особо понимал или не хотел понимать. Бледно-зелёные стены вокруг так и пытались выесть глаза без остатка. Андрей никогда не любил такой цвет. Ассоциации с ним всегда одинаковы, так что хотелось глядеть на эти стены как можно меньше. В голову лезли воспоминания о том, как маленьким он также сидел и ждал, когда его вызовут. Уже тогда это казалось невыносимо тяжёлым состоянием. И сейчас действительно накатывала депрессия, хотя особых предпосылок не было. Муха перестала шуметь внутри лампы.

Карен медленно подсела на лавку. Настроение у неё тоже было не самое радужное. Андрей даже не взглянул на неё, продолжая находиться где-то далеко, точно не в этом месте.

– Слушай, пойдём подышим свежим воздухом? Станет лучше, гарантирую.

Она легонько толкнула своим плечом его и приподнялась. Андрей, наконец, понял, что находится не один. Одетая в элегантное жёлтое длинное пальто, она словно пришла из другого мира. Он это понял только сейчас, хотя увидел её такой ещё на месте происшествия. Но всё, что происходило после, было похоже на какой-то сон, который ему просто мерещился. Найдя в себе какие-то силы, он поднялся и просто побрёл за ней по коридору.

Только совершив первый шаг за пределы больницы, Андрей почувствовал приятное дуновение ветра. Ночной воздух создавал волшебную ауру, из которой совершенно не хотелось уходить. Набрав полные лёгкие и медленно выдохнув, он ощутил облегчение и лёгкость. Город ещё спал, но уже чувствовалось, что солнце скоро начнёт медленно подниматься из-за горизонта. В небольшом дворике на территории больницы стояла беседка, куда и пошла Карен. Днём здесь часто сидели пациенты во время прогулок. Мощные деревья вокруг создавали особую атмосферу. Андрей уселся рядом, когда Карен начала закуривать. Запах от сигареты и мерно поднимающийся дымок ещё больше улучшали обстановку.

– Знаешь, всегда люблю это время суток. Пока не наступило утро, а ночь только собирается заканчиваться. Это непонятное междувременье. Будто все вымерли, а ты один такой можешь делать что угодно, – говорила она, глядя на пустые окна соседних домов. – Ну, как? Голова прошла?

– Да, действительно стало лучше.

– Я плохого не посоветую. Может, сигаретку?

– Не, я давно бросил. Как-то не тянет.

– Эх, завидую тебе. У меня вот никак не получается.

– Эта больница специальная? Только для сотрудников «Имира»?

– Да, её перепрофилировали. По бумагам всё как обычно, но лечат там только людей из нашей организации. Никто ничего и не подозревает.

Наступила неловкая пауза. Карен продолжала курить и смотреть куда-то вдаль, задумавшись о чём-то. Андрей же не знал, что сказать. Он всё равно не мог вот так просто забыть обо всём и просто вкушать эту осеннюю атмосферу. Раньше этим никогда не занимался, а теперь это ещё более выглядит странно. А его собеседник, как видавшая и не такое в своей жизни, была абсолютно спокойна и даже расслаблена.

– Знаешь, когда я первый раз встретила Катю? Ужас, прошло уже 8 лет. Как же быстро летит время. Я тогда работала в Москве, но часто ездила на вызовы в область. К тому моменту уже столько видела всяких ужасов, что моё сердце воспринимало это всё спокойно. Видела, как умирали, ставшие близкими, друзья. Стала какой-то чёрствой, бессердечной.

Наступила пауза, словно Карен и хотела её сделать. Андрей молча, не смотря на неё, продолжал слушать. Она же, достав вторую сигарету, продолжила.

– Тогда в Ногинске орудовала группировка могильщиков. Их долгое время не могли поймать, а к тому моменту погибло уже больше десяти человек, а двоих полностью превратили в зомби, ну или мертвецов (мы их всегда по-разному называем). Тогда и отправили специальный отряд, где я состояла, для полной их ликвидации. Во время одного из обходов мне и повстречалась Катя. Эх, жаль, что при таких обстоятельствах. В парке я услышала детские крики. Прибежав на них, увидела страшную сцену. Маленькая девочка плакала и звала свою маму, которая стояла в нескольких метрах от неё. Но это уже была не та мама, которую она знала. Могильщик провёл эксперимент с этой женщиной и превратил в мертвеца. Она ещё не окончательно обратилась, но уже не воспринимала свою дочь.

Андрей резко обернулся в сторону Карен с лицом полным ужаса и удивления. А та, даже не моргнув глазом с грустным видом продолжала.

– Да, теперь ты понимаешь. Наверное, сначала удивился, когда сильная, на первый взгляд, девушка, которая уже столько раз сталкивалась с опасностью, ничего не могла противопоставить самому обычному зомби, даже полностью не перевоплотившемуся. Сегодняшнее событие было точь-в-точь таким же, как то, перевернувшее всю её жизнь. Она увидела в этой девочке себя. Представляешь, какой это шок. Когда такие воспоминания возвращаются в настолько реальном виде, можно потерять рассудок. На её глазах наш отряд убил эту женщину. Впервые за долгое время моё сердце снова начало болеть. Я не могла видеть тех слёз больше, это было невыносимо. Несмотря на все запреты, забрала её к себе и не позволила стереть память. У Кати больше не имелось близких родственников. У неё практически не было энергии, поэтому я решила быть куратором, наставником, чтобы потом она спокойно могла работать в нашей организации. Правда такой отход от правил стоил мне должности.

Карен громко рассмеялась, не чувствуя никакого разочарования в своём когда-то сделанном выборе. Наоборот, была несказанно этому рада.

– А разве не стоило ей забыть тот ужас, произошедший в детстве?

– Нет. Пойми, что такое нельзя забывать. Я конечно осознаю, что приходится стирать людям память, но иногда это не идёт на пользу. Любой опыт, полученный в жизни, важен. Он даёт человеку совершать новые выборы, двигаться дальше. А если стереть его, то что? Какой тогда в этом был смысл? Человек ничего не извлекает, ничего не получает. Он так и остаётся стоять на месте. поэтому, считаю, что поступила правильно. Да и Катя, мне так кажется, хоть она и не говорила, рада, что её память не стёрли. Тогда всё было бы по-другому. А потом…потом меня перевели в Новосибирск. Мы поехали вместе с ней. Знаешь, я всегда мечтала о дочери, но так ничего и не получилось. Поэтому всю свою любовь пыталась подарить ей. Хоть это было и не просто. Если ты заметил за это время, характер у неё не самый приятный.

– Это уж точно, – Андрей попытался сказать более мягко.

– Она никогда не рассказывала о том, как жила до нашей встречи. Судя по всему, это было уж точно нелёгкое время. Мы часто ругались, спорили, но при этом она улыбалась мне, хоть и не часто. В какой-то момент я задумалась, что