— А долго еще до Нижнего? — Тема достал еще одну ледяную бутылку воды из маленького холодильника и открыл ее. — От Москвы до него всего-то километров четыреста. А мы так долго едем.

— Скажи спасибо, если часам к десяти доедем, — вздохнул Дима. — Чуть что — остановка, это же колонна, едем по прямой, но все равно долго из-за всех этих проверок, досмотров, поломок. Это у нас нормальное явление, наберитесь терпения, вот и все. Сейчас к Новгороду подъедем, еще часа два будем на контроле стоять, там все три раза проверят, посмотрят. У них служба КПП намного хуже нашей. Такое ощущение, что на контроль вообще по тупости отбирают. Только у союзных они самые тупые — наверное, со всей страны собирают.

— Мне даже как-то неловко при упоминании Новгорода, сразу же автономов вспоминаю, — шепнул мне Артем. И добавил уже обычным голосом: — Ты в курсе, что Великого Новгорода больше нет? Мне вчера друг сказал, у которого я вещи брал.

— Как нет?

— А вот так, спалили его чистильщики. Дали мирным жителям один день на сборы, а потом спалили весь город к чертям, а мирных жителей по нашей же дороге в Тверь и Москву переселили. Лет семь назад многие бы обрадовались: из провинции да в столицу, в приказном порядке. А тут, когда мы уезжали, первый поезд с беженцами должен был прийти. Еще часть они в Мурманск и Архангельск отправили. Но большая часть все-таки в Тверь ушла, в Твери вообще тысяч двадцать населения осталось, загибается агломерат. Вот так вот наше начальство демографические проблемы решает, они им уже и места на фермах и заводах приготовили, разбросали семьи по стране и радуются. Это — женщин, детей, стариков, а мужиков из автономов в трудовые северные лагеря отправили. Дай бог, если половина с этой каторги вернется.

— А что с Новгородской областью делать будут? — Я невольно содрогнулся, представив простые методы усмирения, применяемые Центром и Севером.

— Да черт его знает! — пожал плечами Тёма. — Заселят со временем, наверное, а пока что все ресурсы выкачают. Я же не Влад, это он в курсе всех движений в стране. Я это к тому, что весело наши ребята поступают, всех подчинили, даже союзников-сепаратистов. В один день их разоружили и к остальным отправили.

Потом мы еще долго ехали в полной тишине, только Дима напевал мелодию какой-то незамысловатой привязавшейся песни. Поздним вечером подъехали к Нижнему. И действительно, несколько часов нас проверяла местная служба КПП, но потом я смог увидеть саму столицу Союза Двенадцати Областей.

Когда наша колонна приближалась к Нижнему Новгороду, уже опускалась ночь. Я никогда раньше не был в этом городе. Дима сказал, что за последние четыре года население его выросло в три раза; стремительно расширяясь, он поглотил все ближайшие поселки и городки; в то время когда вся страна разваливалась, здесь шла стройка. Ни полупустая заброшенная Москва, ни даже милитаризованный Питер не могли сравниться с новой великой столицей. Союз 12 был самым сильным агломератом из всех существующих и самым густонаселенным. Я невольно присвистнул от вида прекрасного ночного города, миллиарды огней светились передо мной; я подумал, что вот так, наверное, русские эмигранты видели Чикаго или Нью-Йорк. Так же, как и я, расширившимися зрачками взирали на новый оплот богатства и власти.

— Да, парень, тебе нужно почаще из родного агломерата выезжать, — оценил мою реакцию Дима. — Вот это, я понимаю, размах. У них городское население перед Кризисом насчитывало около двух миллионов человек, теперь тут, кроме старого Нижнего Новгорода, еще два города вплотную стоят — Поволжский и Новый Город. Очень много народу сюда бежало — вот и настроили. Официально здесь миллионов семь теперь проживает, но на самом деле, я думаю, около двенадцати-тринадцати. Богатейшее место в России! Только мы в сам Нижний не поедем, мы в Новый Город двинем, где у них склады. Там и остановимся на ночлег. Потом в шесть утра — бросок до Арзамаса, это прямо на юг, там тоже сбросим часть груза, а потом последний рывок — к Чебоксарам. На самом деле туда всего машин десять пойдет, основная часть в Новом Городе и Арзамасе останется. Так что радуйтесь, пацаны, сейчас можно будет выспаться хорошенько, а завтра снова в путь.

Новый Город был производственным центром. Когда мы заехали внутрь этого огромного промышленного района, наша колонна разделилась, около двадцати машин с веселым прощальным гудением пошли на разгрузку. Наша же часть двинулась дальше.

Власти Союза предоставили колонне для стоянки огромный ангар. На верхней пристройке ангара находились временные жилые помещения. Регистрация машин и персонала прошла быстро; поставив машины, водители и пассажиры направились сразу на второй этаж. Союзные были с нами подчеркнуто вежливы, однако все-таки чувствовалось их прохладное отношение к москвичам. А в целом все выглядело нормально, ну за исключением выставленной на лестнице второго этажа охраны. Несколько бдительных ребят с автоматами закрыли за нами вход в жилой корпус.

Расположенный фактически на крыше ангара, корпус был неплохо отделан. Номера трехместные, в каждом имелась душевая кабина, но больше всего меня порадовали пакеты с комплектом еды, которую можно было разогреть в микроволновой печи. В дорогу нам выдали стандартный паек, покупать что-то во время остановок в пригородах категорически запрещалось. А союзные предоставили очень даже неплохой ужин: несколько бутербродов с ветчиной и сыром плюс копченый куриный окорочок с консервированной капустой. В качестве бонуса там было несколько пакетиков растворимого кофе, но самым главным подарком оказалась шоколадка под названием «Союз 12». Артем, рассмотрев все это повнимательней, брякнул:

— А говорят, не любят москвичей. Они тут лучше нас живут, курочка там, все дела, шоколадки свои.

— Они на самом деле так хорошо не питаются. Живут неплохо, но отнюдь не каждый день у них такие деликатесы, — сказал Дима. — Можете смеяться, но из таких мелочей и складывается политика. Да! Они показывают, как они хорошо живут. Где это видано, чтобы изгоев и врагов так откармливали!? Специально это все, вот, мол, как нам хорошо без вас жить!

— Да, — почесал затылок Артем. — Ну ничего, я за любой кипеш, кроме голодовки. Консервы мне уже надоели, съем в чисто политических целях вот этот куриный окорочок!

После ужина Дима, уставший от поездки, выключился почти сразу. Артем спать не ложился, а зачем-то копошился в своей сумке. Я уже стал проваливаться в сон, как вдруг Тёма потряс меня за плечо:

— Андрей! Хорош спать!

Я приподнялся на кровати и недоуменно посмотрел на друга. Напарник успел переодеться, вместо потертого камуфляжа на нем были новенькие белые джинсы, стильная розовая футболка и черные очки. Картину завершали дорогущие кроссовки и стильная золотая цепочка на шее. Пройдя лунной походкой вперед-назад несколько шагов, Артем грациозно снял очки и спросил:

— Ну как? Похож я теперь на сына дипломата?

— Ты?! — Я даже слегка поперхнулся от увиденного. — Откуда у тебя эти шмотки? Я вообще ничего не понимаю!

— А тебе и не надо. — Он подскочил к своей сумке и достал оттуда небольшой запечатанный пакет. — Специально для тебя собирал, вроде должно подойти, но не уверен по поводу обуви. Так что придется потерпеть.