– Нет… Я всегда просто бегал, как мне хотелось.

– Теперь будешь плестись в хвосте, падаль! Обещаю! – не выдержав, процедил еле слышно Кирос.

Мальчики построились. Между Дионисием и Киросом встал тот самый широколицый крепыш.

– Здесь слов на ветер не бросают! – то ли предупредил, то ли попытался запугать он, почти не шевеля губами.

– Приготовились! – Атрей подал команду и тут же отпустил увесистый удар по чьим-то непонятливым ногам. Ноги убрались в общий ряд. – Вперед!

В первые мгновения Дионисий, никогда не бегавший наперегонки, замешкался. Впрочем, раб, занимавшийся дома его атлетической подготовкой, часто повторял, что «со временем сын господина сможет показывать незаурядные результаты». Пока же ноги неумело тонули в песке, дыхание сбилось, а спины соперников отдалялись и отдалялись.

Лишь к середине дистанции Дионисий приноровился так ставить ступни, чтобы злополучный песок не держал за пятки. После такой находки, худой и тонкокостный, он без особых усилий обогнал коренастого мальчика, сопевшего в хвосте, обошел еще двоих, еще. И только Кирос, хвастливый, задиристый, но не менее способный, ловко подпрыгивал впереди. Так, первым, он и пересек финишную черту, победно задрав руки и вопя от радости и злорадства.

Долгое отсутствие упражнений дало себя знать: Дионисий устал. Хватая ртом воздух, он согнулся, оперся руками о колени и не сразу заметил подошедшего наставника.

– А ты, новенький, неплохо держался. – Атрей говорил негромко, и Дионисий был ему за это благодарен: вряд ли похвала, отпущенная сопернику, способна обрадовать такого человека, как Кирос. – Пожалуй, твой бег я назову лучшим.

– Но я пришел вторым!

– Когда говорят о красоте, понятие соперничества отступает, давая место наслаждению от созерцания. В следующий раз тебе следует не пропустить сигнал к началу бега, тогда не придется догонять. Сейчас мы повторим упражнение. Прислушайся к моим советам – и победа будет твоей.

Последние слова Атрея были сказаны скороговоркой.

– Повторяем! – прозвучала резкая команда.

Только-только отдышавшиеся мальчики зашевелились, выстраиваясь в линию.

Когда на дорожку ступил Кирос, его походка, взгляд, каждое движение показывали, насколько ему не хочется снова утверждать свое первенство. Остальные, помня, каким опасным бывает их гневливый приятель, предпочли держаться подальше. Вокруг Кироса образовалась пустота, и ее пришлось заполнить Дионисию.

– Я тебя, варварское отродье, заставлю песок жрать, если полезешь в первые! – услышал он злобное шипение.

При этом сузившиеся до щелочек глаза Кироса неотрывно следили за Атреем. Едва тот отвернулся, последовал сильный короткий толчок – и Дионисий, вскрикнув, полетел вбок. Лишь чудом ему удалось удержаться на ногах.

– Кирос, тебе мало на песке места? – мгновенно отреагировал наставник. Долгая работа в палестре научила его видеть спиной. – Или вообще места мало?

– Его стало бы больше, уберись отсюда лишние! – выкрикнул Кирос.

Брови Атрея рванули вверх.

– Что я слышу! Ты взял на себя полномочия народного собрания? Но здесь, в палестре, нет лишних. Впрочем, при такой позиции лишним на состязаниях можешь оказаться ты! Неужто забыл, что говорит атлетам элланодик перед тем, как они сойдутся в борьбе за первенство? Я повторю, коль твоя память так слаба. Судья говорит: «Если вы достаточно потрудились, выходите смело. Если вы чувствуете за собой вину или потрудились мало – должны удалиться». Ты услышал меня, Кирос, сын Хаемона?

– Услышал.

– Отвечай громче, чтобы дошло до всех, кто желает превратить состязания в бойню!

– Услышал! – рявкнул Кирос. Он был в бешенстве, но, достаточно зная Атрея, понимал, что пока разумнее будет подчиниться.

Наставник ухмыльнулся: юнец поступил как должно, но при первой же возможности, несомненно, исправит положение. Кивнул и дал старт.

То ли похвала, то ли приобретенный опыт сделали свое дело. На этот раз Дионисий полетел, словно птица, мысленно взывая: «Гермес, помоги!» Громкое отрывистое дыхание Кироса лишь подстегивало. Тем более что слышалось за спиной! Уже к середине дистанции ноги куда-то исчезли, и Дионисий перестал понимать, на чем он держится и что заставляет его передвигать эти чужие, не желающие слушаться столбы. В груди образовалась хрипящая пустота, горло свело судорогой. Но он бежал! Бежал! И никто, ни один человек, даже Кирос, не маячил впереди!

– Твоя воля крепка, ноги быстры, а уши успевают ухватить главное, – с удовольствием проговорил Атрей, едва Дионисий пересек черту, отмечающую дистанцию в одну стадию.

Похвала обрадовала, но и только. Ни злорадства, ни гордости не было. Теперь, после обретения Зо, Дионисию хотелось лишь убедиться в собственных силах. И убедить в них остальных.

Пришедший вторым Кирос был, на удивление, тих той загадочной, мрачной тишиной, которая случается перед могучей, всеразрушающей бурей. Впрочем, его бездействие вряд ли кого-то обмануло. Не ввело оно в заблуждение и Атрея: мальчишка не относился к людям, которые легко забывают собственное поражение. И действительно, едва прозвучал приказ готовиться к следующему упражнению – борьбе, спокойствие Кироса растаяло, как рассветный туман при легком ветерке.

– Атрей, под твоим руководством я лучше других овладел искусством борьбы! Думаю, здесь нет мне равных. Как ты считаешь? – заговорил он, нарочито растягивая слова.

– Никак. Чтобы узнать, крепко ли вино, его нужно попробовать.

– Вот и попробуй. Поставь меня в пару с этим… с новеньким. Я смогу его так… смогу преподать ему хороший урок.

«Удивительно, насколько некоторые сыновья похожи на своих отцов!» – подумал Атрей. Как ни показывал Кирос свое равнодушие, как не опускал беспокойно бегающие глаза, было очевидно: его «урок» Дионисий запомнит надолго.

Ответ Кироса разочаровал.

– Мне понятно твое желание. И причины его ясны. Но Дионисий не знаком даже с правилами борьбы, не говоря уже о навыках. К тому же его тело пока не готово к твоим урокам. Поэтому он понаблюдает со стороны. А ты можешь выбрать в пару любого. Удовлетворил ли тебя мой ответ?

– Да, наставник. – Даже по утвердительному «да» было заметно, насколько Кирос недоволен. – Я понял тебя, наставник. Тогда дозволь мне биться с Сотирисом.

– Разрешаю. Но помни о разнице: «биться с Сотирисом» – это не то же, что «бить Сотириса».

Атрей повернулся к притихшим мальчикам.

– Натрите свои тела маслом, дабы они скользили, как морская рыба, и тогда мы начнем. Все, кроме новенького. Он будет смотреть и знакомиться с правилами.

– Что даст мне знать об окончании поединка? – спросил Дионисий, наблюдая, как оливковое масло покрывает кожу готовящихся к борьбе учеников.