– Думаю, сегодня. Я поэтому и заезжал к бабушке – получить официальное приглашение для Рейчел на званый ужин.

– Я помолюсь, – язвительно заметил Колин, прикончив последнее крылышко.

Он знал, насколько важно, чтобы знаменитая бабушка Ника, которая жила затворницей, пригласила домой незнакомку.

– Ты же понимаешь, что все переменится в ту секунду, когда ты приведешь Рейчел в тот дом?

– Забавно. Астрид сказала то же самое. Знаешь, Рейчел ничего особо не ждет. Она никогда не давила на меня со свадьбой. На самом деле мы даже не обсуждали этот вопрос.

– Нет, я не об этом, – попытался объяснить Колин. – Просто вы двое жили идиллической фантазией, простой жизнью «молодых любовников в Гринвич-Виллидж». До сих пор ты в ее глазах был обычным парнем, который пытается получить постоянную должность. Тебе не кажется, что сегодня вечером Рейчел ждет настоящий шок?

– О чем ты? Я правда пытаюсь получить постоянную должность и не понимаю, как знакомство с бабушкой что-то поменяет в наших отношениях с Рейчел?

– Господи, Ники, не будет наивным. Она войдет в тот домище, и ваши отношения тотчас изменятся. Я не говорю, что в худшую сторону, но былая невинность сгинет. Вы не сможете вернуться к тому, что было раньше, это точно. Ты навсегда станешь другим в ее глазах, так происходило со всеми моими бывшими подружками, когда они узнавали, что я тот самый Колин Ху. Я только пытаюсь немного тебя подготовить.

Ник какое-то время обдумывал слова Колина.

– Думаю, ты ошибаешься, Колин. Ну, для начала у нас с тобой совершенно разные ситуации. Моя семья отличается от твоей. Тебя с детства приучали к роли будущего генерального директора вашей компании, но в моей семье все не так. У нас даже нет семейного бизнеса. Да, у меня очень успешные двоюродные братья и сестры, но опять же – у них другая ситуация. Я отличаюсь от Астрид, которая унаследовала все деньги своей двоюродной бабушки, и от ветви Шанов.

Колин потряс головой:

– Ники, Ники, за это я тебя и люблю. Ты единственный человек в Азии, который не в курсе, насколько он богат, или правильнее сказать – насколько богатым он станет в один прекрасный день. Эй, дай мне свой бумажник.

Ник не знал, к чему клонит Колин, но вытащил из заднего кармана потертый кожаный бумажник и протянул другу:

– Там всего-то около пятидесяти баксов.

Колин вытащил водительское удостоверение штата Нью-Йорк и сунул Нику под нос:

– Скажи, что тут написано.

Ник закатил глаза, но подыграл:

– Николас А. Янг.

– Вот именно. ЯНГ. В твоей семье нет больше никого из двоюродных братьев-сестер с такой фамилией.

– Нет.

– Вот и я об этом. Помимо твоего отца, ты единственный Янг в роду. Ты – наследник, хочешь ты верить в это или нет. Более того, бабушка обожает тебя. А все знают, что бабушка контролирует состояния и Шанов, и Янгов.

Ник покачал головой, отчасти из-за недоверия к предположению Колина, но больше из-за того, что разговоры о деньгах, пусть даже с лучшим другом, вызывали неловкость. Так повелось с раннего возраста. Ник все еще помнил, как в семь лет вернулся домой из школы и спросил за чаем бабушку: «Мой одноклассник Бернард Тай говорит, что его отец очень-очень богат и мы тоже очень-очень богаты». Тетя Виктория, которая увлеченно читала «Лондон таймс», внезапно отложила газету и сказала: «Ники, воспитанные мальчики никогда не задают подобных вопросов. Нельзя спрашивать людей, богаты ли они, и обсуждать денежные вопросы. Мы не богаты, просто состоятельны, а теперь извинись перед а-ма».

Колин продолжил:

– Как ты думаешь, почему мой дедушка, который со всеми ведет себя надменно, тебе всякий раз при встрече оказывает почести, будто принцу?

– Я считал, что просто нравлюсь ему.

– Мой дедушка козел еще тот. Печется только о власти, престиже и расширении гребаной империи Ху. Именно поэтому он с самого начала поощрял мой роман с Араминтой и именно поэтому всегда диктовал, с кем мне можно дружить. Даже когда мы были детьми, я помню, как он говорил: «Будь мил с этим Николасом. Помни, мы никто по сравнению с Янгами».

– Думаю, твой дедушка впадает в старческий маразм; во всяком случае, все эти разговоры про наследство – чушь собачья, и, кроме того, ты скоро увидишь, что Рейчел не из тех девушек, которых заботят деньги. Хоть она и экономист, но наименее меркантильный человек из всех моих знакомых.

– Ну тогда остается пожелать тебе самого лучшего. Но ты же понимаешь, что даже здесь и сейчас темные силы сгущаются против тебя и Рейчел?

– Это из «Гарри Поттера»? – хихикнул Ник. – Ты говоришь, как герой книги. Да, я знаю, что даже сейчас темные силы ведут подрывную деятельность, как ты говоришь. Астрид меня уже предупредила. Моя мать по непонятной причине решила сбежать в Китай, когда я приехал, и мне пришлось задействовать двоюродную бабушку, чтобы убедить бабушку пригласить Рейчел на сегодняшний ужин. Но знаешь что? Плевать я хотел на все это.

– Думаю, тебе нужно волноваться не из-за матери.

– А из-за кого? Скажи, кому настолько скучно, чтобы тратить драгоценное время и разрушать мои взаимоотношения, и главное – зачем? Итак, кто же это?

– Практически все девушки на острове, достигшие брачного возраста, и их матери.

Ник рассмеялся:

– Погоди-ка минутку. Почему я? Разве не ты у нас самый желанный холостяк Азии?

– Я уже «хромая утка»[85]. Все знают, что ничто на свете не помешает Араминте пойти к алтарю на следующей неделе. Настоящим передаю корону тебе. – Колин хихикнул, свернул бумажную салфетку в конус и водрузил на голову Ника. – Теперь ты у нас объект слежки.

Сингапур

После обеда Нина настояла на том, чтобы провести экскурсию по другому крылу виллы – оно, что неудивительно, было оформлено в стиле «барокко на кокаине»; подобной роскошью Рейчел уже успела насладиться раньше. Нина с гордостью показала ей розовый сад и скульптуру Антонио Кановы, которую они недавно там установили (хорошо хоть без золотого напыления). Когда экскурсия наконец подошла к концу, Пейк Лин предложила поехать обратно в отель, чтобы немного расслабиться после чаепития, раз уж Рейчел до сих пор как в дурмане из-за смены часовых поясов.

– В твоем отеле подают превосходный чай с отличными нонья куэ[86].