Я чуть не сказала ему, что поездка в Новый Орлеан наверняка чем-то важна, раз кто-то так старается меня туда не пустить.

Но Сэм вообще личность тревожная, особенно когда дело касается меня, и я не хотела его сейчас заводить, потому что ничего он не мог сказать такого, чтобы меня отговорить. Я не то чтобы всегда такая упрямая, но я считала, что это последняя услуга, которую я могу выполнить для Хедли.

— А Джейсона с собой взять не получится? — предложил Сэм, беря меня за руку. — Он же ей тоже кузен.

— Насколько я понимаю, они с Хедли так и были на ножах до самого конца, — ответила я. — Вот почему она все барахло оставила мне. К тому же у Джейсона сейчас у самого хлопот полон рот.

— Неужто что-нибудь, кроме как помыкать Хойтом и трахать всех баб, которые согласны минуту постоять спокойно?

Я уставилась на Сэма. Я знала, что он не обожатель моего брата, но не знала, что настолько не обожатель.

— Именно так, — ответила я голосом ледяным и инеистым, как кружка пива.

О выкидыше у подруги моего брата не собиралась я распространяться у него на пороге, тем более когда он проявил такой… антагонизм.

Сэм отвернулся, мотнул головой в досаде на самого себя.

— Извини, Сьюки, не сдержался. Подумал просто, что Джейсон мог бы больше внимания уделять единственной сестре. Ты все время чертовски к нему лояльна.

— Джейсон никогда не допустит, чтобы со мной что-нибудь случилось, — возразила я, несколько сбитая с толку. — Всегда за меня встанет горой.

— Это да, — подтвердил Сэм, но я поймала у него в уме вспышку сомнения.

— Мне пора идти собирать вещи, — сказала я.

Очень мне не хотелось так уходить. Несмотря на свои чувства к Джейсону, Сэм был мне дорог, и оставлять его такого огорченного было неправильно, но мужики за дверью орали, глядя игру, и я знала, что надо его отпустить к гостям и к его воскресному развлечению. Он меня поцеловал в щеку.

— Позвони, если будет нужно, — сказал он, будто хотел сказать гораздо больше.

Я кивнула, повернулась и пошла к машине.

— Билл, ты говорил, что хочешь поехать со мной в Новый Орлеан, когда я поеду освобождать жилье Хедли?

Наконец уже совсем стемнело, и я могла позвонить Биллу. Трубку сняла Села Памфри и позвала Билла более чем прохладным голосом.

— Да.

— Здесь мистер Каталиадис, и он хочет уехать почти сразу.

— Ты могла бы мне сказать раньше, когда узнала, что он едет.

Но, судя по голосу, Билл не разозлился и даже не был удивлен.

— Он отправил посыльную, но ее убили у меня в лесу.

— Тело нашла ты?

— Нет, девушка, которая с ним приехала. Ее зовут Дианта.

— Значит, убита Гладиола.

— Да, — удивилась я. — Как ты узнал?

— Когда приезжаешь в штат на какое-то время, вежливость требует нанести визит королю или королеве. Я встречал этих девушек иногда, поскольку они служат у королевы посыльными.

Я посмотрела на телефон с таким недоверием, будто это было лицо Билла. У меня очень быстро пронеслись в голове неконтролируемые мысли. Билл бродил в моем лесу… и в моем лесу убили Гладиолу. Убили без шума, аккуратно и умело. Убил некто, весьма искусный в путях сверхъестественного, некто, умеющий работать стальным мечом, некто настолько сильный, что мог перерубить тело пополам.

Все это свойственно вампиру, но почти любое сверхъестественное существо на это способно.

Чтобы подобраться близко и пустить в ход меч, убийца должен был быть либо невероятно быстр, либо иметь совершенно безобидный вид. Гладиола не подозревала, что ее убьют.

Может быть, она знала своего убийцу.

А еще то, как тело Гладиолы бросили, швырнули небрежно в кусты… убийце плевать было, найду я ее тело или нет, хотя, конечно, сыграла роль неподверженность демонов гниению. Чтобы она молчала — только это и нужно было убийце. Зачем было ее убивать? Письмо при ней, если солидный адвокат Каталиадис ничего от меня не скрыл, просто должно было мне сказать, чтобы я собиралась в Новый Орлеан. Я все равно собиралась, хотя Гладиола и не смогла доставить сообщение. Так что же выиграли убийцы, заставив ее замолчать? Два или три дня моего неведения? Мне это не казалось достаточным мотивом.

Билл подождал, пока я окончу эту длинную паузу в нашем разговоре — то, что всегда мне в нем нравилось. Не считал он необходимым заполнять паузы.

— Они сожгли ее на дорожке, — сказала я.

— Да, конечно. Тела созданий даже с примесью демонской крови иначе уничтожить невозможно, — сказал Билл, но рассеянно, будто глубоко задумался о чем-то совсем другом.

— Конечно? А откуда мне было об этом знать?

— Сейчас, по крайней мере, ты уже знаешь. Насекомые их не кусают, тела их не разлагаются, а секс с ними разрушителен.

— Дианта кажется очень расторопной и послушной.

— Конечно, когда она при своем дяде.

— Мистер Каталиадис — ее дядя, — сказала я. — Ага. И Гладиолы тоже?

— И ее тоже. Каталиадис — почти демон, но его сводный брат Нергал — демон чистокровный. У него несколько детей-полукровок от человеческих женщин. От разных, естественно.

Почему это естественно, я не очень понимала, но не собиралась уточнять.

— Ты сейчас говоришь, а Села все это слышит?

— Нет, она в душе.

Смотри ты, все еще ревную. И завидую: Селе предоставлено блаженство неведения, а мне — нет. Насколько прекраснее был мир, когда я ничего не знала о сверхъестественной стороне жизни!

Ага, и правда. Только и было, о чем волноваться, — голод, война, серийные убийцы, СПИД, цунами, старость и лихорадка «Эбола».

— Сьюки, заткнись! — сказала я себе под нос.

— Прости? — переспросил Билл.

Я встряхнулась.

— Так слушай, Билл, если ты хочешь в Новый Орлеан со мной и с этим адвокатом, будь здесь через тридцать минут. Иначе тебе придется заняться чем-нибудь другим.

И я повесила трубку. Всю дорогу до «Большого кайфа» буду теперь обо всем этом думать.

— Он будет здесь через тридцать минут, иначе едем без него, — крикнула я наружу, где был адвокат.

— Приятно слышать, — отозвался мистер Каталиадис. Он стоял рядом с Диантой, поливающей из шланга темное пятно на дорожке.

Я побежала к себе, уложила зубную щетку, пробежала мысленно список. Оставила сообщение на автоответчике у Джейсона, спросила Тару, не сможет ли она вытаскивать каждый день мою почту и газеты, полила немногие свои комнатные цветы (бабушка считала, что растениям, равно как котам и собакам, место на улице. Как ни смешно, после ее смерти я завела несколько цветков и пыталась сохранить им жизнь).