самом деле совсем не представляю своим парнем. И даже свидание с ним себе не представляю. Не хочу.

Более того — при самом слове «свидание» я совсем о другом парне думаю. О том самом, которому задолжала его ещё два года назад. Да, я не говорила, что согласилась на его предложение, но он ведь ждал…

Игорь продолжает обрисовывать, как круто мы с ним проведём время, а я почти не слушаю. Больше думаю о том, собирается ли Антон вообще смотреть на зрительный зал…

М-да. Кажется, мои дела всё хуже. Я ведь реально близка к тому, чтобы шагнуть в неизвестность, поддавшись напору и обаянию довольно опасного парня. Да, я доверяю Антону и на то есть основания, но мы слишком разные. Папа бы не одобрил. А он — своего рода мерило разума для меня.

Антон — это просто наваждение. Слишком внезапный, яркий, бескомпромиссный. Игорь безопаснее, привычнее. Может, всё-таки пойти с ним на одно свидание?

Если оно пройдёт не так, тогда уже, наверное, можно будет считать, что я безнадёжна. А пока мои лишние мысли об Антоне вполне можно оправдать неопытностью. У меня ведь свиданий с другими парнями толком не было, а с этим и целовалась вовсю, и ночевала вместе.

Именно поэтому мне сейчас как-то даже неловко перед Антоном за желание дать шанс Игорю. И за то, что это происходит именно сейчас и здесь. На мероприятии, на которое я пришла вроде как поддержать именно Антона.

А потому я так и делаю. Решила перед собой, что буду сидеть тут до самого конца, или пока не будет понятно, что Антон побеждает. При этом болею за него далеко не только мысленно — и кричалки некоторые сама задаю, а толпа подхватывает, и аплодирую громко, и радуюсь его победам очень даже вслух.

Антон ведь и вправду удивляет. Спартакиада обычно состоит из самых разных видов спорта — бег, прыжки, преодоление препятствий, некоторые виды силовой борьбы, баскетбол, футбол и волейбол… И он везде, так или иначе, отличается довольно выдающимися способностями. Этот парень явно не терял время по жизни. А ведь он не только в спорте хорош, иначе не поступил бы в престижный универ, явно не имея никаких связей…

Чёрт. Кажется, я начинаю восхищаться Антоном. И вроде бы ничего такого в этом нет, но меня как-то не тянет превращаться в одну из многочисленных его поклонниц. А их после этого мероприятия явно будет немало, далеко не только мои соседки.

Игорь, кстати, явно не в восторге от моего решения досидеть до конца. Но терпеливо ждёт. Вместе со мной даже иногда топает или аплодирует, давая понять, что на одной волне. Довольно мило, что он так старается, хотя явно не хочет всем этим заниматься.

Но моё внимание по большей части по-прежнему поглощено Антоном. Иногда я даже слишком громко «болею», голос срывается. Неужели он не слышит? Почему никак не обратит внимания на зрительный зал?

Не то чтобы я тут стараюсь ради показухи. Мне, наверное, даже и не хочется, чтобы он заметил. Если он увидит, как я тут переживаю и стараюсь, может подумать что угодно. Если ещё и заметит, как вырядилась, то…

Внутри что-то проваливается от мысли, что какие выводы может сделать Антон. Даже не от мысли. От машинального представления, как он обратит внимание...

Я что, этого хочу? Сердце взволнованно бьётся, но взгляд сам собой ищет его взгляд. Чуть ли не цепляется.

В итоге в момент, когда мне кажется, что Антон вот-вот посмотрит в мою сторону, я отвожу глаза. Смотрю на Игоря, обращаюсь к нему по какой-то ерунде. Кажется, спрашиваю, побеждал ли наш универ когда-нибудь в спартакиаде раньше. Потому что, судя по всему, на этот раз точно победит.

Забавно, но ответ Игоря я прослушиваю настолько, что понятия не имею, каким он был. Даже подсознание не выхватывает.

Зато парню достаточно моего обращения, чтобы возобновить взаимодействие со мной. Тем более что уже становится понятно, что Антон победил. Вернее, наш универ, конечно же. Я ведь говорила Игорю, что переживаю именно за выступление нашей команды.

И едва дождавшись объявления результатов, он хватает меня за руку. Наклоняется вниз и пробирается к дополнительному выходу, который, оказывается, тут совсем рядом. Буквально самая ближайшая дверь к нам. Конечно, наш уход не замечают, тем более что народ суетится, кто-то воодушевлён, кто-то расстроен результатами.

Действуем суматошно, быстро, скорее машинально. Я почти не отдаю отчёт своим действиям. Прихожу в себя уже в машине Игоря. Кстати, судя по салону, крутая иномарка. Неудивительно — по парню и так видно, что при деньгах. Таких вроде бы называют мажорами.

Мне всё ещё не по себе. Вроде как болела за Антона до конца, да и не обещала ему ничего. Но такое ощущение, что должна была остаться. Поздравить его хотя бы.

Растерянно верчу телефон в руке. Может, написать ему? Чтобы успокоиться.

Игорь пока всё равно занят прокладыванием маршрута к своему любимому ресторану, куда собирается меня отвезти.

Почему-то некоторое время подбираю слова. Хотя казалось бы, нет ничего проще, чем поздравить с победой. Тем более парня, с которым не то чтобы близка вообще. С чего я парюсь над тем, что ему написать?

«Поздравляю с победой, ты очень круто себя показал», — в итоге отправляю.

Прочитано почти сразу. Сообщение висит неоткрытым буквально секунды. Значит, народ уже расходится или даже разошёлся. Неудивительно — пока мы с Игорем провозились, пока сели в машину… Уже и вручение либо прошло, либо завершается, пока Антон в телефоне сидит.

«А больше ты ничего не хочешь сказать?» — неожиданно приходит мне в ответ.

Хмурюсь. Типа я должна была целую речь выдать?

Я, конечно, подбирала слова, но откуда Антону это знать? Он там не офигел ждать от меня непонятно чего?

«Ты вообще была в зале?» — приходит новое, не менее непонятное сообщение.

Спрашивает так, будто ждёт гораздо более яркой моей реакции. Предполагалось, что я буду в комплиментах распыляться? Ну да, Антон и вправду впечатлил. Ну так я и признала, что круто себя показал. Не в стихах же мне надо было это излить?

И вообще, если ему так важна моя реакция, мог бы хоть раз посмотреть на зрителей. Если уж не услышать мой голос…

«Была, конечно. Ты бы мог