На следующий день были именины Его высочества великого князя223. Я получил чин контр-адмирала224, и мой старший сын225 был произведен в офицеры, при этом я и мой сын имели честь быть допущенными императрицей к руке. Нам отвели апартаменты при дворе, и мы были удостоены чести обедать и ужинать с великим князем каждый день, [дворцовые] лошади и экипажи были в нашем распоряжении на все прочие удовольствия. Великий князь был столь отменно расположен к моим сыновьям, что я видел, как он целовал их по 20 раз на дню, и заметил, какую зависть это вызвало у придворных.

С момента моего прибытия я видел, что в Кронштадте226 флот оснащали к отплытию, я воображал, что этот флот предназначен мне как командующему, и некоторое время флот находился в ожидании, но командовать им в конце концов был назначен адмирал Спиридов227.

Прошли три недели, и я ничего не слышал о своем назначении, не мог я также увидеть и кораблей, которыми должен был командовать, а находиться под началом другого я не мог согласно подписанному [в Лондоне] договору.

Примерно в это время великий князь показал мне список из трех линейных кораблей и двух фрегатов, которые отметил адмирал Спиридов и которые крейсировали на Балтике, и сообщил мне, что им были отданы приказы вернуться в Кронштадт, чтобы встать под мою команду. Через один или два дня граф Панин пожелал видеть меня вечером в своих апартаментах вместе с капитан-лейтенантом Волчковым, [приписано:] *который до того был в Английском флоте*, в качестве моего переводчика228, чтобы познакомить меня с адмиралом Спиридовым. Когда мы встретились, граф Панин пожелал, чтобы я отправился поутру в Кронштадт, дабы посетить флот [карандашом сверху исправлено:], *эскадру*, адмирала Спиридова, осмотреть его состояние и составить о том рапорт, и что адмирал должен встретиться со мной и приказать всем своим капитанам и офицерам приветствовать меня и быть в моем распоряжении. Я был поражен таким требованием, предвидя, что оно вызовет ревность, я пожелал как-то отговориться от него, понимая, насколько странным может выглядеть, когда младший по чину инспектирует корабли старшего по чину; но никакие мои отговорки не были приняты во внимание. Рано утром следующего дня капитан Волчков ожидал меня на одном из ботов великого князя, чтобы отправиться в Кронштадт.

Я прибыл к адмиралу Спиридову, но его не оказалось на месте, вскоре я встретил его на улице в засаленной шубе и с длинной бородой. Он обнял меня с поцелуем Иуды, за что я хотел послать его к дьяволу, так как менее стойкого человека такой поцелуй мог бы отравить.

Я сказал ему, что собираюсь подняться на суда для осмотра его эскадры, ожидая, что я буду принят как офицер и что капитаны на местах готовы принять меня. Я сразу направился на корабли, но обнаружил, что на некоторых кораблях не было даже лейтенанта, не видно было и того, чтобы у них что-то делалось. Какие-то сведения мне удалось получить от некоторых шкиперов [приписано:] *или мастеров* (skippers, or masters), и увиденное привело меня к заключению, что я и не пожелал бы здесь командовать.

После того как я навел какие смог справки, я явился к адмиралу Спиридову и не сдержался, говоря о своем разочаровании, потому что не встретил на кораблях ни одного офицера, хотя ожидал, что адмирал отдаст приказы своим капитанам встречать меня, что и было согласовано с графом Паниным. Он отговаривался, что некоторые больны, а других нет на месте, но это было ложью, поскольку он отдавал им приказы ожидать его на военном совете, который он проводил ежедневно, а порой и дважды на день.

Подготовленный мною отчет графу Панину был не весьма благоприятным для эскадры. В то же время, видя полнейшее невежество в том, как следовало обеспечить успех экспедиции и сохранить жизнь ее участников, я счел своей обязанностью, получив на то дозволение, представить императрице следующее предложение229: