В конце трубы Елену ожидал простой лифт, двери которого со скрипом открылись, не успела она подойти. На этот раз девушка не стала колебаться. Она вступила в кабину лифта и тут же почувствовала, как он поехал вверх и почти сразу же остановился. Двери раскрылись, она вышла из лифта.

Первое, что бросилось Елене в глаза, были вертикальные стены. Этот коридор не был трубой! Потом она обратила внимание на то, что сапоги оставляют на полу следы. Она присела и провела по полу рукой.

— Пыль! — пробормотала она.

На полу лежал полусантиметровый слой серой пыли. Когда Елена смела накопившиеся за долгое время хлопья, то увидела под ними то, от чего у нее захватило дух: голубой ковер! Весь коридор под пылью был устлан серо-голубым ковром.

Она выпрямилась, когда впереди открылась дверь, как бы приглашая ее войти. Осторожно, чтобы не поскользнуться, Елена подошла к двери. На табличке рядом с дверью было написано: «Центральный пост управления». А под этим еще одна строчка: «Ева 2092».

Только глупец испытывает чувство страха!

Тхи т'Гхт,

первый воин семьи Хонх

— Цхи т'Ннт — отец Хо т'Ннта. Так же как Хо был рабом семьи Зейн, так и Цхи — раб моей семьи, семьи Ронкар, — объяснил позже глава семьи, когда они находились в центральном здании. — Но узы крови никогда не ослабевают.

Цхи, стареющий воин с белыми бакенбардами, склонился к Нопилею:

— Быть в бою побежденным теладинцем — большой позор.

— У моего народа считается большой честью одержать победу над сплитом, — задорно возразил Нопилей.

Он уже чувствовал себя гораздо увереннее среди сплитов. Ронкар, правда, заявил, что все сказанное будет проверяться, но ведь Нопилей говорил только правду. За это время образ, сложившийся у сплитов о теладинцах, претерпел значительные изменения, точно так же, как жители Гхус-тана заставили его изменить мнение о сплитах.

— Я вырву у твари руки и ноги! — прорычал Цхи т'Ннт, будто специально для того, чтобы опровергнуть это новое мнение.

Ронкар сделал в его сторону какое-то неясное движение. Цхи побледнел:

— Простите, мой господин!

— Ладно, ладно. А теперь, Цхи, оставь меня наедине с теладинцем. Свое решение я должен принять самостоятельно. Я тебя позову, когда понадобится.

Воин жестом подтвердил, что понял приказ, и тут же вышел из помещения.

Нопилей обратил внимание на выражение лица сплита, когда тот проходил мимо него. Он не увидел там откровенной враждебности, которой ожидал.

— Ты должен знать, теладинец, что твое прибытие в Гхус-тан не было для меня неожиданностью, в отличие от Тро и большей части семьи, — заявил Ронкар, когда закрылась дверь за Цхи т'Ннтом. — Даже Акхн т'Фррт ничего не знала.

— Ты… ты знал, что я приду… в вашу деревню? — прошипел Нопилей, ничего не понимая. — Но откуда? Я ведь и сам этого не знал!

Ронкар вытащил из-под стола грубо отесанный табурет и сел напротив Нопилея.

— Нет, конечно, я не знал, что придешь именно ты, теладинец. Но в тот день, когда в небе над Гхус-таном было написано Слово Войны, мне стало ясно, что нашему тайному существованию на Ниф-Нахе скоро придет конец. Это был только вопрос времени. Ты меня понимаешь?

— Слово Войны? — навострил уши Нопилей. — Не понимаю…

— Твой горящий корабль, падая, прочертил прямо над нашим островом густое, серое и дымное облако. Мой старый учитель и заклятый друг Голан т'Вллт назвал это явление Словом Войны, потому что жесты для войны и облака похожи. В какой-то степени это игра слов. — Уголки губ Ронкара опустились, что у сплитов означало улыбку.

Однако он умолчал о том, что чуть было не убил Голана, когда тот осмелился утверждать, что семья Ронкар недостаточно сильна для Слова Войны. И только смелое вмешательство Хатрак спасло Голана т'Вллта. Впоследствии Ронкар был очень за это благодарен дочери.

— Ты знаешь, в каком направлении полетел мой корабль? — затаив дыхание, спросил Нопилей.

Его одолевали смешанные чувства: волнение, удивление и досада. Значит, инстинкт его не обманул. Несмотря на все переживания, связанные с нападением дракона джунглей, он выбрал правильное направление. Это не могло быть простым совпадением!

— Это знают все, потому что все это видели. Но далеко не каждый сумел сделать правильные выводы. От тебя, теладинец, я хочу узнать только одно. Будут ли искать тебя и твой корабль?

— Я не знаю. Мой дедушка…

— Теладинец Цео меня мало интересует, — перебил его Ронкар, стукнув кулаком по столу. — Какое мне дело до твоих трусливых соплеменников!

— Но…

— Я хочу знать, будет ли тебя искать Патриарх Чин. Или не так: искать-то он будет, это вне всяких сомнений, а вот насколько интенсивно он будет вести поиски, насколько ты важен для него?

Нопилей задумался. Насколько он — или «Счастье Нианы» — важны для Чина, зависело от того, знал ли Патриарх о ценном содержимом банка данных бортового компьютера его корабля, а также от того, насколько сильна была его жажда мести за гибель своего доверенного лица Хо т'Ннта. В последний момент Нопилей решил ничего не говорить Ронкару о содержимом памяти бортового компьютера.

— Думаю, меня будут искать, — ответил он осторожно. — В джунглях материка я видел, как низко над лесом летел истребитель Патриарха. Думаю, он летел по следам дымного облака… Я имею в виду Слово Войны.

Ронкар кивнул:

— Истребителей было три. Мы тоже их заметили, а они нас нет. Ты, теладинец, поставил под угрозу нашу безопасность. Я гарантирую тебе жизнь в качестве заклятого друга до следующей Ночи Двух Лун. Под постоянным присмотром. А потом… Но давай же позовем Цхи т'Ннта, потому что мой приговор в определенной степени касается и его.

Патриарх позвал своего раба, который, тут же появился, откровенно радуясь тому, что Ронкар не затаил на него досады за непослушание. А именно этого Цхи больше всего и боялся, когда ждал за дверью.

— Мой господин?

— Цхи, теладинец получает все свободы нового заклятого друга, но при одном условии: он не может покидать остров и должен постоянно находиться под присмотром. На ближайшие мазуры я даю тебе Хатрак т'Фррт, мою дочь, в качестве усмирительницы. Она еще молода, но достаточно добросовестна.

— Да, господин, я понял, — подтвердил воин.

По подавленному выражению его лица можно было судить о том, что такое решение его вовсе не обрадовало. Ему придется следить за каждым шагом теладинца, да и Хатрак в качестве усмирительницы будет изрядно мешать ему мучить тварь столько, сколько хочется. А поскольку Хатрак была дочерью повелителя, он ни в чем не смеет ей перечить. Как же это унизительно — подчиняться приказам маленькой девчонки!