— Разряжен! Пусть даже его сделал лучший артефактник в империи, все равно он имеет предел прочности! А потом еще эти сладости! Вы умудрялись из всех пирожных выбирать отравленные. Тут или редкостное везение, или особое заклятие-приманка.

— Киану, у тебя… — Тетушка хотела брякнуть «паранойя», но леди вообще-то таких слов знать не должны, поэтому она деликатно заметила: — Профессиональная деформация!

— Ага! На всю голову! — Про покушение на эту самую голову он решил умолчать. Открыл шторы и уставился на сплошную стену из мельтешащих снежных хлопьев. — До утра мы отсюда не выберемся…

Рыжий трезво оценивал свои силы. Купол, чтобы защитить от метели, придется держать над самоходом, при этом еще расчищать дорогу и управлять машиной. Тут никакого резерва не хватит. А полуживой маг мало чем кому поможет. И будут ли места в гостинице, если таковая есть в том захолустье? И поезд придет в лучшем случае завтра в полдень!

— Так, вы сидите здесь, дверь никому, кроме меня, не открывайте, говорите, что больны.

— А как же ужин? Будет невежливо, если…

— К демонам вежливость! Дверь заприте!

— Киану! — Но племянничек уже успел сбежать.

Оливия постепенно приходила в себя. Под одеялом было тепло и уютно, и если не открывать глаза, то можно вообразить, что она снова маленькая девочка, в доме пахнет хвоей и мандаринами, скоро появятся неугомонные сестры и они побегут в столовую, где под огромной елью найдут подарки, завернутые в яркую блестящую бумагу. Дедушка всегда дарил деньги и дешевые амулеты на удачу, а вот тетушки с дядюшками могли положить в коробки и что-нибудь приятное для девичьего сердца: цепочку с кулоном, брошку, книгу или куклу. Эмили смеялась над ее детской радостью от таких подарков — украшения, мол, дешевая бижутерия, книга потертая и явно купленная с рук, а куклу в платье с кринолином подарили, когда Ливи было шестнадцать лет. Кто в таком возрасте играет в куклы?

Нужно только не открывать глаза и… Не слушать противного заунывного речитатива. В кресле рядом с ее постелью с абсолютно прямой спиной сидела госпожа Гледис и, уставившись в молитвенник в черной кожаной обложке, бубнила «Отче наш» на итамийском:

— Padre nostro che sei nei cieli… sia fatta la tua vdontà, come in cielo così in terra… защити и помоги, изгони и очисти… Poiché tuo è il regno, la potenza e la gloria nei secoli. Amen.

Ливи покашляла, экономка недовольно поджала бесцветные губы, закончила молитву и поинтересовалась:

— Как вы себя чувствуете, леди Оливия? — и посмотрела пристально, словно желая увидеть потайные мысли.

Девушка сделала неопределенный жест рукой, пожала плечами. Уж лучше бы она и дальше слушала сплетни бабушки и леди Милли о людях, которых не знала и не имела шанса узнать! Ливи взяла блокнот с карандашом и написала просьбу, чтобы прислали голема помочь одеться.

— Очень хорошо, — тоном, подразумевающим прямо противоположное, выдала Гледис и удалилась.

Через полчаса одетая и причесанная девушка пошла искать кузин. На чаепитие она опоздала, но сидеть и ждать ужина у себя взаперти ужасно не хотелось. Эмили и Элиф не было в их маленькой гостиной, значит, они, скорее всего, в комнате с роялем. Никто из них не играл на музыкальных инструментах, дедушка не выносил издевательства над своим слухом, но рояль поставил. Для Флоренс, которая могла часами играть что-то невероятно нежное и мелодичное.

Один раз Ливи пришлось нырнуть в нишу и притаиться за пыльной, некогда малиновой портьерой. По коридору прошествовала леди Руби, поддев под локоточки Марту и Клару и щебеча что-то про украшения, моду и советы. Кислые мины гостья предпочла не замечать.

Только их шаги стихли вдали, как Оливия услышала быструю и уверенную поступь. Так в доме ходил рыжий колдун, когда не сопровождал свою тетушку или кого-нибудь из леди. Словно боялся чего-то не успеть, куда-то опоздать.

Девушка немного смущенно улыбнулась. Ему навстречу шел лорд Элингтон, громко кого-то отчитывая. Если дедушка да еще в плохом настроении встретится с наглым сыщиком, то потом весь вечер будет злиться. Естественно, ею двигало лишь желание спасти Рождество. И только оно!

Когда Киану оказался напротив, Оливия высунула из-за портьеры руку, ловко схватила мага за шиворот и втащила в свое убежище. Прижала к стенке и закрыла рот ладонью. И услышала стук сердца. Ровный, успокаивающий.

Голубые, как весенний лед, глаза мужчины удивленно расширились.

Элингтон прошел мимо с дворецким, ругая его на чем свет стоит. В чем провинился Джордж, который верой и правдой служил в Грин-холле с самого первого дня, ей было неинтересно. На кухне, наверное, какие-то проблемы или не так, как следовало, разместили гостей. Почему только этим занимается дедушка, это же прерогатива хозяйки дома. Ну или бабушку Маргарет можно попросить… Но едва они скрылись за очередным поворотом бесконечного коридора, как Киану резко оторвал ее руку от себя, отстранился и холодно бросил:

— Приличные леди никогда так не поступают! Чтобы не очернить вашу репутацию, леди Оливия, я сохраню инцидент в тайне! Но если вы не измените поведение, то можете не рассчитывать на хорошую партию! Надеюсь, ничего подобного больше не повторится!

Резко отодвинул портьеру. Вышел.

К щекам прилила кровь, будто маг отхлестал пощечинами, а не обидными словами. А ведь ей казалось, что рыжий парень относится к ней… ну хотя бы небезразлично! Значит, это все приснилось. И то, что он приходил в комнату, и его разговор с леди Милли.

Ливи прижала ладони к щекам, пытаясь остудить жар, унять бешеный стук сердца и прийти в себя. Ей не впервой оказываться на руинах иллюзий. Нет, она не обладала талантом Элиф заново строить воздушные замки, просто умела жить, не обращая внимания на катастрофу.

К сожалению, Киану Дей переоценил тетушкино благоразумие, которое сдалось без боя перед желанием еще немного поговорить по душам с закадычной приятельницей. Леди Стивенсон постучалась в дверь где-то через час.

— Маргарет! Я рада, что ты пришла!

— Якорь мне в печенку! Из твоего племянника вырос бы настоящий старпом! — пробасила капитанская вдова, входя в комнату и боязливо оглядываясь. Подошла к вазе, провела рукой по горлышку, поправила картину на стене и вытерла руки о платье. — А выглядит доходягой, двумя пальцами перешибить можно! Он что, тебя запер, как проштрафившегося юнгу?

— Иногда он слишком ответственно относится к моей защите. — Милли пожала плечами.

— Правильно. — Подруга хотела закурить свою неизменную трубку, да оказалось, что забыла кисет с табаком, и совсем расстроилась, даже голос стал каким-то невыразительным, тихим. — Пусть защищает, больше ценить будет…

— Но ты ведь не затем пришла, чтобы похвалить моего племянника? — К сожалению для своих родственников, друзей и приятельниц, Милли, когда не требовалось, была слишком проницательна. — Зачем ты пригласила меня сюда? Ваше семейство, конечно, не образец благочестия и любви, но по большому счету всех все устраивает! И чтобы кто-то да решился на убийство… Мне кажется это маловероятным! Должно произойти нечто сверхординарное, Марж. Так почему?