Алиисза нахмурилась. — «Город стоит. Власть Лолта вернулась к жрецам.»

Маг почувствовал облегчение. Еще бы понять, пережил-ли Громф осаду? И если Дом Бэнр озаботится заменой Громфа, тем больше у меня оснований вступить в тесный союз с Квентл».

«Какой-нибудь сувенир? — настаивала Алиисза. — Что-нибудь небольшое. Прядь твоих волос?»

Фарон сурово улыбнулся ей.

«Нет, Алиисза. Никаких подарков. Думаю, лучше я все свое оставлю при себе».

«Ты не так понял, — запротестовала она. — Я… — Она глянула поверх его плеча. — Похоже, твое отсутствие заметили. Прощай, любимый».

С этими словами Алиисза поцеловала его, как в последний раз, и исчезла, без единого звука телепортировавшись прочь и оставив его таращиться на стену. В воздухе остались аромат ее духов и эхо ее последних слов.

Прежде чем Фарон успел что-нибудь предпринять, его невидимое тело охватило пурпурное пламя. Волшебный огонь. Его пробрал внутренний озноб.

Зловоние гниющего мяса заглушило последние остатки запаха Алиисзы — дыхание Джеггреда. Фарон быстро сочинил в мозгу оправдание, хотя одновременно с этим он произносил магическую формулу, которая должна была запустить одно из наиболее могущественных его заклинаний.

Соскребя со стены щепотку паутины, он рассеял заклинание невидимости, обернулся и едва не уткнулся носом Джеггреду во вздымающуюся грудь. Дреглот подкрался к нему бесшумно, как ассасин.

— Джегг…

С умопомрачительной быстротой Джеггред схватил его за горло одной из боевых рук и вздернул в воздух так, что они оказались лицом к лицу. Фарон задыхался — отчасти от близкого дыхания дреглота, отчасти потому, что когтистая лапа сдавила ему дыхательное горло.

— Заклятие, чтобы скрыть твое отсутствие? — осведомился дреглот, кивнув на пещеру, где все еще возлежал иллюзорный Фарон. Джеггред задумчиво понюхал воздух. — Что это ты здесь делаешь, маг? — Его красные глаза сузились.

Он вытянул руку и с силой припечатал Фарона к стене пещеры.

Магический пивафви и кольца не дали ребрам мага сломаться от удара, не позволили даже невероятной силе Джеггреда придушить его, но и только.

— Отпусти… меня, — потребовал Фарон.

Он все больше злился, частью на Джеггреда, частью из-за страха, что, возможно, он неправильно понял мотивы Алиисзы. И все же он считал ниже своего достоинства дергаться, поэтому висел спокойно.

Джеггред крепче сжал горло Фарона и поднес другую боевую руку к самому лицу мага. Меньшими, человеческими руками дреглот ухватил Фарона за запястья, видимо, чтобы помешать ему творить заклинают, для завершения которых могли понадобиться жесты. Фарон мгновение попробовал сопротивляться и понял, что они куда сильнее его собственных рук. Между желтыми зубами Джеггреда застряли застарелые ошметки мяса.

— Она манипулирует тобой, — прокаркал Фарон, и оба знали, что он имеет в виду Данифай.

— Нет, — ответил Джеггред и усмехнулся. — Она манипулирует тобой. И моей теткой. — Он выплюнул это последнее слово, словно оно было отвратительным на вкус.

— Ты дурак, Джеггред, — выдавил Фарон. — И время покажет это.

Дреглот выдохнул ему в лицо смрадное облако: — Если и так, ты этого не увидишь, потому что тебе конец, маг. Давно уже пора.

Джеггред оглянулся на пещеру, проверив, не проснулись ли Квентл или Данифай. Никто не шевелился. Иллюзорный образ Фарона сидел на камне в блаженном Дремлении.

К удивлению Фарона, змеи в плети Квентл — все до единой — молча глядели в туннель, следя за их стычкой.

И тогда Фарон понял. Если змеи следят за их противоборством, значит, Квентл тоже следит за ним, по крайней мере косвенно. Она хочет увидеть, что станет делать Фарон, столкнувшись с ее племянником. Еще одно испытание. Он уже начал уставать от испытаний.

Джеггред, разумеется, увидел во всем этом лишь возможность прикончить надоедливого конкурента. Учитывая необъяснимую иллюзию Фарона, восседающую в лагере, дреглот, видимо, решил, что сможет сочинить любую историю, какую пожелает, насчет измены Фарона.

Джеггред склонился к нему совсем близко, и Фарон сморщился от его тошнотворного дыхания.

— Теперь видишь, да? — спросил дреглот. — Валяй, кричи. Ты будешь мертв прежде, чем они проснутся. Я объясню, что это была казнь изменника, и съем твое сердце. Моя тетка повопит, но ни на что большее не осмелится.

Фарон не мог не ухмыльнуться. Джеггред был воистину болваном. У него хитроумия как у кувалды. Фарона поражало, что в дреглоте вообще течет кровь дроу, настолько не способен тот был к интригам. Разумеется, встретив и убив Белшазу, Фарон понял, что по линии демонов в родословной Джеггреда дела обстоят далеко не самым лучшим образом.

— Твоя смерть забавляет тебя? — прошипел Джеггред, придвигаясь еще ближе.

Фарон отвернул лицо, чтобы легче было говорить:

— Нет, ты.

И он прошептал единственное слово силы, одно из самых могущественных, какие только знал.

Скрытая в нем магия ударила Джеггреда, будто булава титана. Зловонный дух вылетел из легких дреглота, и он выпустил Фарона — который, упав на землю, сумел удержаться на ногах, — зашатался, пробормотал что-то, брызжа омерзительной слюной, и упал на колени.

Фарон знал, что оглушающее слово выведет дреглота из строя лишь на короткое время. Он понимал также, что, возможно, при обычных обстоятельствах заклинание не подействовало бы на Джеггреда вовсе, но после боя с чвиденча дреглот ослабел и был уязвим.

Разумеется, Джеггред знал об этом не больше, чем о негласном дозволении Квентл на то, чтобы Фарон проучил этого олуха.

С подчеркнутым достоинством Фарон разгладил пивафви и поправил жесткий воротничок рубашки. Когда он обнаружил, что коготь Джеггреда порвал ему рубаху на груди, гнев его лишь вспыхнул с новой силой.

— Осел! — бросил он и съездил Джеггреду кулаком по голове.

Ему немного полегчало. Он ударил его еще два раза.

Дреглот стоял перед ним на коленях, пуская слюни и тихо постанывая.

Фарон взглянул в сторону пещеры и увидел десять узких, как щели, глаз, молча следящих за ним. Он тоже опустился на колени, чтобы взглянуть Джеггреду в безжизненное лицо.

Фарон размышлял, предлагать ли дреглоту заготовленное им оправдание: «Я собирал магические компоненты. Иллюзия нужна была для того, чтобы никого не обеспокоить на случай, если бы они проснулись и увидели, что меня нет. Невидимость — это одна из моих обычных предосторожностей, когда я действую в одиночку», — но решил, что не стоит. Квентл хотела испытать Фарона и одновременно преподать урок Джеггреду. Фарон заведет это дело настолько далеко, насколько это будет угодно верховной жрице.

— Запомни этот миг, демонячье отродье, — сказал он, приподняв рукой поникшую голову Джеггреда. — То, что я сделал, получше огня, верно? Если бы я захотел, то доволок бы тебя до одной из этих луж с кислотой и сунул в нее башкой. Вообрази себе это, дубина. Заклинание, с помощью которого я вывел тебя из строя, было средней силы. Захоти я твоей смерти, и мог бы в один миг содрать все мясо с твоих костей или одним лишь словом остановить твое сердце. — Он снова ударил дреглота по лицу, злясь скорее на себя из-за Алиисзы, чем на Джеггреда.