— Для тебя, котик, будет скидка. Ты мне нравишься.

— Так сколько?

— Штука час.

— Пойдет. — Он подмигнул ей. — Пошалим?

— Не вопрос… — И повела плечиком. Грудь от этого движения колыхнулась, и Егор понял, что на ней нет лифчика…

А может, вообще ничего? Кроме чулок?

О-о-о… Тогда она просто женщина его мечты!

— Я готов, красавица.

— Пошли… — И поманила его за собой.

— Э нет! — Он погрозил ей пальцем. — По блат-хатам не хожу. Знаю я, на что там нарваться можно.

— Гарантирую безопасность.

— Детка, я не пальцем деланный. Меня не кинешь. Давай так. Берем такси и едем ко мне. Идет?

Она покачала головой.

— Плачу двойную цену! — Егор знал, что ни одна проститутка не откажется от такого предложения.

— Могу я сделать звонок?

— Ради бога, дорогая.

— Дождись меня!

Егор кивнул. Конечно, он ее дождется. Такую принцессу!

Он понял, что она пошла звонить сутенеру. Те девочки, что снимаются на «пятаке», под одной мамкой ходят. Но есть другие, у которых своя «крыша». Или ее нет вовсе. Хотя такие на улицу редко выходят.

Минуты через три амазонка (Егор так ее прозвал) вышла из-за угла.

— Ну, что? Едем?

— Едем! — лихо крикнула она.

Егор схватил ее за руку и повел к дороге. Девушка была выше его. И это тоже ему нравилось. Вот только он никак не мог рассмотреть ее волос, их скрывал капюшон. Егору было плевать на их цвет, ему одинаково нравились и блондинки, и брюнетки, и рыжие. Но только длинноволосые. Каре он еще как-то терпел, а вот короткие стрижки его отвращали.

— Как тебя зовут? — спросил Егор.

— Матильда.

— О… Супер! Выпить хочешь?

— А чего ж не выпить?

— Что будешь?

— То же, что и ты.

— Тогда водку. От вискаря у меня отрыжка уже.

— Но сейчас поздно, не продают алкоголь.

Егор посмотрел на нее с некоторым недоумением.

— Ты любительница, что ли?

— В каком смысле?

— Все уличные девки знают, где купить бухло, наркоту и прочее…

— Я не уличная! — ощетинилась проститутка.

— Ах, простите, ваше величество, — дурашливо поклонился Егор. — Не хотел вас обидеть. — Он на самом деле не стремился к этому. Зачем ссориться с девкой, которую хочешь в скором времени отыметь. Пусть и за деньги. Среди продажных попадаются гордые (или глупые, как посмотреть) особы, которые могут заартачиться, если клиент слишком груб. Ясное дело, вся их спесь куда-то улетучивается, стоит повысить гонорар, но Егор и так цену удвоил. Сколько можно?

— Я работала в очень приличном заведении, — смягчилась Матильда. Она же Маша или Марина по паспорту. — Но нас накрыли. Поэтому пришлось выйти на улицу.

— Странно. У тебя наверняка куча постоянных клиентов, и у всех есть твой телефон.

— Боятся связываться после случившегося.

Он решил больше на эту тему с ней не разговаривать. К тому же они уже дошли до стоянки такси.

— Командир, нам бы водочки еще, — обратился к водителю Егор после того, как они забрались в салон.

Тот кивнул. И за всю дорогу не сказал ни слова. Егор обожал таких таксистов.

До дома доехали быстро — дороги в это время были пустыми, а светофоры мигали желтым. Расплатившись и взяв водку, Егор вылез из машины и повел Матильду к себе. Рассмотрев ее при свете, он не разочаровался. Хороша чертовски! Точно в приличном месте работала. Таким куколкам нечего на улице делать.

— Ну и грязища у тебя! — возмутилась Матильда, войдя в прихожую. — Ты грязь годами копишь?

— Это глина.

— А есть разница?

— Я тебе покажу сейчас…

Он завел ее в комнату и включил свет. Скульптура, «сырая», еще не законченная, стояла в углу на столе. Стол был хозяйский (квартиру он снял с меблировкой), но Егору было плевать на то, что он его испортил. Главное, на нем работалось хорошо.

— Ого! — восхитилась Матильда. — Здорово… А что это? Человек вроде?

— Название скульптуры «Обитель зла».

— Фильм такой есть.

— Да вы сговорились все, что ли? — разозлился Егор. — Тело человека — вот она, обитель зла. А не какая-то там многоэтажка, напичканная зомби. Специально посмотрел эту дурацкую киноху! — И без перехода: — Пошли водку пить!

И повел ее в кухню. Там он первым делом включил телевизор, врубив звук так, чтоб до соседей доходил. Они в восемь утра сверлить начинают, будят его, а он поздними вечерами им «алаверды».

— Может, убавить? — поморщившись, спросила Матильда.

— Еще чего!

Он достал из допотопного холодильника «Свияга» два огурца и банку консервированных вишен. Соль на столе имелась. Стаканы тоже. Только их помыть не мешало. А с другой стороны… Там та же водка была раньше. Так какого черта? И так сойдет.

— Ты почему не раздеваешься? — спросил у Матильды Егор, хлопнув полстакана.

— Прохладно.

— Капюшон хоть сними.

Она сделала, как он просил.

— Стриженая, — разочарованно протянул Егор.

— Не нравится?

— Нет.

— Ну, извини…

— Ладно, платочек тебе на голову повяжу. Буду Аленушкой представлять. — Он подтолкнул к ней стакан. — Пей.

— Что-то расхотелось мне… — И бросила взгляд на наручные часы. Очень миленькие, позолоченные.

— Время пошло, да? Бабок вперед дать, чтоб ты расслабилась? — Он засунул руку в карман и достал оттуда три тысячные купюры. — Вот тебе аванс. Остальное после. Я еще не знаю, на что ты способна.

— Это полтора часа работы по двойному тарифу.

— Я считать умею, детка. Понравишься, продлю. — Он налил себе еще, выпил. — Раздевайся!

— Могу я в ванную сходить?

— Только быстро.

Она кивнула и выскользнула за дверь. Если б деньги не остались на столе, Егор бы проследил за ней. Но раз гонорар не перекочевал в карман Матильды, она не сбежит, вернется.

И он не ошибся. Через пару минут девушка показалась на пороге кухни.

— А теперь раздевайся! — повторил свой приказ Егор.

Матильда медленно развязала пояс, расстегнула пуговицы и…

Распахнула плащ.

Егор аж зажмурился, когда увидел, что под ним.

Он угадал, Матильда надела плащ на голое тело. И чулки на ней были. Только не с резинками, а на подвязках. Сами черные, а подвязки алые, с бантами.