Но вернемся к ДНК как я ее понимаю. Если бы спираль с картинки, которую я себе над кроватью рядом с Распятым булавочками пришпилила, растянуть, она имела бы в длину примерно два метра.

То есть такая приличной высоты лестница. Именно в виде лестницы я себе ДНК и представляю: между двумя сахарно-фосфатными жердями сделаны ступеньки из спаренных между собой оснований: АТ одна ступенька, CG другая, снова АТ — и так далее. Ступенек этих много, очень много — около трех с половиной миллиардов. То есть в каждой клеточке, в самом ее ядре, находится около двух метров свернутой в спираль химии. Самой важной, как я вычитала в умных книжках, является та информация, которая возникает в результате чередования этих ступенек. Только в последнее время люди смогли эту очередность для трех с половиной миллиардов ступенек уловить, на это много денег выделили, потом долго ждали, а потом некоторые себя очень уж умными почувствовали, впали в гордыню и стали утверждать, что якобы подсмотрели карты Бога, когда Он с Вельзевулом в покер на Жизнь играл. И теперь они якобы знают, что Бог эту партию в турнире Большого шлема выиграл. И раз они все карты Бога видели — якобы и сами теперь с усами и вполне могут тоже создавать Жизнь или по крайней мере улучшать ту, что уже имеется. Например, привлекая с этой целью инженеров-генетиков, которые могут заставить корову давать в два раза больше молока, но при этом травы совсем не кушать. А пока с коровами не очень получается, то хоть соорудить двухметровой высоты пшеницу, которая не нуждается в поливе. Иногда мне кажется, и я от этого в ужасе, что генетика, которой Ты так очарован, на опасно близкое расстояние подобралась к метафизическим границам алхимии. И что в генетиках гордыни-то поболе будет, чем в том Хокинге, Млодинове и Пенроузе.

И эта гордыня не впервой в них проявляется, ох не впервой. Я кое-что об этом знаю, потому как регулярно посещаю бесплатные лекции по генетике в Поздненочном Университете Третьего Возраста. Лектора я внимательно слушаю, а иногда задаю вопросы. Открытие и финансирование этого учебного заведения я приняла с нескрываемой радостью, мне оно напоминает средневековое научное общество. Такая Accademia dei Lincei, что в переводе означает Академия Рысьеглазых, во главе с молодым итальянским красавцем Федерико Чези.[39]

Учиться я очень люблю, особенно если бесплатно. Правда, мне это не всегда свойственно было — если вспоминать земную-то жизнь. А Академия возникла тут от безысходности — это выбор скорее негативно-превентивный, чем позитивный. Ад никак не мог справиться с проблемой бессонницы, особенно у людей старшего поколения. Вместо того чтобы спать и соблюдать тишину, они шатались по аду, мешали другим отдыхать, грустными и трогательными голосами песни пели, а утром, конечно, все были усталые и невыспавшиеся, и производительность от этого страдала. Апофеоз наступил, когда страдающих инсомнией поймали на месте преступления — они горячо молились о ниспослании им возможности уснуть, некоторые даже с молитвенниками в руках! Наученный горьким опытом ад в репрессии и уголовный кодекс особо не верит, решено было бороться с бессонницей по-другому: направить бессонницу старшего поколения, так называемого третьего возраста, в нужное русло и использовать в собственных интересах. Так и проголосовали за создание Поздненочного Университета Третьего Возраста — всего несколько голосов против было. Но и они, сыночек, не в счет, потому что то были голоса крикливых и омерзительных ортодоксов из НПППЭ (Независимой Партии Полной Поддержки Эвтаназии), а там, как всем известно, одни ослы засели. Голосуют без понятия за все самое худшее: за неконтролируемую эвтаназию, за аборт независимо от возраста плода, за абортивные таблетки RU-486,[40]чтобы их девочкам в школе бесплатно раздавали.

А это никуда уж не годится, нужно границы какие-то соблюдать. Я, например, могу смириться с существованием этих таблеток, — но это же должен быть совсем крайний случай. Когда проект закона о повсеместной доступности этой таблетки обсуждался, один депутат — наш, сыночек, из Польши — сначала взывал к Небесам, потом слезную речь обратил к депутатам и особенно депутаткам, потом грозил всем статьей 152. § 2. Уголовного (польского, сыночек) Кодекса, обвинял НПППЭ в пособничестве абортам и склонению к ним, а когда у него чуть ли не пена изо рта пошла, сорвал с себя галстук, разодрал белую рубашку, упал перед трибуной и объявил о начале голодовки протеста.

Но это все, сыночек, так, к слову — это я чтобы Ты историческую обстановку уловил, когда университет-то создавался.

К огромному удивлению создателей, ночной университет с самого начала стал пользоваться огромной популярностью, и о нем вовсю заговорили в аду. Оказалось, пожилые люди страдают не только от бессонницы, но и от информационного голода. Большинство преподавателей делятся своими знаниями со «студентами» бесплатно, на общественных началах, и это в определенном смысле решило финансовый вопрос, который поначалу стоял очень остро: Ты только представь, сыночек, какие у нас тут корифеи-то. Если бы они запросили гонорары в соответствии со своими неоспоримыми заслугами, как делают некоторые экс-президенты, например, — университет бы по миру пошел. Но они этого не сделали, сообразуясь с обстоятельствами и из уважения к почтенному возрасту «студентов».

А учеба-то у нас, сыночек, разнообразная, дисциплин много.

Вот теологию, например, интересно и с харизмой преподает Мартин Лютер, что поначалу вызывало дикое возмущение у еврейских резидентов — антисемитизм-то его в аду хорошо известен. Несомненным украшением его лекций служит присутствие на них его жены, Катарины фон Бора,[41]исключительно неприятной немки, которая в свое время была ни много ни мало монахиней. Мартин иногда во время лекции только к Катарине обращается, что меня очень трогает — я сразу о своем Леоне начинаю думать.

«Современную теорию греха» читает Кшиштоф Кеслёвский.[42]И это меня такой гордостью за Польшу наполняет — Ты представить себе не можешь! Вот дай мне волю — я перед его занятиями написала бы на доске, что он поляк, ведь только поляк способен Десять заповедей отснять с чувством. Но я не пишу — боюсь обвинений в шовинизме, особенно со стороны русских, которые утверждают, что в СССР в обход цензуры лучше фильмы о десяти заповедях снимали. Что правда то правда. Это я признаю с великим сожалением, ибо к советской кинематографии до сих пор зависть испытываю.