Эмма думала об этом с особенным удовольствием. Иногда она мечтала учиться дальше, и, если получиться, поступить в Земной Правительственный Университет. Туда направляли со станций только самых одаренных подростков. Диплом этого Университета позволял подавать свои документы на должность в Сенате. Хотя бы на должность секретаря или программиста. А это уже отличный шаг для карьеры.

Хотя попасть в Правительственный Университет было невероятно сложно. Практически невозможно — детей с производственных станций брали неохотно, возможно потому, что на их обучение тратились большие суммы денег, и это было специальное обучение, для того, чтобы дети могли обслуживать конкретную станцию, на которой родились.

Хотя ей, Эмме, и так достаточно повезло, Моаг — престижная станция. Было бы гораздо хуже, если бы выпало работать на текстильных кораблях, производящих ткани, одежду, постельное и прочие необходимые в быту вещи.

Эти станции — их насчитывали всего шесть — дети между собой называли барахолками. Хотя именно с них чаще всего приходили крейсеры — доставляли одежду, обувь и остальные вещи.

С Моага отправляли электронные чипы, отвечающие за работу роботов, отправляли детали готовых роботов. Моаг, фактически, снабжал роботами не только землю, но и корабли.

Появление роботов помогло предотвратить Третью Мировую Войну. Потому что после Последствий Потепления Америка, ослабленная природными катаклизмами, не могла сдерживать агрессию арабского мира. Но Израиль выставил на границы армию андроидов, разработанных в секретных лабораториях Америки и Израиля. Эти роботы одержали победу буквально за шесть дней — и это назвали Второй Шестидневной Войной.

Со временем человечество поняло, что роботы могут не только воевать, а выполнять всю грязную и дешевую работу. Совершенно бесплатно. Можно сказать, что наступила Четвертая Эпоха — Эпоха Робототехники. Но никто еще не успел это время так назвать. Возможно, это сделает поколение Эммы, когда вырастет. Новое поколение детей, выросшее без войны, без нужды, без болезней.

Еще одной признанной ценностью людей теперь стала национальное самоопределение. Точнее, языки народов и их культура. На Земле теперь был в ходу только всеобщий язык — усовершенствованный английский. Его основу использовали для написания программ робототехники, на нем учили детей в Земных школах. На нем вещали мировые каналы, которые теперь действовали только через мировую сеть интернета.

Свободный доступ к информации — это еще один закон Всеобщей Конституции. Каждый человек, не зависимо от возраста, пола и образования, имеет право на информацию. На всю информацию, которая только есть. Даже на правительственную.

После Последствий Потепления Международный Сенат предоставлял всю информацию о своей деятельности. Потому что теперь ни один проект, ни одна разработка не должна была совершаться в тайне. Деятельность людей у власти однажды привела к страшной катастрофе, из‑за которой погибло огромное количество людей, да и само человечество оказалось на грани вымирания.

Ошибки прошлого не должны повториться. Если человечество хочет остаться в живых, а не кануть в прошлое, исчезнув навсегда, надо беречь и то, что осталось от планеты, и человеческие жизни. Каждую жизнь.

Удалось заметно снизить детскую смертность. Практически ее, этой смертности не стало вообще. Потому Эмма так удивилась, узнав о гибели малыша Эдика. Роботы допустили ужасную ошибку, и этот вопрос надо поднять на Третьем Уровне. Хотя, наверняка, взрослые уже приняли меры. Возможно, ввели в программы обязательную проверку мебели на прочность. Или прикрепили дополнительных Лонов к детскому саду.

С детской смертностью удалось покончить, как и с абортами. Варварское отношение к собственным зачатым детям — убийство зародышей еще в утробе. Теперь все по — другому. Теперь, достигнув репродуктивного возраста, каждый человек сдает свои клетки в Детский Центр, где с помощью специальной программы выбирается пол будущих детей и их количество. А так же выбирается самое оптимальное соединение — то есть выбираются родители. Детей зачинают в пробирках, а право на жизнь получают самые сильные и самые здоровые оплодотворенные клетки.

После того, как сданы клетки в Детский Центр, люди проходят стерилизацию. Никаких абортов, никакого риска. И это правильно, потому что дети заслуживают самого лучшего в этой жизни. Дети — это будущие взрослые, которым достанется управление планетой и станциями. Потому их надо тщательно растить и готовить к будущему.

Эмма еще раз крутанула голограмму глобуса. Над голубой планетой кружились блестящие, очень четкие орбитальные станции. Даже немногочисленные окошки казались настоящими на объемном изображении. Можно приблизить станцию и заглянуть в эти окошки.

Когда Эмма была поменьше, лет пять назад, она часами просиживала над голограммой Земли. Увеличивала станции, рассматривала обшивку, приближала, насколько это было возможно, окошки. Ей все казалось, что она сможет рассмотреть в окошках Третьего Уровня людей.

Шесть станций робототехники класса D15 M9, две из них израильские, две американские. Одна русская и одна французская. На этих станциях лучше всего сохранялась национальная идея. Говорили на станциях только на родном, национальном языке, учили тоже на этом же языке.

Все фильмы, все книги — все только на родном языке. Всеобщий язык тоже учили, и даже два дня в неделю говорили только на всеобщем языке, для практики. Но в остальные дни на Моаге — например — пользовались русским языком.

Станции — это, пожалуй, единственная возможность сохранить культуру наций. На Земле это уже почти невозможно. Малых наций не стало вообще, большинство из них погибло во время первых Последствий Потепления. Остались самые крупные. Детей рождалось немного — ровно столько, сколько надо для того, чтобы поддерживать производство и управление Землей. И дети росли и воспитывались на всеобщем языке — для работы на Земле.

Эмма очень хотела в будущем попасть на планету. Вдохнуть в себя настоящий воздух, послушать настоящее пение птиц, а не записанное и воспроизведенное благодаря электронной технике. Хотелось посмотреть на города и фермы, постоять на берегу огромного и страшного океана, ставшего смертельной угрозой человечеству.

Возможно, когда‑нибудь это и осуществится. Только не сейчас.

Сегодня ей уже пора собирать вещи. Так, как она осталась единственной выпускницей в этом году, ее решили переводить уже сегодня. Небольшой традиционный ритуал — Торжественные нашивки — и все. Выпускного не будет. Смысл устраивать танцы для одного человека?

Эмма еще раз крутанула глобус и после дотронулась рукой до маленького красного крестика в углу программы. Выпуклый крестик вмиг сменился смайликом со смешными глазами и спросил:

— Вы действительно хотите закрыть программу?

— Да, — тут же ответила Эмма, перекинула за спину растрепанную косу и пошла на кухню.

Программа свернется сама.

2.

Холодильник, приветливо мигнув плоским экраном, тут же осведомился: