123

Хотя буйный нрав Чона и укротили, он, стоя на берегу океана, все равно сжимал в руке пистолет. Он смотрел на волны, но не видел их.

Вместо воды он видел себя. Убивающего разных людей. Например, Эрнана Лотера, и еще того ублюдка, что держал пилу, и еще раз Эрнана Лотера.

Чон с радостью начинал бы каждый свой день с убийства Эрнана Лотера. В каком-то смысле так оно и было — просыпаясь после нескольких часов сна, он тут же принимался думать о том, как его убьет. Задача осложнялась тем, что Чон никогда не встречал Эрнана, но он призывал на помощь воображение.

Иногда Лотер оказывался толстым, иногда худым. Молодым, старым, с отвисшим подбородком, с впалыми щеками, кожей самых разных оттенков — от белого до темно-коричневого; волосы были густыми, редкими, седыми, иссиня-черными, светлыми.

А вот способ убийства не менялся никогда.

В своих фантазиях Чон убивал Лотера, вставив тому пушку в рот и спустив курок. Разумеется.

Два выстрела — пиф-паф, и все. Затем наступал черед урода с пилой. Когда тот наклонялся, Чон отрывал ему голову и бросал ее к ногам О — галантный, как никогда.

Честно говоря, Чон не был уверен, почему так бесится — из-за того, что сделали с ним или с О. Он понимал, что по совести злится надо за то, что Лотер похитил О, но получалось не очень — в конце концов, чужую боль испытать на себе нельзя, только представить.

Но чувства О Чон представлял себе очень хорошо — Лотер им обоим дал попробовать, какова смерть на вкус.

И ярость Чона оставалась совершенно — он тщательно подобрал слово — импотентской.

Потому что он прекрасно понимал, что реализовать (еще одно идиотское словечко) ее не получится.

Не получится претворить эту ярость в жизнь.

Никакая виагра не позволит ему на самом деле не то что убить, а даже приблизиться на расстояние выстрела к Эрнану Лотеру. Чон бессилен тут что-либо сделать, и его злость, запертая внутри, как в чайнике, бушевала в нем, как шторм, кипела и бурлила, все сильнее и сильнее, заставляя его злиться еще больше.

124

К пристани подошел Бен.

— Может, ты был и прав, — сказал он.

— Когда они только начали нам угрожать, — заговорил Чон, — надо было или сразу сматывать, или поубивать их. Несложное решение. Но мы его так и не приняли.

— Теперь уж поздно, — заметил Бен.

У них есть три варианта действий:

1. Подыграть картелю — выполнить их условия и надеяться, что О протянет у них три года.

2. Найти и спасти — выяснить, где они держат О, и вызволить ее.

3. Заплатить двадцать миллионов.

Первый вариант вообще не вариант — О ни за что на свете так долго не продержится, да и Паку рано или поздно захочет знать, куда делась ее дочурка, и устроит широкомасштабную поисковую операцию. Она наверняка привлечет полицию, ФБР и еще кого только можно, и О тут же пришьют.

Второй вариант тоже не ахти. Картель мог увезти О куда угодно, в любую точку мира. Если она в Мексике, что вполне вероятно, им ее точно не найти. Даже если они узнают, где она, шансов на удачную спасательную операцию у них нет. Живой им О не отдадут.

Все же они решили рискнуть. Будут действовать потихоньку — постараются выяснить, где она, и одновременно будут искать деньги, чтобы заплатить проклятущий выкуп.

Они бы с радостью, да вот только суммы такой у них нет, во всяком случае, на руках.

Свой товар они вынуждены продавать картелю по бросовым ценам. Бен мог бы продать свой дом, но кому в наши дни нужно жилье стоимостью в несколько десятков миллионов? Банки, как известно, деньги даром не дают, да и что им указать в качестве гарантии — травку, что ли? Вообще-то говоря, бизнес понадежнее многих в наше время, но вот в заявке на кредит про него не напишешь.

(Хочешь, чтобы тебе дали зеленый свет на любые кредиты? Чтобы ублюдки, жирующие на наших денежках, разжали бы потные ладошки и вдруг решили тебе их вернуть? Проще выдернуть президентов парочки банков во время перерыва футбольной трансляции и расстрелять их к чертям собачьим — вот тогда кредиты польются ручьем, словно виски на ирландском празднике.)

У Бена были счета и деньги на них — в Швейцарии, на Каймановых островах, на островах Кука. Часть вложений он даже мог снять в любой момент. Большинство — нет. Деньги есть деньги. Бен вообще по сути — благотворительная организация, где единственный член — он сам. Почти все свои деньги он вложил в дорогие его сердцу места — Дарфур, Конго, Мьянмар.

Если он опустошит все счета, какие только можно, у него на руках окажется пятнадцать миллионов долларов.

На пять миллионов меньше, чем нужно, чтобы спасти О.

— У кого из наших знакомых могут быть такие деньги? — задумчиво протянул Бен.

— У картеля Баха, — ответил Чон.

Картель Баха и впрямь не бедствовал.

125

С чего же начать?

Бен, поклонник анализа и самокопания, предложил начать с обзора совершенных ошибок.

— Какая-то маоистская самокритика, — заметил Чон.

— Типа того, — кивнул Бен и признался в следующих грехах: самодовольстве, высокомерии, невежестве.

Где два, там и три.

Но самодовольными они быть перестали, как и высокомерными.

Осталось на их долю только невежество.

— Лотер о нас знает все, — заговорил Бен. — Мы о нем — почти ничего.

Вот с этого и начнем.

126

Подошел поезд — скоростная электричка, идущая на юг, в Оушнсайд.

К машине Бена подошел Деннис.

— Два раза за неделю встречаемся, — заявил он. — Чем обязан такому удовольствию?

— Залезай, — велел Бен.

Деннис протиснулся на пассажирское сиденье.

— Мне нужна любая информация, которая у тебя есть по картелю Баха, — сообщил Бен.

— Я тебе уже все рассказал.

— Мне не выписки из твоего диплома нужны, а инсайдерская информация, действительно ценные сведения о картеле, — отрезал Бен.

— Не, на это я пойти не могу, — ухмыльнувшись, покачал головой Деннис.

Бен с силой ударил его по лицу.

— Бен, ты чего?! — вскрикнул Деннис.

И это мой друг Бен? Чон был приятно удивлен.

Наш добрый, милый Бен?

Миролюбивый пацифист Бен?

Красота.

— Нет, Деннис, на это ты пойти вполне можешь, — продолжал Бен. — Или я пойду да приду к тебе в офис, постучусь к твоему боссу и представлюсь — здравствуйте, вот он я — человек, который платит Деннису больше, чем вы.