Первые минуты они скакали молча — для Маввея в этом не было ничего необычного, что следовало бы обсуждать, а «новгородцам» было не до разговоров — они старались просто удержаться в седлах. Потом Мартин нащупал ногами два полукруга на тонких ремешках и догадался вставить туда ноги. Ехать сразу стало не в пример удобнее, теперь можно было и посмотреть по сторонам.

Плащ, развевающийся за спиной Сергея, навел его на веселую мысль.

— В этом плаще ты похож на шпиона, — крикнул он. — Отравителя колодцев, похитителя младенцев и обирателя церковных кружек.

Сергей промолчал. Ему было не до этого.

— Знаешь, чем отличается шпион от разведчика? Остро сожалея о том, что нет под руками ни кнопок, ни клавиш, инженер продолжал молчать, занятый двумя веревками, продетыми сквозь морду животного для управления. Чтобы его знания не пропали даром, Мартин сам ответил на заданный вопрос:

— Шпион всегда действует в чужой форме. И за это его всегда вешают. Если ловят, разумеется.

Хэст, услышав Мартина, полуобернулся и сказал:

— А обычаи у нас, оказывается, одинаковые. Я неделю назад приказал одного такого повесить.

Сергей, недолго думая, сдернул с себя плащ, и тот унесло ветром в кусты.

Стремительный и ровный бег приученных к строю животных пришелся инженеру по вкусу. Неожиданное, ранее никогда не изведанное ощущение скорости, когда земля летит в двух метрах под тобой, нахлынуло на него, и теперь покоритель пространства, привыкший мерить его парсеками, с восторгом считал верстовые столбы.

В главную дорогу, словно ручьи в реку, вливались дороги поменьше.

Вскоре они начали обгонять скрипучие телеги, группы людей, бредущих то навстречу им, то в одну сторону с ними. Временами налетал запах гари. Если это случалось, когда вокруг были люди, они горбились, прятали лица, а кто-то взрывался проклятиями.

Запах гари был запахом скорби и горя. Так прошло часа три. Хэст не останавливался ни на минуту. Он мчался вперед как одержимый, заставляя «новгородцев» следовать его примеру. Рыцарь не оглядывался, словно позабыл о них, а скорее всего просто был уверен, что если они захотят, то не потеряются на этой дороге.

Дом появился из-за поворота неожиданно, словно выпрыгнул. Увидав его, благородный рыцарь махнул рукой, показывая, чтобы, не задерживаясь, заезжали во двор.

Деревянные стены предвещали отдых. Стараясь в точности повторить действия Хэста, люди спрыгнули с лошадей и привязали их к врытым в землю столбам. Хэст вошел в дом первым. С трудом переставляя негнущиеся ноги, Сергей и Мартин поднялись следом…

Уже стоя в дверях, они поняли, куда попали, — изнутри отчетливо пахло съестным. Тут же, у порога, к Хэсту подскочил хозяин. Кланяясь до земли, он поцеловал рыцарю руку. Оттащив толстяка в сторону, Маввей заговорил с ним, но так тихо, что люди ничего не услышали. Через несколько минут Хэст вернулся к спутникам.

— Трульды были тут совсем недавно, — сообщил он. — Я думаю, что нам удастся спокойно поесть.

— Вас все еще ищут? — поинтересовался Мартин. Хэст утвердительно кивнул.

— И не меня одного.

Он вошел в пахнущую сытностью темноту харчевни. Оттуда бросил так, словно слова эти ничего для него не значили:

— Ищут еще двоих. Могучих чародеев… Люди переглянулись. Если для Хэста эти слова не значили ничего, то для них они могли значить слишком много.

— Что ж, — сказал Сергей после небольшого раздумья. — У брайхкамера широкий круг интересов. Это похвально.

По чисто выскобленной лестнице они поднялись на второй этаж. Там, похоже, было место для благородных посетителей из дворян и простолюдинов побогаче. Если первый этаж был погружен в полумрак, почти темноту — света очага да четырех узких, словно бойницы, окон было явно недостаточно, чтобы осветить весь зал, — то наверху было гораздо приятнее.

В комнате, куда их привели, вдобавок к камину горела лампа и стояло изящное кресло.

На этом, однако, и заканчивались попытки хозяина как-то облагородить комнату. Кроме лампы и кресла, там стоял еще крепкий стол совершенно неблагородного вида, который, правда, был застелен темной материей, а по бокам от стола стояли простецкого же вида лавки без затей, сбитые из распиленных пополам древесных стволов.

Около кресла суетились слуги, накрывая на стол. Минуту спустя, сделав свое дело, они с поклонами вышли, оставив путешественников за накрытым столом.

— Прошу вас, — сказал Хэст, делая приглашающий жест. — В моем замке я мог бы принять вас более подобающим образом и вознаградить за оказанную услугу, но…

— Что ты, — неожиданно сказал Сергей. — В любом добром деле уже есть и награда за него. Кроме того, дворяне должны помогать друг другу. Не так ли?

Инженер действовал как опытный провокатор, и бесхитростный туземец попался на удочку.

— Вы дворяне?

В голосе его слышался вопрос, но не оскорбление.

— Да. Мы люди благородного происхождения! — уклонился от прямого ответа Сергей.

Хэст Маввей Керрольд встал. Сделал он это так торжественно, что Сергею показалось, что в комнате стало светлее.

— Ваши титулы, господа?

— Не кривя душой, могу открыть тебе, благородный Маввей, что господин Мартин — Штурман, а я — Инженер! — значительно сказал Сергей.

Мартин, ошеломленный нахальством инженера, помычал что-то не то восхищенно, не то осуждающе.

Хэст поочередно склонил голову в одну и в другую сторону:

— Господин Штурман, господин Инженер… Прошу прощения, что ваш вид ввел меня в заблуждение.

Легковерие туземца, оказывается, не знало границ, и для пользы дела этим стоило воспользоваться.

— Благородство не определяется одеждой! — сурово, хотя и не укоризненно сказал Мартин. — Оно находится в сердце каждого истинного дворянина…

— Ничего страшного, — подтвердил Сергей, уже сидевший, изящно закинув ногу на ногу. — Превратности путешествия, знаешь ли…

Мартин, не зная, куда может занести Сергея, мощно прокашлялся:

— Грм-м-м.

Сергей смолк и выразительно посмотрел на что-то жареное, сидевшее на деревянном блюде растопырив четыре ноги. Хэст намек понял.

— Прошу к столу, господа.

С голосом его произошла чудная перемена. Теперь это был не голос господина, обращающегося к своим верным слугам, а дворянина, приглашающего к обеду друзей.

Стол оказался хорош даже на взгляд не очень голодного человека, а Сергею и Мартину он показался вообще восхитительным. Блюда стояли тесно, задевая друг друга краями. Расставляли их в спешке, и теперь подливка из одного перетекала в другое. Здесь были и тушки птиц, исходящие паром, и рыба, и просто грубо порезанные, но от того не менее привлекательные куски сочного мяса.