Володя испуганно посмотрел на девушку.

– Придурок, – крикнула девушка Володе и, встав, быстро ушла. Человек пододвинулся к окну, на освободившееся место.

– Жена, что ли? – по-доброму спросил он.

– Нет, просто так.

– А вот это плохо, – человек стал серьезным. – Просто так нельзя. Брак есть таинство, и не мы с тобой это придумали. Ты, может, поживешь с ней, обрюхатишь и бросишь. А она любит, страдает. Грешно это, добрый человек, грешно. Вот оттого, что вокруг все «просто так», мы в погибель и движемся.

– Точно-точно, – строго сказала женщина. – Сразу видно, что вы порядочный человек.

– Я Володя, – Володя протянул ему руку.

– Сидор, – добродушно ответил человек, пожав Володе руку. – Я направлялся на заработки в Мытищи, на стройку. Там красильщики нужны, платят столько, что закопаться в деньгах можно. Будешь ходить по ресторанам каждый день, покупать машины, а все равно денег останется много.

– Это где же так платят? – удивленно спросила женщина.

– А в Мытищах, – уверенно ответил Сидор. – А где точно, я не знаю. Вчера, помнится, собирался ехать в Мытищи, искать эту работу.

– Кому? Маляру, что ли, платят? – еще с большим удивлением продолжила она.

– Ага, маляру. Белочку убили, кисточек наделали из нее. Берешь эти кисточки и маляришь, маляришь. А по кругу стоят и восхищаются. А еще и знакомым своим расскажут: «Вы бывали в Мытищах, видели малярство? Ну что вы! Совершенно замечательное зрелище. Посетите обязательно».

Женщина рассмеялась. На этот раз Володе все сказанное тоже показалось смешным, и он также выдавил из себя улыбку.

– Ох, и заливаешь, – смеясь, сказала женщина.

– А вот еще история, – продолжил Сидор. – Были, приставши к вокзалу, где я вчера ночевал, челноки из Монголии. Добрые люди, хоть и глаза узкие у них. Хоть и по-русски не понимают ничего, а поговорили и поняли друг друга. И после ночи этой стали они мне как братья и сестры, будто у одной матери сиську сосали. Вот такие они люди сердечные. А кто-то говорит, чтобы челноки не ехали в Москву, что от них зло одно. А я скажу вам, как есть: добро от них одно. Душами добрыми своими наполняют столицу. Это же чистые радостные люди, и за что их не любить?

– А я все равно против того, что они все в Москву едут, – строго сказала женщина.

– Так они не в Москву, а из Москвы поезд ждали. Говорят, не нравится нам зло московское, поедем обратно к себе. А я их стал умолять, говорить, что трудно будет мне без них, просил остаться, а они все равно уехали. Поцеловали меня в щеку и уехали. Сказали, что будут ждать меня. Что когда приеду, они мне лучшего коня подберут, что полетим по степям, что найдем клады, что станем одним целым.

– И чего же не едешь к ним? – недовольно спросила женщина.

– Думал помалярствовать в Мытищах, купить на все деньги подарков и податься к ним. Без подарков-то некрасиво. Весь день думал, что же им подарить. Решил, что сам им коня подарю, да самого лучшего. Жеребца, которого мир не видел, про которого в сказках русский люд читал.

– Ох, ну и болтун же ты, – женщина снова рассмеялась.

Электричка подходила к Карачарову. За окном были бесконечные серые лужи. Володя повторил про себя нужный адрес, который на протяжении всей дороги пытался не забыть. Нужно было выходить на Калитниках, а дальше идти невесть куда. Когда объявили следующую станцию, он еще раз поежился, предвкушая скорое погружение в ветер, и встал.

– Погоди, друг Володя, ты куда? – спросил Сидор.

– Мне выходить надо. Рад был познакомиться. Ты прости, если что не так.

– А куда ты сейчас? – все с той же доброй улыбкой спросил Сидор.

– К тетке.

– Какой тетке?

– Ну, у меня тетка здесь живет.

– А, понятно, – ответил Сидор и грустно уставился в окно.

* * *

Володя вышел и, спросив нужный адрес у первого подвернувшегося прохожего, пошагал по указанной улице. Он достал бумажку с карандашом из затрепанной куртки и на всякий случай записал адрес, чтобы не забыть, а также то, что сказал прохожий. Пронзающий ветер не утихал. Володя немного сгорбился и попробовал получше укутаться в своей камуфляжной куртке.

– Володя, подожди, – услышал он вдруг. Обернувшись, он увидел Сидора. – Хочешь, вместе в Монголию поедем. Они и тебя как брата примут, они добрые.

– Слушай, Сидор, ты иди домой, – настоятельно сказал Володя. – Ты где живешь?

– Ты ведь тоже ждешь коня своего, что помчит тебя по степи бесконечной, – Сидор продолжал улыбаться. – И в армии перед сном закрывал глаза и мчался по степи. А конь дикий был, неуемный, вороной такой красавец, наливной весь, гордый. Было ведь? Признайся, ну было же! – Сидор даже перешел на крик.

– Было, было, – Володя решил успокоить Сидора. – Но ты иди домой лучше, а мне надо идти.

Володя пошел быстрым шагом. Сидор поплелся сзади, повторяя что-то про коня и степь. Они подошли к стене, за которой виднелись могилки. Это было кладбище, присутствие которого порадовало Володю, потому что тот прохожий на вокзале сказал, что нужно будет пройти мимо него. У стены сидел мужичок бомжеватого вида с растянутой по земле сумой.

– Брат, как погода? – крикнул ему Сидор.

– Благодать, – промямлил мужик.

– Чем угостишь? – весело спросил Сидор.

Володя прошел несколько шагов и обернулся, чтобы посмотреть, отстал ли Сидор.

– А все забирай, – ответил мужик.

– А что есть?

– Ну вот буханка, вот масло растительное, бутылка неполная, – он начал копошиться в суме.

– Давай сюда буханку и масло, – заявил Сидор. Тот протянул ему обгрызанный, немного засохший кусок хлеба и грязную бутылку с маслом. Сидор откусил хлеб, открыл бутылку и сделал глубокий глоток. Потом еще раз. – Ай, вкуснотища. Ты сам-то откуда? Я на север иду ежевикой торговать. Хочешь, пойдем со мной.

– Погоди, сегодня хоронят тут кого-то. Когда хоронят, добрыми становятся. Убогих жалеют, ибо прикосновение смерти чуют. Понимают, что и они помрут когда-нибудь, а если убогим помогали, то им лучше на том свете будет. Пойдем к ним, они и угостят нас, и на дорогу денег дадут.

– Пойдем, – обрадовался Сидор. – Эй, Володя, идем с нами. Тут хоронят кого-то, нам денег дадут, так как подобрели сегодня. Берем деньги и сегодня же на север. Чего ты у тетки маяться-то будешь? А на севере вообще все замечательно. Пойдем нефтяные скважины рыть да нефтью мазаться. Говорят, нефть целебная, организм укрепляет.

– Не, идите сами, – Володя махнул рукой и быстро пошагал дальше,