– Я познакомился с принцессой Дженсин, пока она проживала в Лос-Анджелесе…

– Мистер Хоук, – королева изогнула бровь, – мы прекрасно осведомлены о том, кто вы.

Ах да, конечно. Но что именно они знают о нем?

Его биографию? Сказали ли они дочери, что он здесь? Он решил более не медлить:

– Я здесь, чтобы просить руки вашей дочери.

Королева не шелохнулась:

– Мы очень благодарны за всю ту помощь, которую вы оказали нашей дочери, пока она пребывала на территории Соединенных Штатов Америки, но вынуждены вам сообщить, что согласия мы не даем.

Он выпрямился. Бой не проигран, пока Дженна сама не откажет ему.

Дженна стояла позади, скрытая тяжелой портьерой. Она дрожала. Мама спросила, хотела бы она присутствовать на встрече, но она отказалась. Лиам связался с Кристен и просил аудиенции у ее матери, а не у нее. Она подумала, что перед отъездом они сказали друг другу все. Однако она не отклонила предложение отца послушать, о чем Лиам будет говорить.

Она не могла представить себе такого. Неужели он действительно этого хотел? Что изменилось?

Лиам откашлялся.

– Могу я узнать причину такого решения?

– Дженна рассказала нам обо всем, когда вернулась.

Он не был удивлен. Дженна не терпела тайн.

Когда она вернулась домой, Кристен привела ее во дворец, скрыв ее появление от чужих глаз. Она не хотела, чтобы кто-то видел ее до того, когда родители решат ее судьбу. Она опозорила их, и теперь только они могли решать, как она будет жить.

Дженна думала, что ее попросят удалиться из страны. Но родители, которых она встретила больше года спустя, были совершенно другими людьми. Они были так напуганы, когда она исчезла. Винили во всем себя. Они приветствовали ее с распростертыми объятиями и были рады своей первой внучке.

Потом был созван семейный совет, на котором открыто обсуждались желания и мечты каждого. Конечно, не все могло быть исполнено, но то, что королевская чета выслушала своих детей, помогло им осознать и примириться с необходимостью служения своей стране и народу.

– И когда она рассказала нам о вас, мы спросили, хотела бы она выйти за вас замуж. Дженсин ответила – нет.

– Действительно?

– Да, это так. И теперь, когда наша любимая дочь вернулась домой, мы в первую очередь будем думать о ее желаниях.

Лиам немного помолчал, впитывая информацию.

– Вы должны понять, что я не сдамся, пока не услышу это от самой Дженны.

Она больше не могла сдерживаться. Она решительно отвела портьеру и вышла к нему.

– Дженна… – Это было похоже на вздох.

Она провела языком по губам, прежде чем задать вопрос, от которого зависели дальнейшие события:

– Лиам, почему ты решил жениться на мне?

– Дженна, ты и Мег – часть моей семьи. Я люблю вас так сильно, как это возможно.

– Мои родители предложили мне официальный пост при дворе. Как это повлияет на твое решение? Жить под неусыпным оком общественности. Быть рядом со мной, вести беседы во время приемов…

Она подняла подбородок и смотрела на него с вызовом. Для нее было важно понять, был ли он готов изменить ради нее свою жизнь.

– Там, где ты, там и я. Если ты хочешь поехать в Антарктиду, мы с Бонни поедем за тобой. Вы – наша семья.

Она сделала шаг ему навстречу:

– Без сомнения?

– Без сомнения.

Еще никогда она не любила его так сильно.

– Обещаю, Дженна, что я буду любить тебя и Мег до конца своей жизни…

В зале повисла торжественная тишина.

Немного позже, когда королевская чета ушла вместе с Бонни, приветствуя новую внучку, и влюбленные, наконец, остались одни, Дженна взяла его лицо в ладони:

– Не могу поверить, что ты здесь. Ты так часто снился мне. Я не думала, что это возможно.

– Я здесь и никуда не уйду. Но, Дженна, у меня предложение: мы создадим новую семью. Вместе мы выработаем план: я выясню, насколько я необходим компании. И нужно, чтобы Кленси могли видеться с Бонни, а ты могла работать здесь. Словом, есть над чем подумать. И знаешь что? Родители вчера встретились с архитектором. Они построят новый дом на ферме.

– Я так счастлива.

– Теперь мы – команда – ты, я, Бонни и Мег. Мы – одна семья.

– Звучит волшебно.

Она приподнялась на носочках, обвила шею любимого руками и нашла его губы.