Дальше всё было просто. Ну, как в той знаменитой поговорке про два пальца, асфальт и естественные человеческие нужды.

Он, педантично поместив бинокль в футляр и отправив означенный футляр в рюкзак, совершил образцово-показательный марш-бросок вдоль озёрного берега, усеянного валунами и колючим кустарником. То бишь, затратив примерно пятнадцать-восемнадцать минут, успешно перебазировался — где-то ползя по-пластунски, где-то, пригнувшись, короткими перебежками — к намеченной точке.

Низенький мушкетёр продолжал увлечённо плескаться в изысканно-лазурных водах горного озера.

— Купайся, родной, — одобрительно пробормотал Максим. — Купайся, плескайся и охлаждайся. День-то обещает быть жарким…. Извини, но твою мушкетёрскую накидку я конфискую. Типа — для пользы общего дела. Конечно же, вместе с «пацакским» индикатором, лежащим в правом кармане, и низкочастотной рацией с выдвижной телескопической антенной, находящейся в левом. Большое спасибо, и всё такое прочее. Непременно сочтёмся…. Мол, как и что? Куда пропала казённая одёжка? Пусть считается, что её уволок без меры любопытный белохвостый орлан…

Стоя на густой травке, он сноровисто изобразил на песке — с помощью сухого прутика — некое подобие отпечатков когтистых птичьих лап, после чего упруго зашагал по извилистой горной тропе.

«Странное дело», — рассуждал про себя Макс. — «Очень даже странное и подозрительное. Как-то легко, просто и обыденно всё прошло. На удивление. Натуральный — «рояль в кустах». Словно бы кто-то невидимый дал мушкетёрскому посту однозначную и строгую команду — срочно освободить мне дорогу…. Или же это лишь привиделось? Типа — избыточные фантазии, спровоцированные чрезмерной осторожностью? Ладно, разберёмся. Не Боги, чай, горшки обжигали…».

Через час с небольшим, даже почти не вспотев, он успешно вышел к вершине холма.

Вышел, затаился в густых кустиках и, достав бинокль, приступил к наблюдениям.

«Всё со знанием дела обустроено», — констатировал через несколько минут Максим. — «Большой сборно-щитовой модульный блок — метров так на сорок пять квадратных. Аккуратное кострище, обложенное здешними серо-жёлтыми булыжниками. Пластмассовый светло-зелёный умывальник, прибитый к полутораметровому деревянному столбу, вкопанному в землю. Толстый пенёк, накрытый квадратным фанерным щитом, то бишь, обеденный стол. Два раскладных стульчика. Причём, и стол-пенёк и стулья расположены под маленьким брезентовым тентом. Трёхместная туристическая палатка в стандартных буро-зелёных пятнах…. Для чего им — палатка? Можно же было оборудовать и второй сборно-щитовой блок. Не оборудовали…. В чём тут дело? В пошлой экономии финансово-денежных средств? Или же, наоборот, в романтических пристрастиях обитателей данного лагеря?…. Опаньки, кошка выбралась из палатки. Сиамская, только очень рослая и щедро утыканная крохотными тёмными пятнышками…. Ага, а за ней неторопливо проследовал чёрно-белый котяра — явно «помоечных» корней. Ну-ну. Мохнатыми мордочками нежно трутся, чуть ли не целуются. Кошачья любовь-морковь, понятное дело…. Так-с, из палатки показалась ещё одна приметная парочка, на сей раз — человеческая. Во-первых, юноша лет двадцати: рослый, широкоплечий, голый по пояс, мускулистый и рыжеволосый. Лицо приятное — открытое и волевое. Принялся старательно приседать и делать активные махи руками-ногами. Типа — утреннюю зарядку выполняет.… Во-вторых, девица того же возраста: невысокая, приземистая, чуть полноватая, тёмно-русая, коротко-стриженная, в летнем цветастом сарафане. Лицо простецкое и веснушчатое. А по общему внешнему облику она чем-то неуловимо напоминает хозяйственную птичку-синичку…. Барышня тоже приступила к физзарядке, только — в отличие от своего спутника — без всякого азарта. Очень быстро этот скучный процесс ей надоел, и она, выждав подходящий момент и отчаянно завизжав, бросилась рыжему юноше на шею. То бишь, высоко подпрыгнув, вцепилась ладошками в мускулистые плечи паренька и крепко оплела его ноги своими. Ну, естественно, после этого и жаркие поцелуйчики начались. Молодожёны, надо думать…. Стоп. Пятнистая кошка насторожилась и, позабыв о своём бело-чёрном ухажёре, тревожно уставилась в мою сторону…. Почуяла что-то? Всё, пора выходить…».

Предварительно пристроив рюкзачок под приметным тёмно-серым камушком, он тщательно стёр с физиономии «боевую раскраску», набросил поверх пятнистого камуфляжа мушкетёрскую трофейную накидку, вышел из кустов и — демонстративно-неторопливым шагом — направился к вершине холма.

— Здравствуйте, уважаемые господа учёные, — подойдя к палатке, приветливо поздоровался Макс на английском языке.

— Аналогично, господин охранник, — равнодушно откликнулся рыжеволосый паренёк. — Вышли на смену и заглянули к нам с плановым визитом? Мол, всё ли в порядке?

— Ага, именно так…. Хорошая нынче погода. Не правда ли?

— Нормальная.

— А как дела научные? Есть ли… э-э-э, конкретные успехи?

— Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.

— Почему?

— Всё потому же. Я уже объяснял вашему предшественнику. Нечего добавить.

— Павлик, прекрати, пожалуйста, — попросила девушка. — Ну, нельзя же быть таким упрямым и принципиальным.

— Ещё как можно, Птичка. И даже, я бы сказал, нужно…. Совсем рядом, господин охранник, проходит-гремит весёлый и беззаботный тропический карнавал. Мужчины и женщины, съехавшиеся сюда чёрт знает, из какого количества стран, веселятся по полной и расширенной программе, кушают всякие вкусности, пьют экзотические напитки. А мы здесь — как прокажённые. То бишь, отрезанные от всего остального Мира…. Вам что, начальник, жалко, призрев все эти строгие служебные инструкции, подбросить нам какого-нибудь местного приличного винишка? Ну, в виде карнавального исключения? А?

«Слова «Павлик» и «Птичка» произнесены на русском языке», — отметил Максим. — «С одной стороны, это странно. А с другой, весьма даже полезно. Для дела полезно, я имею в виду. В том глубинном смысле, что с земляками гораздо проще найти общий язык…. Кроме того, этот парень, судя по его бесшабашным голубым глазам, совсем и не дурак — выпить. И этим обстоятельством следует непременно воспользоваться…. Кот и кошка, устроившиеся на круглом гранитном валуне? Блин горелый. Такое впечатление, что шепчутся о чём-то…. Показалось. Проехали…».

— Сейчас исправим ситуацию, — заговорщицки улыбнувшись, пообещал Макс. — Я и сам их не очень люблю. В том плане, что все эти строгие и нудные начальственные правила-инструкции…

Он — демонстративно беззаботно — проследовал в кусты, достал из рюкзака пузатую фляжку с вином из ягод дикой никарагуанской сливы, вернулся к пятнистой палатке, протянул коротко-стриженной девице (а не наглому рыжему облому), флягу и, многозначительно усмехнувшись, предложил:

— Отведайте, милая мисс. Это — мой личный подарок.

— Миссис, — горделиво вскинув голову, уточнила птичка-барышня.

— Искренне рад за вас…. Тем не менее, попробуйте. Только пробочку сперва отверните. Честное слово, яда там нет.

— Поверю, пожалуй, на слово…. Буль-буль-буль. Кха-кха-кха…. Это — что-то и с чем-то! Непередаваемый и незабываемый аромат! Бесподобно! Послевкусие — без комментариев…. Сплошные Дальние страны. Бесконечно мною уважаемый Александр Блок (жил-был на Свете такой известный российский поэт), — вместе со всеми своими пылинками — отдыхает, скромно покуривая в сторонке…. Спасибо, щедрый и душевный охранник. Премного благодарна и искренне признательна…. Павлик, попробуй. Клянусь, не пожалеешь. И, более того, непременно подобреешь….