На прошедшем зимой 1934 года XVII съезде ВКП(б) были приняты директивы второго пятилетнего плана. В плане, намеченном к выполнению в период с 1933 по 1937 год, речь шла в первую очередь о задаче уничтожить последние остатки влияния капиталистических элементов и с помощью технических условий во всех отраслях промышленности ликвидировать причины эксплуатации человека. На основании созданной таким образом материально-технической базы должно было возникнуть бесклассовое общество, в котором братское сотрудничество между народами СССР гарантировало бы все условия для успешного развития.

Доля социалистического сектора в производственном фонде составляла 99 %, а доля государственного сектора – 90 %. Почти 95 % населения было занято в социалистической экономике, то есть на государственных предприятиях и в учреждениях, в колхозах и кооперативах. Здесь производилось 99 % национального дохода, 99,8 % промышленной и 98,5 % валовой продукции сельского хозяйства. Торговля на 100 % находилась в руках государства и кооперативных учреждений.

Даже в деревнях последние остатки капиталистических элементов были уничтожены. В течение второго пятилетнего плана национальный доход был увеличен в 2,1 раза, объем промышленного производства – в 2,2 раза, объем машиностроительной продукции – в 2,8 раза, а объем химической промышленности по сравнению с 1932 годом вырос в три раза. В промышленности производительность труда увеличилась почти на невероятную цифру 90 %.

Коллективизация сельского хозяйства была завершена. С помощью использования 456 000 тракторов и 129 000 комбайнов для сбора урожая объем производства смог увеличиться на 130 %.

Объем зерновых культур увеличился на 170 %, а объем хлопка – даже на 200 %. Но одновременно с увеличением производства для материально-технического оборудования промышленных предприятий, транспорта и сельского хозяйства на 240 %, производство товаров потребительского спроса увеличилось не в два раза, как в течение первого пятилетнего плана, а всего на 130 %.

В течение второго пятилетнего плана в эксплуатацию были введены такие крупные предприятия, как Уральский и Краматорский заводы тяжелой техники, Уральский вагоностроительный завод, Челябинский тракторный завод, Криворожский, Новолипецкий и Новотульский металлургические заводы, металлургические комбинаты «Азовсталь» и «Запорожсталь», Ташкентский текстильный и Барнаульский хлопчатобумажный комбинаты.

Не менее впечатляющим является завершение строительства Беломорско-Балтийского канала и канала имени Москвы. В Кировске, Кемерово, Новомосковске, на центральном Урале к энергоснабжению были подключены новые крупные электростанции, а на реках Свирь, Риони, и Раздан – новые гидроэлектростанции.

Помимо этого, в 1935 году в эксплуатацию был введен московский метрополитен.

При перечислении этих успехов нельзя не упомянуть результаты в развитии жилищного строительства, в системе здравоохранения, а также гораздо более глубокие изменения во всех областях культуры, которые были достигнуты благодаря прогрессу в системе образования и появлению новой интеллигенции. Наглядным подтверждением этому является, например, тот факт, что в 1934 году 40 % зачисленных в университеты и вузы студентов составляли выпускники рабочих факультетов. Хотя Ханин в своем объективном анализе результатов пятилетних планов абсолютно обоснованно отмечает, что за время второй пятилетки наряду с действительно большими достижениями в производстве и повышением эффективности большое значение имела и компенсация недостатка образования, которая обнаружилась только в ходе этой работы. Но при этом достижения этого периода ни в коем случае не отрицаются. Скорее, это свидетельствует о целенаправленности сопровождающего этот процесс ориентировок, когда не в последнюю очередь здесь стало ясно, что директива для смысловой ориентации была представлена не весной 1933, или даже раньше, а только в феврале 1934 года на партийном съезде.

Директивы третьей пятилетки (1938-1942) были определены только через год после ее начала. На XVIII съезде ВКП(б) было решено, что в этот период должны быть приложены значительные усилия, чтобы догнать ведущие капиталистические страны и обогнать их в объеме производстве на душу населения. Предполагалось, что после создания основ социализма на повестке дня будет стоять постепенный переход от социализма к коммунизму. В свете сложной международной ситуации были предусмотрены не только развитие промышленности, сельского хозяйства и рост материального благополучия, но и усиление обороноспособности страны, а также создание больших государственных резервов.

В течение первых трех лет удалось увеличить объем валовой продукции промышленности на 45 %, а объем машиностроительной промышленности – даже на 70 %. За три с половиной года – до июля 1941 – был инвестирован 21 млрд рублей и построены 3000 новых промышленных предприятий.

Вступили в строй Кураховская, Кувасайская и Ткварчельская районные тепловые электростанции, Угличская и Комсомольская гидроэлектростанции. Были построены Новотагильский и Петровск-Забайкальский металлургические заводы, Среднеуральский и Балхашский медеплавильные заводы. В Уфе был построен нефтеперерабатывающий завод, а в Москве – завод малолитражных автомобилей. В 1940 году количество занятых в национальной экономике рабочих и служащих увеличилось до 31,2 млн человек (в 1928 году их было 11 млн). Была создана система ремесленных училищ, планировалось ввести всеобщее среднее образование не только в городах и поселках, но и на селе. Одновременно с этим увеличилось количество ВУЗов и университетов, а также специализированных образовательных учреждений.

Современный автор Д. Зыкин констатирует: «В тридцатые годы положение было настолько критическим, что необходимость тотальной мобилизации-индустриализации понимали почти все. А потенциальные предатели хорошо знали, что лишь независимость и безопасность страны является залогом их существования. В случае победы Германии над СССР, во-первых, собственностью завладеют немцы, а во-вторых, всех коммунистов поставят к стенке. Поэтому, хочешь не хочешь, а приходилось тянуть лямку и откладывать реализацию своих планов на будущее. Хотя по некоторым косвенным данным можно судить, что кое-кто из особо нетерпеливых ждать все равно не захотел. Вот их-то и поставили к стенке, но уже не немцы». Многослойные и противоречивые социально-экономические проблемы этой огромной страны, явления распада и разрушения в исторически сложившихся классовых структурах, связанное с этим крушение обычаев и новые жизненные и карьерные возможности, неудовлетворенные (или только частично удовлетворенные) амбиции старой и новой политической, военной, экономической, научно-технической элиты – все это отражало только немногие моменты гораздо более многогранного спектра комплексных противоречий, которые на фоне больших потрясений продолжили свое существование и которые возникли и форсировались в результате индустриализации.

Говоря об этом периоде и его последствиях, не стоит зацикливаться на «убедительных» сведениях о чистке партии, отстранении от власти старых большевиков, насильственных формах и пугающих масштабах этого процесса. В тех условиях индустриализация была бы невозможна, если бы у руля оставались те, кто, несмотря на все заслуги в революционной борьбе и гражданской войне, был, в силу недостатка образования и закоснелости мышления, не в состоянии осознать масштаб и особенности научно-технических, экономических и других проблем и действовать адекватно требованиям времени.