Молнией метнувшись в кухню, Ката закричала:

– Наташка! Оставь свое молоко и иди со мной.

– Кат, ну погоди две минутки. Чего у тебя там стряслось?

– Я сейчас слышала голос.

– Чей?

– Я задала говорившему тот же вопрос и… Наташ, откуда у нас в гостиной комод?

– Его Николай Наумович приволок.

– Зачем?

– Откуда я знаю. Его Розалия попросила.

– Он разговаривает.

– Кто? Николай Наумович?

– Комод!

Наталья выключила конфорку и икнула.

– Катуш, хочешь, я тебе водички налью? Или капелек успокоительных накапаю?

– Пошли! – схватив Натку за руку, Копейкина вернулась в гостиную.

В это время на площадке второго этажа нарисовалась свекровь.

– Какие люди, и без охраны, – прохрипела она, с неудовольствием глядя на невестку. – Где ты опять носилась целый день?

– Розалия Станиславовна, для чего дядя Коля принес комод?

– Глупый вопрос. Ты не в курсе, для чего люди приобретают мебель? Хорошо, я отвечу: комод нам нужен, чтобы складывать в него вещи. Теперь он будет стоять здесь.

– Вы только не подумайте, что я сошла с ума, но он… в смысле, комод… говорящий.

Розалия покрутила пальцем у виска.

– Картина мне ясна – навещать тебя будем дважды в неделю.

– Где навещать?

– В психушке, или куда там сейчас отправляют придурков? Заплатим, кому надо, и тебя поместят в одноместную палату. Будешь лежать там как королева.

– Розалия Станиславовна, я говорю совершенно серьезно.

Свекровь засмеялась:

– Натали, ты слышала, говорящий комод! Ну умора. Ката, детка, ты или иди прими таблеточек, или сразу дуй в клинику. Я не собираюсь жить бок о бок с чокнутой бабой. – Розалия скрылась в кабинете.

– Катуш, может, правда, приляжешь, а?

– И ты мне не веришь?

– Пойми, – голос Натки сделался жалостливым. – Комоды разговаривать не умеют. Впрочем, как и стулья с креслами. Ты, наверное, перенервничала. Пошли, я налью тебе теплого молочка с медом, ты успокоишься и придешь в себя. Идем-идем. А хочешь, чайку с мятой заварю?

Спустя полчаса, полакомившись шоколадным печеньем с молоком, Катарина неуверенно спросила:

– Нат, у нас есть валерьянка в таблетках?

– Ага.

– Дай мне упаковочку, а то я действительно неважно себя чувствую.

– Проглоти не больше трех таблеток, – верещала Наташка.

– Я выпью у себя в спальне.

– И телевизор не смотри. Лучше сразу ложись и поспи, – советовала Ната.

Направляясь к лестнице, Катка вдруг остановилась, посмотрела на комод и прищурилась. Секунд тридцать она боролась с желанием подойти ближе и дотронуться до полированной поверхности. И вот когда ее нога уже зависла в воздухе, комод вновь заговорил:

– Не смей приближаться! Вали отсюда. Ну, чего встала? Стукачка! Я с тобой разоткровенничался, а ты всех домашних приволокла. Вражина!

Выронив упаковку таблеток, Копейкина понеслась наверх.

– Смотри снова не грохнись, – кричал комод.

В спальне Ката закрыла дверь и юркнула в ванную комнату.

Нет, это безумие – чистой воды безумие. Чудес на свете не бывает, всему есть свое объяснение. Комоды не разговаривают, значит, с Каткой беседовал…

– Кто? Кто со мной беседовал?

Громкий стук в дверь заставил вздрогнуть.

– Я в ванной.

– Ката, открывай!

– Розалия Станиславовна, зайдите позже.

– Открывай немедленно!

Накинув халат, Катарина распахнула дверь.

– Нельзя было подождать?

– Прости, но я сильно испугалась, у тебя был такой вид, когда ты драпанула по лестнице. Я чуть от смеха не скончалась.

– Подождите, как вы могли меня видеть?

– Так через отверстие вся гостиная отлично просматривается.

– Через какое отверстие?

– В комоде.

Катка упала на кровать.

– Детка, иди за мной, я все покажу.

В гостиной Розалия ловким движением руки отодвинула комод от стенки и возвестила:

– Оригинально, правда? Внутренностей нет, зато полно места, где можно спокойно затаиться и следить за происходящим вокруг.

– Так это вы сидели в комоде?! – завопила Копейкина.

– Я! Когда ты пришла, я как раз собиралась вылезать, но потом решила над тобой подшутить. Ха-ха. Ты меня повеселила. Я и второй раз залезла туда, чтобы окончательно ввести тебя в заблуждение. Детка, это моя лучшая шутка за последнюю неделю.

– Не кажется ли вам, что ваша шутка слишком громоздкая? А потом, зачем вам комод без ящиков?

– Я специально попросила Колю убрать нутро. И прибить панели к каркасу, чтобы у окружающих создавалось впечатление, что они видят настоящий комод.

– Но зачем? – в десятый раз спросила Копейкина.

– Много будешь знать, скоро состаришься. И вообще, откуда такая мерзкая привычка всегда и всем задавать множество вопросов? Я же не спрашиваю, где ты шляешься, посему и ты не имеешь права забрасывать меня вопросами.

– Не знаю, какие безумства роятся в вашей голове, но впредь прошу меня не пугать.

– Как скажешь, детка. Лично тебя… – Розалия выдержала театральную паузу, – пугать больше не буду.

А через час, когда Ката сушила волосы феном, к ней в спальню влетела взмокшая от пота Наталья. Хлопая ресницами, раскрасневшаяся Натка схватила Копейкину за руку и заголосила:

– Ката, Каточка, ты была права, комод говорящий! Он только что приказал мне выйти на улицу и прокукарекать двадцать три раза. В противном случае грозил ночью пробраться в мою комнату и…

– Повелеваю всем спуститься вниз! – доносился сиплый голос с первого этажа.

Наталья затряслась.

– Слышишь? Это он!

– Немедленно спускайтесь вниз! Это я – великий и ужасный комод. Бойтесь меня! Бойтесь! У-у-у-у-у…

Наталья взвизгнула и забралась под кровать, а Катка, сжав кулаки, приготовилась к очередному скандалу с Розалией.

* * *

Худенькая бабулька, держа на руках кричащего ребенка, пропустила Катарину на веранду, не соизволив поинтересоваться, кто она такая и зачем пожаловала.

Выудив из кармана удостоверение, Копейкина проговорила:

– Частный детектив Лялина.