Молли успела заметить сузившиеся от бешенства глаза лорда Спенсера.

– Вам нужно отдохнуть, мисс, – бесцеремонно оттёр девятого эрла герцог Девоншир. – Я вас провожу…

…В комнате Молли ждали всё те же три камеристки, с прежней ловкостью и молчаливо принявшиеся освобождать её от бального наряда. Её старая одежда оставалась при ней – тщательно отстиранная, отчищенная и починенная. Как-то в ней оно лучше, привычнее, чем в шикарных платьях.

А лорд Спенсер и сам боится, как видно. Ну, или вежливее, «опасается», «остерегается». Избегает говорить с ней напрямую.

Но и лорды явно что-то скрывают тоже. Если им стало известно про Ярину, они… могут, скажем так, усомниться в искренности её, Молли. И если маркиз Дорсет подозревает присутствие тут нашей «превращальщицы», значит, значит…

Значит, эта самая инициация и впрямь может оказаться совсем не «формальной традицией».

Ярина-Яринка, ну где же ты? И что мне вообще сейчас делать?

Молли ворочалась в постели. Сна не было, и сейчас, наверное, она обрадовалась бы даже и пустоглазу, этой мелкой нечисти. Замучившись вконец, соскочила на пол, завернувшись в роскошнейший, мягкий и пушистый халат, какого и у мамы никогда не бывало, – и вышла в коридор.

Где-то внизу ещё приглушённо звучала музыка, доносились смутные голоса. На скамеечке под окном, как и в тот раз, устроилась парочка – лакей и горничная. Нет, не Ярина.

– Мисс Моллинэр что-то угодно? – тотчас вскочила девушка. Лакей тоже поднялся – рослый, плечистый, руки бугрятся мускулами…

– Угодно пройтись, – бросила в ответ Молли. – Или я должна оставаться взаперти?

– Никоим образом, мисс Моллинэр, – прошелестела горничная.

– Оставайтесь здесь, я скоро вернусь, – Эх, вот у мамы это получалось по-настоящему властно!..

– Мы приставлены всячески прислуживать вам, – поклонился молчавший доселе слуга. – Лорд Перегрин велел нам сопровождать вас.

Молли пожала плечами. Чем дальше, тем меньше она боялась.

Она шла по коридору к лесенке, что вела на этаж, где лежала бедняжка Кейт. Пусть попробуют её остановить!

Слуги оказались несколько умнее, чем можно было подумать. Никто не преградил Молли дорогу, но горничная куда-то испарилась, надо полагать, помчалась с докладом. Молли только дёрнула плечом.

Вот и знакомая дверь, но на сей раз – крепко запертая. Х-ха! Наивные! Думали, что меня это остановит?

Она положила ладонь на гладкое полированное дерево, туда, где прятался замок. Дрожь в пальцах, запах дыма, хруст и треск – Молли потянула ручку на себя, и дверь распахнулась.

Обугленный и почерневший замок остался торчать, удерживаемый выдвинутым язычком. Молли шагнула через порог.

Остолбеневший слуга что-то булькал у неё за спиной.

– Кейти…

Они никогда не были подругами. Кейт всегда оставалась «задавакой и воображалой Миддлтон», помешанной на высшем обществе, титулованных особах, балах, нарядах, свадьбах и скандалах. Но сейчас, глядя на тонкий профиль, посиневшие веки и запавшие щёки, Молли вдруг ощутила, как в глазах защипало.

– Позовите доктора! – резко развернулась она к растерянному лакею. – Здесь же должен быть доктор!

– А… да… – только и смог выдавить лакей.

Но по коридору и лестнице уже топали многочисленные ноги. Лорды и пэры, герцоги, маркизы и графы очень торопились.

– Пи-пи-пи… – раздалось еле слышное из угла, и Молли улыбнулась. Улыбнулась ровно в тот миг, когда в широко распахнутую дверь разом ворвались лорд Перегрин Кавендиш, маркиз Эммануил Дорсет и – почему-то – старый герцог Норфолк, вставший из инвалидного кресла и являвший после этого удивительную прыть.

За первой троицей виднелись ещё лица, кажется, Бедфорд, Сомерсет, кто-то ещё…

– Что здесь происходит?

– А что здесь делает моя подруга?

Хозяин Найт-холла принял вызов.

– Она тяжело больна. Сонная болезнь – слыхали о такой, мисс?

Молли покачала головой. Внутри разворачивала крылья та самая свобода, что и на мстиславльском поле.

– Её и… и других девочек лечили в особом госпитале в Норд-Йорке… каковой госпиталь вы, мисс, столь впечатляюще разнесли почти по кирпичику. К сожалению, другие пациентки… не выжили. Мисс Миддлтон оставалась последней. У нас был шанс её спасти.

– И потому её доставили сюда, на остров, где нет никаких лечебниц? Где рядом с ней почему-то ни одного доктора и ни одной сиделки? – ядовито спросила Молли. – Она была со мной! И тогда чувствовала себе вполне хорошо!

– Болезнь коварна. – Перегрин Кавендиш явно нервничал. – Она может то отступать, то возвращаться…

– Хватит ломать комедию, мой дорогой, – вдруг бросил старик Норфолк. Впрочем, стариком его назвать уже было нельзя – пожилой мужчина, но никак не та развалина, которую впервые увидала Молли. – Она одна из нас. Какой смысл скрывать? Ей же всё это предстоит пройти самой. И самой всё проделать.

– Что предстоит? Что нужно пройти самой? – Молли сжала кулаки. – Что самой проделать?

Тепло, тепло внутри…

Лорды переглядывались.

– Идёмте, мисс Моллинэр, – жёстко сказал лорд Кавендиш. – Для вашей подруги делается всё возможное. Вам же я советую подумать о вашей собственной инициации. Она приближается. И о вашем младшем брате я тоже советую вам подумать, мы ведь должны взять под контроль его способности, прежде чем он превратится в живую бомбу!

Да. Точно. Братик…

– Идёмте, мисс. – Лорд Перегрин чуть добавил жёсткости в голос. – Кейти…

– Что я должна о ней узнать? – упёрлась Молли. – Какую комедию нужно перестать ломать?

– Лорд Норфолк погорячился, – вежливо улыбнулся хозяин Найт-холла. – Идёмте, мисс, я уже сказал, ваша инициация настанет… буквально на днях. Может, уже и завтра. Может, и вовсе в ближайшие часы. Идите и спите!.. Если всё получится так, как я надеюсь, завтра ночью мы станем праздновать появление в наших рядах настоящей леди Моллинэр Эвергрин Блэкуотер. С гербом и наследственными владениями, по воле и слову Её Величества. Но это завтра, и если успеют доставить материал.

– Какой материал?

Она вглядывалась в глаза лордов. Нет, они не отворачивались, не отводили взглядов, не на таких, как говорится, напала.

– Вы всё увидите, дорогая мисс Молли, – примирительно заговорил Дорсет. – Позвольте нам оставить это маленьким сюрпризом… как это является сюрпризом и для всех юных леди и лордов, проходящих такое же, как и вы, посвящение.

– Они не знают, что им предстоит? Заговор взрослых?

– Нет, не знают. Мы храним тайну. Такую же, как и с Санта-Клаусом. Ты ведь не сомневаешься в существовании данного «заговора взрослых»? – Маркиз Дорсет продолжал приятно улыбаться. – Так что вы тоже очень скоро всё узнаете, моя дорогая. – Он вернулся к формальному «вы». – А теперь идёмте, идёмте! Вам нечего больше здесь делать.