещё не всё. Потеребив браслет на запястье, я ждала. Опять эта борьба… - Но от слова своего я не отказываюсь, Оля. Хотя не думаю, что в этом есть что-то интересное.

- И всё же.

- Всё же… - он невесело усмехнулся. Почти незаметно, отстранённо и в то же время как будто вернувшись в собственное прошлое.

Сейчас он был почти понятен мне. Почти… Далёкий и в то же время ставший неожиданно близким, словно бы эта усмешка стёрла невидимую грань, позволив мне подойти на расстояние вытянутой руки.

- Думаю, ты знаешь, что с юности я катался с одной партнёршей, - снова заговорил он. – Сама знаешь, как это бывает – не получилось в одиночном…

- Иди в пары, - закончила я, прекрасно понимая, что это негласный закон. Есть, конечно, и те, для кого парное катание – выбор осознанный, но это скорее исключение.

- Да, - ещё одна усмешка на губах Тима. – Нас с ней в один день привели на каток. До сих пор помню это… Пожалуй, мы стали неразлучны с первого дня, потом партнёры…

- Как понимаю, перспектива стать парником тебя не особо-то и расстраивала?

- Я быстро свыкся с этой мыслью, - Тим, как и я раньше, посмотрел на музыкантов. Девушка в красном платье, опустив смычок, прошлась по сцене и остановилась возле гитариста. Задумчиво, Тимур проговорил: - С моим ростом в одиночниках редко у кого складывается. Так что это было ожидаемо.

- И ты встал в пару со своей подругой, - не знаю откуда взялась лёгкая язвительность, мелькнувшая в моём голосе. Это вышло как-то само собой.

Я помнила их – красивых, перспективных, готовых покорять мировые подиумы…

- Да, - повернувшись ко мне, просто сказал Богданов, не обратив внимания на мой тон. – И это было лучшим, что могло случиться на тот момент. Мы отлично понимали друг друга. Порой спорили по пустякам, но никогда не ссорились. Один старт за другим… Мы повыигрывали все возможные турниры по юниорам. Стали в своем возрасте чемпионами мира.

- Да, это я знаю, - кивнула, снова потеребив браслет. Хотелось куда-нибудь деть руки, но куда, я не знала. Сейчас бы не лишним была чашка или хотя бы, стакан с водой.

Видимо, поняв это, Тимур отыскал взглядом официанта и кивнул, чтобы тот подошёл к нам, а после заговорил снова, глядя на меня:

- Нам казалось, что ещё один шаг, и вот она – Олимпиада. Олимпийский пьедестал, гимн. Мы были молодыми, амбициозными и… влюблёнными, - взгляд его устремился уже даже не в душу мне – в сердце. В сердце, в самые потаённые его уголки. – Влюблённые, самолюбивые и жаждущие побед…

Оля

Тимур поджал губы, я же не сводила с него удивлённого взгляда. Готова ли я была к подобным откровениям? И да, и нет…

- Вы готовы сделать заказ? – вежливо осведомился остановившийся возле стола официант.

- Принесите нам для начала бутылку хорошего красного вина, - попросил Богданов. – С остальным мы определимся через несколько минут.

- Вино сухое?

- Да, - несмотря на недавно прозвучавшее признание, говорил Тим всё так же спокойно, ровно, сдержанно.

Во мне же окрепло понимание: я не просто не знаю его – я вообще ничего не знаю. Голые факты, да и те обрывками. Сосредоточенная на себе, на своих проблемах, я никогда не пыталась узнать хотя бы немного больше.

- Ирина Бестужева… - сказала тихо. – Твоя первая партнёрша…

- Да, - Тим откинулся на спинку стула. – Она самая. Мы постоянно были вместе, Оля. На катке, вне его…

- Так вот откуда все эти эмоции на льду, - моментально кусочки мозайки стали целым. Ирина Бестужева и Тимур Богданов… Им пророчили большое будущее. Я помнила тот юниорский чемпионат мира, на котором они стали первыми, помнила яркую короткую программу и абсолютно взрослую – чувственно-нежную произвольную.  На том чемпионате равных им не было, более того, не было им равных и в сборной среди взрослых. По крайней мере, тогда.

- А потом травма, - снова проговорила я негромко.

Тимур поморщился, как будто воспоминания всё ещё задевали его. Было ли это так на самом деле, я не знала. Вряд ли. Но взгляд его снова стал непроницаемым.

- Всё так. Это была самая обычная тренировка перед чемпионатом России. Самая обычная…Ты спрашивала, случалось ли мне ставить всё на кон и всё терять? Именно так оно и было. На том чемпионате мы должны были получить место в сборной, а вместо этого… - собранность, с которой он говорил, внезапно куда-то подевалась. Вздохнув, Тим покачал головой. – Лезвие моего конька угодило в полосу на льду. Проклятую полосу… Это могло бы показаться даже забавным, если бы не перелом. Сезон для нас был закончен.

- Извини, - как-то само собой вырвалось у меня.

Тим пренебрежительно фыркнул. Какое дело было ему до моего запоздалого и ненужного «извини»? Но ничего другого на ум мне не приходило – только это короткое «извини».

- Ты тут ни при чём, - просто сказал он.

Обслуживающий нас официант снова появился возле столика, и мы ненадолго замолчали. Продемонстрировав нам бутылку, он откупорил её и хотел было разлить вино по бокалам, однако Тимур остановил его. Мне вдруг захотелось оказаться в комнате общежития. Разуться и, забравшись на диван с ногами, обхватить ладонями этот самый бокал, согревая его своим теплом. Укутаться в плед и, выключив в комнате свет, смотреть, как кружат за стеклом снежинки.  Пожалуй, я даже не стала бы запирать дверь. Не стала бы, если бы была уверена, что Тим откроет её и, присев рядом, разделит со мной вечернюю тишину.