В работе мое поведение меняется. Как мама, жена, родственница и подруга, я постоянно шучу и щедра на крепкие объятия. Но вот как медиум я стараюсь придерживаться золотой середины, а именно, быть уравновешенной, оказывать поддержку и нейтрально относиться к происходящему. Кажется, что люди более уважительно воспринимают глубоко личную информацию, которую я до них доношу, если видят во мне опытного проводника, не обремененного эмоциями. Впрочем, существуют и различные границы, которые воздвигаются при взаимодействии с близкими. Так можно и запутаться.

В итоге я поняла, что благоразумно не проводить сеансы для друзей и родственников. К этому заключению я шла годы. Несмотря на то, что у меня есть несколько старых друзей, с которыми я успешно работаю, в общем и целом все это представляется чересчур сложным. Проблема заключается в установлении границ. Информация, которой я делюсь в ходе сеанса, не имеет ко мне никакого отношения – я не являюсь ее источником, она просто через меня проходит. А поскольку во время сеансов выплывает наружу тот факт, что люди в своих интересах не придерживаются плана своей души и сами же становятся на пути у своего успеха, им куда легче разозлиться на меня, чем взять на себя ответственность за свое поведение и продолжить свой путь. Здесь весьма уместно выражение, призывающее «не убивать гонца». Если подобная реакция возникает у обычного клиента, на меня это не так сильно влияет, поскольку мы не видимся с ним регулярно на семейных собраниях и вечеринках.

Впрочем, у этого правила есть два исключения. Когда рядом внезапно появляется обитатель потустороннего мира, желающий что-то сказать своему близкому, который и мне является дорогим человеком, я обычно передаю это послание, когда наступает подходящее время.

Другое исключение (на сегодняшний день) касается друзей, изъявляющих желание посетить один из моих мастер-классов. Если они сильно хотят работать вместе со мной и обладают потрясающими во всех отношениях границами, я стараюсь рассмотреть такую возможность. В этой Вселенной подобное притягивает подобное, и нас с друзьями тянет друг к другу отчасти оттого, что у нас есть общие интересы – многие мои друзья обладают исключительной интуицией.

Мастер-классы, которые я провожу, заработали себе хорошую репутацию как среди новых, так и среди уже существующих клиентов. Некоторым моим друзьям нравится их посещать; они уже добились удивительных успехов в развитии собственных способностей. И хотя я, как правило, стараюсь отделять личные взаимоотношения от деловых, обстановка на мастер-классе предлагает чудесный компромисс.

Одна из моих близких подруг Энн за полгода потеряла двух своих братьев. Ее интерес к теме жизни после смерти, который и до этого был весьма высок, теперь усилился еще больше. Она стала посещать различные мастер-классы и приобретать для своей библиотеки все больше книг по метафизике.

С ее братьями я виделась всего пару раз, потому что жили они в другом городе. После своей смерти они нередко появлялись рядом, когда мы беседовали. Я спокойно делилась с Энн тем, что они хотели сказать, поскольку она всегда уважала меня и почтительно относилась к моей деятельности. В действительности, она была озабочена тем, что ей казалось, будто визиты ее братьев ложатся на меня тяжелым бременем. Я разуверила ее в этом. Со временем Энн научилась распознавать знаки, которые посылали ей братья, и это значительно облегчило ее скорбь. Как оказалось, это помогло и одной из ее подруг.

Твой вентилятор или мой?

У любимой соседки Энн Греты был рак мозга. И хотя я никогда не встречала Грету, мне было известно, что ее болезнь влияла на многих. Однажды утром, когда я как раз отвозила свою дочь Софию в школу, мне позвонила Энн, чтобы сообщить печальное известие: Грета умерла. Выразив свои соболезнования, я почувствовала, что кто-то буквально касается моих локонов. Кроме того, были и другие знаки, по которым я поняла, что ко мне обращается чей-то дух: в моей голове кружились изображения женщины, которая курила, пила, ругалась матом, играла в карты и смеялась.

Но Грета только-только умерла, и потому вряд ли могла объявиться рядом. Кто-то из потустороннего мира направлял ей послание, что-то вроде личной телеграммы из рук в руки от того, кто находится на небесах. У посланника была энергия отца либо деда и искрометное чувство юмора. Я описала Энн то, что видела, и та тотчас же рассмеялась. Очевидно, ее подруга Грета при жизни любила материться, курить, играть в карты и пить дешевое вино. Более того, она была необычайно близка со своим отцом, который умер много лет назад. Послание было весьма четким: Грета была не просто в порядке, у нее все было отлично. Мало того, что она больше не страдала от рака на последней стадии, она развлекалась со своими умершими друзьями и родственниками!

Несколько дней спустя Энн попросила меня помочь ей с чем-то, что ее сильно беспокоило. Она сказала, что ей не требуется моя профессиональная помощь. Она просто нуждалась в том, чтобы я подтвердила, правильно ли она поступила. Я спросила ее, что случилось с Гретой и ее дочерью. Поняв, что не сможет скрыть от меня подробности, Энн рассмеялась и принялась рассказывать.

Оказалось, что опечаленная дочь Греты Джена заменила в своей спальне старый потолочный вентилятор на усовершенствованную модель из комнаты не так давно умершей матери. Следующая ночь запомнилась Джене на всю жизнь: всю ночь вентилятор включался и выключался сам по себе. На следующее утро Джена вызвала электрика, и он проверил проводку во всем доме и у вентилятора, в частности. Однако все было в порядке. Вот только в три часа ночи вентилятор снова включился и стал работать на полной скорости. Следующей ночью то же самое повторилось в десять минут четвертого.

Когда Джена поделилась своей ситуацией с Энн, та сказала ей, что это ее мать привлекает к себе внимание, и посоветовала Джене попросить Грету прекратить это делать. Побеседовав с Дженой, Энн позвонила мне. Я сказала Энн, что она поступила абсолютно правильно и справилась со своей задачей чудесно! Она действительно смогла настроиться на происходящее. Тогда Энн спросила меня, не могу ли я поделиться какой-нибудь еще информацией.

Отслеживая свои границы, я раскрылась и попросила своих наставников внести в происходящее ясность. Было очевидно, что мама Джены знает, как волнуется ее дочь. Еще когда Грета была жива, они с дочерью были лучшими подругами. Вот только Джена не особо верила в жизнь после смерти и постоянно беспокоилась о матери. А ее мама, которая и после смерти сохранила присущий ей драматизм, просто хотела, чтобы дочь поняла, что у нее все хорошо.

Я предложила Энн, чтобы в том случае, если вентилятор не прекратит включаться непостижимым образом, Джена сказала бы маме, что знает, что это ее рук дело. Следовало сказать, что теперь, когда она узнала, что мама в порядке, ей стало легче, и попросить ее прекратить включать вентилятор, поскольку это пугает ее.

У Джены и Греты были чудесные отношения, которые, по всей видимости, не завершились, даже когда одна из них умерла. Грета понимала, что из-за своей упрямой натуры дочь может закрыться и попасть в плен страха; а сама Джена страшилась того удара, который нанесла по ней смерть матери. Под ногами у нее не было никакой опоры, и потому шаг в новом направлении представлялся весьма пугающим. Она даже не оперировала такими понятиями, как жизнь после смерти, призраки и медиумы. Однако, когда она поговорила с матерью, ее страх как рукой сняло. Все, что теперь исходит от ее вентилятора, – это теплые воспоминания и свежий воздух.