ранних лет только и учила родня да няньки, как ублажать и привечать мужчину. Дочери шамана была уготована участь знатной невесты для сына вождя соседней Орды. Я пять раз убегала из дома! Меня ловили, секли нещадно, привязывали к верхушке сосны, кидали в яму… я убегала снова и снова. Пока в очередной раз посланная за мной квинта не вернулась из степи к сроку и отец сам поехал искать. Он нашёл трупы степняков и их лошадей. И меня, забившуюся на дно ближайшего оврага. Потом я месяц просидела в яме, питаясь слизняками и корешками выкопанных растений. Такой меня и нашли адепты Ковена и эфери Габар, которую с риском для своей жизни вызвала моя тётка. Ведь та квинта полегла от первого выброса моей магии… Так я впервые узнала, что я Ведьма. И не надо рассказывать, Лоос, как хороша истинная любовь мужчины. Я этого не знаю. Можешь смеяться сколько хочешь…

Лоос задумчиво потеребила уздечку своего коня.

— Ну ты и… хватила, Ведьма. Истинная любовь? Где ты её видела? Я тебе вообще о мужчинах толкую. Как тебе ещё объяснить? Вот честно признаюсь, тоскливо мне как-то. Раньше, бывало, отбоя от них не было. Охотники, Рейнджеры, Маги, Друиды… Да на любой вкус! Ох и погуляла же я… Для Богини, знаешь, важно, чтобы о тебе не просто грезил твой народ, а был с тобой единым целым. Вот так! — Лоос крепко сцепила пальцы кистей рук. Глядя на раскрасневшуюся Королеву Тёмных, орчанка вдруг в голос расхохоталась, пригибаясь к шее коня. Богиня сначала растерялась, а затем не замедлила к ней присоединиться.

— Ох… ты, наверное, права, Тёмная альва, без мужчин, как-то не так поётся и не так колдуется, — орчанка едва отдышалась и махнула рукой.

— Ну, я тебе и больше замечу, Гергудрун Неистовая. Без мужчин просто скучно! А скука убивает нас красивых гораздо быстрее всепоглощающего времени…

— Уф, — орчанка вытерла слёзы, обильно выступившие от смеха. Нужно отдать должное этой Тёмной альве, умеет она развеселить. Хандры, как не бывало, — а скажи, Лоос, орки среди твоих мужчин были? — хитро прищурилась Гудрун.

— Не, орков, к сожалению, не было, дроу, дриады, хумансы… один раз с гномом кое-что произошло. Но я тогда ммм… не совсем трезвая была. О! Совсем недавно даже Светлый альв посвящение у меня проходил! А орков — нет, не было…

— Надо будет этот пробел обязательно заполнить, — подмигнула Гудрун, — о, гляди-ка! — она привстала на стременах, — вон и таверна…

Дорога в полулиге спускалась в распадок и на повороте пересекалась с другим, таким же мощёным камнем, но более широким трактом. На перекрёстке весело дымя высокой кирпичной трубой приютился старый трактир с большим загоном для лошадей и аккуратно возделанными огородами за забором.

— Наконец-то мы определимся точнее, где мы… — пробурчала Лоос и попыталась пришпорить лошадь.

— Погоди, Богиня, ты вот так собираешься ввалится в хумансову таверну? — Гудрун красноречиво указала на её живую броню, радужно отливающую под лучами полуденного солнца.

— А что такого? Тебе не нравится? — эльфийка провела рукой по бедру, затянутому в чёрную кожу.

— От тебя Тёмной магичкой разит за лигу. А ещё, женщина — дроу посреди хумансовых земель — это очень подозрительно! Нам же следует продвигаться максимально незаметно. Стоит Совету Магов людей узнать, что у них под самым боком путешествует настоящая Богиня Тёмных дроу…

— И что? Да пусть только сунуться!!! — жёсткий прищур раскосых глаз эльфийки не обещал ничего хорошего.

— Ты не знаешь хумансов, Лоос… и, прости за прямоту, забывай уже то, что ты где-то там была Богиней. Осознай, наконец, ты в другом мире! Огромном и необъятном. Тебе никто не молится и не приносит жертв или даров. Дроу давно загнаны в жо… ммм… далеко и надолго. Хочешь им помочь? Прекрасно! Но для этого выживи сама! Каждый по отдельности хумансовый воин или маг слаб и не выстоит перед тобой и нескольких минут. А им и не нужно. Сила хумансов в единстве! И пусть они разделены на королевства, княжества и баронства… Ненависть… вековая и лютая ненависть к древним объединяет их. Начнёшь сражаться? Духи с тобой! Погибнут десятки, сотни хумансов… Но в конце концов они тебя достанут, Тёмная, и спляшут на твоих костях. Да ещё детям своим зарекутся водить дружбу с дроу…

Гергудрун спокойно посмотрела в побелевшее больше обычного лицо Лоос. Горькая правда должна быть сказана. Сейчас они в одной связке. И от того, как будет вести себя заносчивая Богиня зависит жизнь Ведьмы. И Гудрун не ошиблась в попутчице, глядя с каким неимоверным трудом та придавила свою гордость и кивнула:

— Что предложишь, Ведьма? — выдохнула эльфийка сквозь зубы.

— Надо изменить внешность… — орчанка задумчиво объехала Лоос, внимательно оглядывая ту со всех сторон и бормоча, — морок не подойдёт, на одной мане разоримся…да и хумансовы маги…рост высокий…так…соком беруты волосы покрасить…видела у края дороги много растёт…тем же соком лицо и кисти натереть, дня три охряный оттенок продержится, потом снова можно повторить…уши…хм, заплетём косички и спрячем в боевой причёске… Так! Почти всё получится, только твой доспех. Необычный он. В глаза бросается.

— Я могу приказать ему измениться и принять любой вид, — холодно процедила Лоос.

— Он что… живой?

— Он часть моей ауры… практически — часть меня…

— Вот это да! Потом расскажешь, как раздобыть такой. Значит, слушай Богиня. С этого момента ты не Лоос, Тёмная Королева дану. Ты — Посвящённая Ковена, телохранитель Гергудрун Неистовой, боевой маг, зовут тебя Ло, и ты… метиска, помесь эльфа и южной дриады. Волосы и открытую кожу мы тебе покрасим особой травкой, а на голове сделаем боевой узел из сплетённых кос! Хорошо я придумала? — глаза орчанки озорно блестели, глядя, как вытягивается лицо Богини и широко открывается рот. А рука непроизвольно сжимает и разжимает пальцы, будто кого-то душит. Ведьма поспешно затараторила:

— Это ненадолго, только до земель Светлых эльфов! Неделя-другая, не больше. Ну, может, три…

Лоос, не отвечая, повернула коня к лесу и пришпорила его. Гергудрун поспешила за ней.

Спустя два часа к таверне подъезжала колоритная парочка из двух путешественниц. Высокая, со строгим охрянно-жёлтым лицом, телохранительница в длиннополом суконном плаще и кожаном нагруднике, с двумя узкими и длинными мечами в ножнах. На голове её красовался сложный пук чёрных и жёлтых кос с вплетёнными цветными нитями родовых цветов племени дриад из Красных Лис. И Ведьма-орчанка, периодически поглядывающая на спутницу исподтишка и ехидно прячущая прорывающуюся улыбку, сверкавшую внушительными клыками.

— Хозяин! — звонкий голос Ведьмы неожиданно разбудил дремавшего в послеобеденной неге трактирщика. Толстяк в засаленном кожаном фартуке и рубашке,