– Вильям Поутер, «Человек с собакой», портрет Витинари. Обрати внимание, как его глаза следят за каждым твоим движением.

– Это собачий нос следует за каждым моим движением! А у Витинари есть собака?

– Была. Вафля. Давно умерла. На территории дворца есть ее могилка. Он ходит туда один раз в неделю и кладет на могилку собачье лакомство.

– Это Витинари-то?

– Да.

– Витинари? Холодный, бессердечный, расчетливый тиран? – уточнила Пуччи.

– Да.

– Ты нагло врешь своей любимой сестренке, да?

– Можешь не верить.

Про себя Космо ликовал. Ему нравилось видеть на лице сестры это раздраженно-куриное выражение бешеного любопытства.

– Такая информация дорогого стоит, – сказала она.

– Верно. Тебе я рассказываю только потому, что она бесполезна, если не знать, куда именно он ходит, во сколько и по каким дням недели. Может статься, милая Пуччи, что моя, как ты выражаешься, одержимость найдет и практическое применение. Я наблюдаю, изучаю и учусь. И я полагаю, Мокрица фон Липвига и Витинари соединяет некая страшная тайна, которая может даже…

– Но ты влез и предложил ему взятку!

В пользу Пуччи говорило хотя бы то, что ей всегда можно было доверять секреты, поскольку она никогда не слушала. Пока собеседник говорил, она обдумывала, что сказать самой.

– Крошечную. И немного пригрозил. И сейчас он думает, что все обо мне знает, – сказал Космо, даже не пытаясь скрыть гордости. – А я не знаю о нем ничего, что вдвойне интересно. Почему он возник из ниоткуда и сразу же занял один из самых высоких постов в…

– А это что еще за чертовщина? – воскликнула Пуччи, чье непомерное любопытство сочеталось с объемом внимания, как у маленького котенка. Она показывала на небольшую диораму у окна.

– Это? А…

– Похоже на декоративную оконную клумбу. Это игрушечный городок? Зачем тебе это? Рассказывай немедленно!

Космо вздохнул. Он не то чтобы не любил свою сестру – только в рамках врожденного чувства неприязни, которое испытывали друг к другу все Шики, – но сложно было любить ее громкий, гнусавый, вечно раздраженный голос, тем более что Пуччи принимала за личное оскорбление то, что казалось ей непонятным с первого взгляда – иными словами, практически всё.

– Это попытка посредством масштабированных моделей создать вид, близкий к тому, что открывается из окна Продолговатого Кабинета лорда Витинари, – объяснил он. – Мне так лучше думается.

– С ума сойти. Какое собачье лакомство? – спросила Пуччи.

Информация достигала сознания Пуччи с разной скоростью. «Должно быть, потому, что у нее столько волос», – думал Космо.

– «Нямки Тракльмента», – ответил он. – Печенье в форме косточки, пять цветов в ассортименте. Но он никогда не оставляет желтые, потому что Вафля их не любил.

– Ты слышал, что Витинари называют вампиром? – спросила она, перескакивая с темы на тему.

– Ты в это веришь? – поинтересовался Космо.

– Потому что он высокий, худой и носит черное? Я думаю, для этого нужно кое-что еще!

– Еще он скрытный и расчетливый, – сказал Космо.

– Ты же в это не веришь, правда?

– Нет, но даже будь это правдой, разницы бы не было, не так ли? Впрочем, есть люди и с более… опасными секретами. Для них опасными, я имею в виду.

– Фон Липвиг?

– Вполне может быть.

У Пуччи загорелись глаза.

– Тебе что-то известно, да?

– Не совсем, но думаю, мне известно, где можно что-то узнать.

– Где?

– Ты правда хочешь знать?

– Конечно!

– Ну, а я не собираюсь тебе рассказывать, – ответил Космо с улыбкой. – Не позволяй мне тебя задерживать! – добавил он, когда Пуччи выбежала из кабинета.

Не позволяй мне тебя задерживать. Какую прекрасную фразу придумал Витинари. Звенящее двойное дно вызывало глубинную тревогу и в самых невинных умах. Патриций изобрел метод бескровной пытки, ничуть не уступающий дыбе.

Каков гений! Но Космо Шик, если забыть о бровях, уже наступал ему на пятки.

Придется исправлять просчеты жестокой природы. Загадочный фон Липвиг был ключом к Витинари, а ключ к фон Липвигу…

Пришла пора пообщаться с господином Бентом.

Трата денег – Почему не стоит доверять големам делать массаж – Дармовые деньги – Наблюдения о природе доверия – У господина Бента гости – Один из нас

Где проверить рентабельность идеи на практике? Уж точно не в банке. Нужно проверять ее там, где люди следят за деньгами намного внимательнее и жонглируют финансами в мире постоянного риска, где одно молниеносное решение отделяет триумфальный успех от бесславного поражения. В широком смысле это называлось реальным миром, но одним из конкретных его проявлений была улица Яичной Скорлупы.

«Магазинчик приколов и сувениров Боффо» на улице Десятого Яйца, принадлежащий Дж. Прусту, был раем для всех, кто полагал пукательный порошок последним словом в мире юмора, чем он во многих отношениях и являлся. Внимание Мокрица, однако, он привлекал своими маскировочными материалами и прочими полезными вещами.

Мокриц всегда подходил к маскировке с осторожностью. Усам, которые можно отклеить одним рывком, не было места в его жизни. А так как у него было самое незапоминающееся в мире лицо, лицо, которое оставалось лицом в толпе, даже когда вокруг никого не было, иногда не грех и дать людям что-то, о чем можно рассказать Страже. Самым очевидным вариантом были очки, но особенно хорошие результаты Мокрицу приносили парики его собственной разработки для ушей и носа. Покажи человеку уши, в которых явно свили гнезда певчие птицы, оцени вежливый ужас в его глазах, и можешь не сомневаться, кроме этого, он ничего не запомнит.

Теперь-то понятно, Мокриц был человеком честным, но какая-то часть его чувствовала необходимость оставаться в форме, мало ли.

Сегодня он купил клей и большую банку мелких золотых блесток, потому что это могло ему пригодиться.

– С тебя тридцать пять пенсов, господин фон Липвиг, – сказал господин Пруст. – Ожидаются ли новые марки?

– Одна-две, Джек, – ответил Мокриц. – Как поживает Этель? И малыш Роджер? – добавил он, всего лишь секунду порывшись в мысленной картотеке.

– Замечательно, твоими молитвами. Могу я еще чем-нибудь помочь? – с надеждой спросил Пруст – вдруг Мокриц вспомнит, что жизнь его значительно улучшится, если приобрести десяток фальшивых носов.

Мокриц осмотрел ассортимент масок, страшных каучуковых рук и клоунских носов и счел, что полностью удовлетворен покупкой.

– Только сдачей, Джек, – ответил он и осторожно выложил на прилавок свое последнее творение. – Полдоллара будет достаточно.