— Лучше пусть сожрет медведь? — изогнула я бровь, кидая последний прут водителю, что раздавал их мужчинам. принявшись наматывать собственную куртку на металлический наконечник и криво усмехаясь на попытки костюмера отобрать у меня часть одежды.

— Пусть сожрет! Меня все-равно посадят, когда узнают, что случилось с этим произведением искусства!

Ого!

Ау геев еще и яйца бывают?!

Интересно, надолго ли?

Я мрачно хмыкнула, кивнув водителю, который принялся изготавливать факелы уже для всех:

— Отлично! Вот этого привяжите к дереву в качестве приманки для медведя, и рот ему завяжите той кровавой тряпочкой, чтобы и воняло и сильно не орал.

На этом яйца феерично сжались, отчего костюмер шарахнулся поближе к машинам и подальше от мрачно и маньячно улыбающегося водителя, когда решил подать голос куратор съемок, вспомнив, что по идее он тут как бы главный:

— Что вы развели здесь балаган! Оставьте вещи в покое! Просто позвоните кто-нибудь в службу спасения и сообщите им о том, что у нас тут звери ходят по месту запланированных съемок!

Обнять и плакать!

Не удержавшись. я шарахнула по этому умнику мать его железной палкой, язвительно улыбнувшись:

— Не забудь сообщить мне, когда дозвонишься!

Моего выпада мужчина не оценил, когда ринулся ко мне, пытаясь вырвать из моих рук железный прут, на который я наматывала какие-то брюки, буквально зарычав:

— Не забывайся, малявка! Ты здесь НИКТО! Какая-то помощница какой-то модели и…

Договорить он не успел, потому что я заехала ему кулаком по челюсти, что было силы, сама при этом взвыв от боли в костяшках, но быстро собравшись и рыкнув в ответ:

— Для начала связь проверь, а потом уже беги жаловаться!

— Да я тебя!..

Не договорил он и в этот раз, повалившись на холодную землю прямо поверх разбросанных тряпок, которые растаскивали более разумные люди, сооружая себе факелы и подтягиваясь к разгоревшемуся костру, в котором полыхал мой пуховик и пара чьих-то курток, потому что в этот раз получил более увесистый хук справа от водителя, которому я улыбнулась:

— Спасибо!

— Обращайся! — подмигнул мне мужчина, тут же кивая на более или менее зашевелившийся народ, — Что дальше, крошка?…

Теперь. когда общий психоз и паника немного спала, мои мысли заработали с новой силой, выдавая порцию за порцией каких-то знаний о дикой природе, о которых до этого страшного момента я даже не задумывалась:

— В природе звери не привыкли к резким звукам. Сигнальте, кричите, шумите, чтобы нас было слышно на много миль вокруг, это может отпугнуть зверя! Он не сунется туда, где будет шумно!

Видя, как несколько человек ринулись к машинам, чтобы скорее исполнить арию Баха во всех тональностях, я заметалась в поисках того, что нам еще могло пригодиться, говоря на ходу:

— Следите, чтобы огонь не погас! Если уловите какое-то движение за кустами — зажигайте факелы, кричите и махайте ими!

Увидев возле одной из машин пару пятилитровых бутылок с простой водой, я почему-то вспомнила, как у бабушки в деревне мы разгоняли сцепившихся кошек тем, что выплескивали на них ведро воды….вдруг это и с дикими животными прокатит?!

Схватив одну из бутылок, заранее открутив крышку, в одну руку, и свой факел — в другую, я ринулась целенаправленно в кусты на помощь Риту во всеоружии, слыша за своей спиной оглушающий звук четырех сигналов машин, включая два джипа, и истошный крик мужчин, которые, что было силы орали. футбольный гимн!

Мужики — они и в лесу мужики!

Пробираясь через заросли и едва волоча за собой бочонок с водой, морально я была готова совершенно ко всему — даже если из кусов на меня сейчас бы вылетел медведь с дуделкой в клыках и в шапке-ушанке футбольного клуба «Челси» воистину!

Моей задачей было спасти Рита, остальное меня не интересовало!

Я даже шла вперед с упертостью мелкого паровоза, хрустя веточками, словно сама была медведем, и говоря всему миру, что я не боюсь…вот только сердце все-равно стучало истерично, испуганно и затравленно. когда я боялась даже подумать, что было уже поздно и эти завывания и визг костюмера, которого, очевидно, все-таки привязывали к дереву с кляпом во рту, едва ли уже могли чем-либо помочь…

Я заставляла себя мыслить холодно и логически, понимая, что следопыт с меня всегда был никудышный, и рассмотреть следы, оставленные Ритом в месиве из травы, веток, снега и мха, не получилось бы даже у заправского охотника, поэтому просто быстро шла вперед, шмыгая между веток и чувствуя, как морозец кусает меня через ткань свитера, держа в узде холода и не давая снова скатиться в панику.

Я найду его!

Я спасу его!

Мы уедем с этого жуткого места, и больше никогда в его жизни ни одни мать их съемки не будут проходить на природе!

Только через труп мой, Клаудии и даже самого Рита!!!

Топая вперед, я понимала, что проходит минута за минутой, а окружающий пейзаж не меняется….как и не видно на горизонте Рита.

Или хотя бы каких то намеков на его присутствие рядом.

А вдруг он все-таки пошел другой дорогой?!

Крики мужчин и вой сигналок постепенно становились все тише и расплывчатее, когда я прислушивалась изо всех своих сил к звукам леса, с ужасом боясь услышать рев, рычание…или чавканье…

Остановившись лишь на секунду, чтобы поменять руки и переложить холодный прут и тянущую к земле бочку с водой из одной руки в другую. я истошно завопила, краем глаза уловив, как из очередных кусов ко мне кинулась темная фигура, поперхнувшись и закашлявшись от собственного визга, когда знакомый и уже почти родной аромат наполнил мои легкие, отчего слезы брызнули из глаз.

Вот он!

Живой! Здоровый! Все такой же красивый!

И даже ни в одном месте не покусанный!

Рит стоял передо мной такой же, как и ушел — в одних тонких джинсах, огромный и дышащий своей силой, внимательно рассматривающий меня округлившимися глазами, в которых начинали сверкать смешинки, когда он узрел палку, а потом и бочку с водой, расхохотавшись:

— Ты на рыбалку что ли собралась, Кудряшка?

Ну да, видок у меня был тот еще, вот только поводов для веселья я не видела совершенно. швырнув в веселящегося красавца сначала прутом, который естественно пролетел мимо, а потом и бутылкой, которая плюхнулась между нами, не пролетев и половину пути, вдруг разрыдавшись.

Кчерту тщательно наложенный рано утром макияж!

К черту его мысли о том, что он увидит меня с черными кругами под глазами, я рыдала от всей души, стуча зубами и подвывая, но не от страха, а от непередаваемого облегчения, что он был жив и даже рядом со мной.