– Все время, что мы были врозь, я ни на минуту не забывала тебя… Но не смела назвать это любовью. Потому и решила, что лучший способ вылечиться – никогда больше тебя не видеть.

– Боже, какими дураками мы были, – хрипло сказал Джейк. – Я продолжал бы мыкаться, как зомби, и, если бы не женщины, убеждать себя, что жизнь кончена.

– Какие женщины?

Он обнимал Марин, и она нежилась в его объятиях, чувствуя, как душа заполняется теплом и сиянием.

Джейк поцеловал ее в лоб:

– Твоя мать. Каждый раз, когда я звонил в Португалию, она рассказывала, как ты тоскуешь без меня. – Он поцеловал Марин в нос. – А моя мать говорила, что видела, как ты на меня смотришь, когда думаешь, что за тобой никто не наблюдает. – Его губы осторожно и нежно ласкали ее. – Ну и, конечно, Линн, которая сразу заявила, что если ты, всегда презиравшая случайные связи, вдруг пошла на такое, это что-нибудь да значит. Все это заставило меня понять, что нужно бороться, пока не потеряна последняя надежда.

Марин обняла Джейка за шею и услышала, как сильно бьется его сердце. Она улыбнулась. Все барьеры сметены. Теперь можно ничего не бояться.

– Война закончена. Так почему бы нам, дорогой, не заняться любовью?

Джейк, не отрывая от Марин жадного взора, встал, поднял ее на руки и понес туда, где их ждала кровать.