— Только не он, а кто-то другой. А этот ученый ублюдок все скрыл от меня.

— Они не осмелились сказать вам, — уже кричала Мерси. — Они думали, что их убьют в собственных постелях. У мистера Отса жена и сын. Если вы исчезнете, то получится, что они тоже нарушили закон, укрывая вас.

— Укрывая?

— Да. Это очень опасно. Сам мистер Бакл может попасть в Ньюгейтскую тюрьму.

Он не знал, что ему делать с ней. Мерси, видимо, догадывалась об этом, потому что снова заговорила и, наклонившись, коснулась его рукава.

— Вы можете полагаться на нас, — заверила она его. — Мы ваши друзья.

Сердце у него сжалось, но он позволил ей уйти без применения силы и без угроз. Он сам сопровождал ее вверх по лестнице и сам закрыл за нею чердачное окно.

За стенами дома бушевала буря. В сумеречной гостиной, которая снилась Джеку Мэггсу, в тени сидел человек в военной форме.

Это вы?

Это я, ответил Призрак.

Мэггс, плотнее завернувшись в клетчатый плед, пытался сонными глазами разглядеть, в каких войсках может служить этот человек. Призрак, словно угадав его желание, зажег газовую лампу. Она горела так ярко, что Мэггс закрыл глаза рукой.

На госте была форма королевской охраны — ярко-синий камзол, черные брюки, под мышкой зажат кивер.

Я из 15-го гусиного, сказал Призрак.

Гусарского, поправил его Джек.

Призрак настаивал на своем и вдруг распахнул камзол, под которым оказалось обнаженное женское тело, — шелковистый кустик волос и нежная грудь с розовыми сосками.

Странно, сказал себе Мэггс, улыбаясь во сне. Но он знал, что это сон, что все это ему кажется, и если он не тронет Призрака, то тот не исчезнет. Мэггсу было тепло и уютно. Газовый свет грел его щеку.

Этот газ чертовски приятная штука, подумал он.

Газа здесь нет, сказал Призрак.

Джек посмотрел на лампу. Она ярко горела. За нею плавали стаи рыб, поблескивая чешуей в искусственном свете.

Я думал, что это газ.

Здесь нет газа.

А потом стало темно. Что-то легонько коснулось лица Джека. По запаху кожи он понял, что это уздечка.

Ты любишь ездить на лошади, Джек?

Уздечка снова коснулась его лица.

Да, сэр.

Я собираюсь на гору Ирвин. Надеюсь, ты умеешь пользоваться теодолитом?

Это капитан Логан?

Во сне Джек Мэггс видел себя все еще улыбающимся. Когда он подошел поближе, чтобы разглядеть лицо Призрака, то убедился, что он точная копия капитана Логана.

Я думал, вы мертвы.

Только не я, ответил Призрак, который уже не был похож на Логана: у него были светлые волосы, и он выглядел моложе Логана. Но на нем была форма 57-го пехотного полка, а уздечка оказалась не уздечкой.

Мы будем составлять карту местности, сэр?

Джек почувствовал, как его сковал холодный ужас. Никаких съемок местности не будет. И никаких уздечек.

Сто ударов плетью, отдал приказ капитан Логан, и хлестать до тех пор, пока я не увижу, костей.

Мэггс стоял, но потом упал. Он не мог вынести, чтобы его видели в таком состоянии. Он шел мимо сторожки Паркера. Впереди, за аркой у тюремных бараков был проклятый «треугольник». Раддер, палач, ждал команды.

Рыдая, Джек Мэггс повернулся к Призраку, прося милосердия. Тот отвернулся и, взяв коня под уздцы, пошел по дороге, а Джек, схватив круглый камень побольше, бросил ему вслед, целясь в голову. Призрак упал, а спящий человек поднял камень побольше и ударил его еще сильнее. Голова Призрака лопнула, как перезревший плод. Спящий повторял это еще и еще, много раз.

В Лондоне от ветра дрожали стекла в оконных рамах.

Перси Бакл искренне сокрушался, что ему не выпало ничего лучшего, как прятать в своем доме беглого каторжника. Однако это не означало, что он намеревался изменить свое решение, хотя оно сулило ему потерю покоя, который он обрел вместе с наследством.

Теперь же мистер Бакл потерял сон, и, к его сожалению, с этим вошло в привычку то, что после полуночи он все еще нуждался в обществе своего «Доброго собеседника», как он ее называл.

Мерси, в переднике горничной, но без чепчика, сидела у ног своего хозяина. Он был рассеян, капризен и все время менял книги для чтения, не зная, на чем остановиться. Сегодня первой книгой была «Айвенго», а затем долгая пьеса Хэзлита о юной леди, которая опозорила героя, и, наконец, — Хэзлита Мерси терпеть не могла, — французский роман мадам Валли, который английским издателем был переименован в «Имогену».

Именно когда он наконец остановил свой выбор на французском романе и, таким образом, заслужил живое внимание своего Доброго Компаньона, ему вдруг показалось, что он слышит шаги на лестнице.

— Слушай! — воскликнул он, вскочив, и приложил руку к уху.

— Ничего нет, — успокоила его Мерси. — Читайте дальше.

— Это он, — промолвил Бакл и отложил книгу.

— Господи! — простонала Мерси, — вы думаете, что он по ночам бродит по дому и думает, как убить всех нас? Если так, то он, должно быть, слабоумный. Проболтался целую неделю у нас и никого даже пальцем не тронул.

— Ш-шш, он уже идет.

— Это даже похуже Хэзлака.

— Хэзлита! — поправил ее Перси Бакл. Он отложил скабрезный французский роман и пристегнул к поясу короткую шпагу, тоже доставшуюся ему вместе с разным хламом в наследство.

Мерси растерянно смотрела на разбросанные книги. Она только начала постигать таинство слов «бальная зала».

— Это ветер, — сказала она.

— Нет, не ветер, — ответил коротышка Бакл, потуже затянув ремень своего домашнего халата и поправляя шпагу. — Потуши свечу.

Мерси крайне неохотно сделала это.

Перси Бакл медленно открыл дверь своей спальни и, остановившись на пороге, стал прислушиваться к каждому звуку в доме.

Он был невысок ростом, не более пяти футов и двух дюймов. У него была слабая грудь, и артрит рук давал себя знать, но за то время, что он был продавцом жареной рыбы, жизнь научила его умению постоять за себя при встрече с теми, кто бесчинствует и ворует, или вообще обижает тебя. Теперь, когда его сердце так сильно и громко билось, что из-за этого он почти ничего не слышал, он решил спуститься вниз, держа шпагу в руке.

— Кто здесь? — крикнул он.

В ответ было молчание. Ночь выдалась не очень темной. Тучи, плывшие над Лондоном, иногда позволяли увидеть луну, и это помогло мистеру Баклу без приключений найти дорогу в холл, а из него по опасно крутой лестнице спуститься в кухню.