– Поторопитесь, доктор. Мы не можем здесь долго оставаться. – Очередное приближение звука, а вместе с ним проявились и первые знакомые нотки.

– Я делаю, что могу. – Ян понял, что слова сказаны женщиной.

– Ох! – В тело Микульского словно впилась стая разъяренных собак. Ощущая каждый укус, рядовой застонал.

– Потерпи, солдат. Сейчас все пройдет.

– Доктор, это вы? – Светящееся подкожными имплантатами лицо доктора Дэи Ян узнал первым.

– Конечно, я. – Лурийка сидела рядом. Она расстегнула комбинезон Микульского и, запустив руку ему за пазуху, вцепилась в управляющий биоконтактор. Разведчик кожей чувствовал, как боевая униформа откликается на мысленные команды врача. – Разряды вместе с ионными инъекциями позволят кровоподтекам быстро рассосаться.

– Тебе повезло, что эти сволочи не тронули боевой комбинезон. – Помятая физиономия Хорхе Мартинеса выросла из-за спины Дэи. – После первых же тумаков включилась система бандажирования. Она-то и приняла на себя большую часть ударов. Полно синяков, но ни одного перелома.

– Жаль, что на роже у меня не было такой системы.

– Это точно… – Тяжело вздохнув, Хорхе потрогал свой разбитый нос и перемазанные засохшей кровью губы. Встретившись с ним глазами, Ян понимающе кивнул.

Микульский почувствовал, как в него возвращается жизнь. И неизвестно, что больше помогло: чудо-аптечка, управляемая умелой рукой доктора Дэи, или присутствие верных друзей. Оказавшись среди них, разведчик снова поверил, что еще не все потеряно. Их пятеро, и они еще покажут! Пятеро? Ян всполошился. Он видел лишь лурийку и Мартинеса.

– Где Нагира и Эр-рик? – Ян попытался приподнять голову.

– Я здесь, – отозвался харририанин от противоположной стены.

– А вот про Эр-рика мы ничего не знаем. Выжил ли он после катапультирования, попал ли в плен или ему удалось спрятаться… неизвестно. – Мартинес пожал плечами. – Мы и о тебе-то ничего не знали, пока полчаса назад тебя не закинули сюда.

Ян уже достаточно пришел в себя, чтобы оглядеться по сторонам. Они находились внутри огромной стальной трубы. Метров двадцать в диаметре, никак не меньше. Оба конца закрыты толстыми многолепестковыми заслонками. Судя по всему, они работали, как диафрагма у фотоаппарата, при необходимости образуя отверстия различного диаметра. Эта система сразу насторожила опытного разведчика. Что-то тут было не так. Что-то во всем этом очень и очень нехорошее.

– Это тюрьма? – Микульский робко высказал самую безобидную из гипотез.

– Это камера сжигания отходов. – Мартинес безжалостно развеял радужные надежды разведчика. – И если мы не выберемся отсюда, нас сожгут живьем.

Камера сжигания отходов?! Конечно. Именно этим объясняются груды разнообразного мусора, который валяется вокруг. Чего здесь только нет! От смердящих отходов камбуза до старой изломанной мебели. Все, что может гореть, должно быть сожжено. Только Микульский почему-то не хотел быть в этом списке. Помимо воли он представил, как огненный смерч пожирает тело. Сначала голова и руки, а затем пламя ворвется под огнеупорную ткань… Разведчик содрогнулся.

– Мы можем как-нибудь открыть одну из дверей? – Разведчик покосился на два шлюза, через которые в камеру, как видно, и загружали мусор.

– Механически нет, но Нагира тут отвинтил одну панель… Похоже, это запасной энергетический распределительный щит. Наш гений кибернетики говорит, что можно перекинуть провода и тогда…

Яркая вспышка осветила закопченные своды камеры. Вслед за ней послышался треск электрических разрядов, к которым добавился сдавленный вопль инженера первой лиги.

Нагира! Мартинес пулей кинулся на помощь упавшему харририанину. Тот лежал на полу ничком и не подавал признаков жизни.

– Почему все так хреново? – Разговаривая сам с собой, Хорхе начал трясти оглушенного горе-электрика. – Э, друг, ты живой?

На удивление, четырехрукий мутант быстро оклемался. На его пальцах еще плясали крохотные искорки, а он уже бормотал нескладные и сбивчивые объяснения:

– Я же не думал, что она капнет… Коммутатор был очень низко, а я работал намного выше…

– Тихо ты! – Мартинес зажал рот харририанину и, словно охотничий пес, насторожил уши. – Кто-то идет!

Каталонец бесцеремонно уронил инженера первой лиги и, подхватив с пола несколько набитых мусором мешков, стал швырять их в сторону раскуроченного энергетического щита. Шести полиэтиленовых пакетов вполне хватило, чтобы скрыть следы деятельности Нагиры. Когда шлюз распахнулся, Мартинес уже сидел на полу рядом с харририанином и, обхватив голову руками, демонстрировал смирение и полную покорность судьбе. Он даже не пошевелился, когда получил удар прикладом винтовки в спину.

– Back up!

Квадратный качок с сержантскими нашивками решил расчистить подходы к двери. Поскольку за спиной морского пехотинца маячило еще по меньшей мере десяток до зубов вооруженных солдат, спорить Хорхе не стал. Имитируя полную немощь, он поднялся на подогнутых ногах и, схватив харририанина под мышки, поволок его в темную глубину камеры сжигания. Такое послушание умилило американскую солдатню. Они переглянулись и весело заржали.

«Зачем они пришли? – Сердце Микульского бешено заколотилось. – У каждого наготове «М-16», из чего следует всего два варианта: это либо конвойная, либо расстрельная команда».

Мгновения ползли в мучительном ожидании. Ян с Мартинесом несколько раз украдкой поглядывали друг на друга, но дальше взглядов дело не пошло. Противник находился слишком далеко и держал оружие наготове. Рывок двух изувеченных «головорезов» означал бы для них верную смерть. Оставалось только ждать. Но чего?

Шарканье ног в коридоре предвещало быстрый ответ на этот вопрос. Морпехи расступились. Из-за широких спин показались два солдата в форме армейской полиции. Они, словно мешок с отрубями, тащили за ноги бездыханное тело. Эр-рик! Ян сразу узнал серебристую форму. Неужели мертв? Хотя на теле фалийца не было следов пыток и побоев, но мысль о его гибели приходила на ум после первого же взгляда. Глаза закрыты, длинные волосы всклокочены и волочатся по полу, а красноватая кожа стала практически белой.

Но жизнь Эр-рика волновала лишь «головорезов». Полицейские проявили к нему полное равнодушие и пренебрежение. Перетащив пилота через порог камеры, они швырнули его на груду мерзко воняющих нечистот. Как мусор, как дохлое животное! Обменявшись парой фраз с морскими пехотинцами, тюремщики отправились восвояси.

«Ну вот, вся компания в сборе, – подумал Ян. – Что будет дальше?»

А дальше все… конец! Разведчик увидел, как пятеро солдат взвели автоматические винтовки. Они уже угрожающе двинулись вперед, но тут их окликнули сзади. А… сержант Смит! Микульский узнал скуластую рожу. Смит подошел к авангарду и начал что-то горячо и энергично требовать. Более чем скромные познания английского языка дали Яну возможность понять только несколько слов: «огонь», «месть» и «смерть». Квадратный сержант что-то возражал, но Смит, очевидно, пользовался большим авторитетом. Трое из пяти членов расстрельной группы опустили стволы своих «М-16». Еще несколько фраз, и качок сдался. Он махнул рукой и, повесив винтовку на плечо, двинулся к выходу. За ним последовали и все остальные. Посреди камеры остался стоять лишь Смит. Несколько мгновений он с ненавистью глядел на «головорезов», то сжимая, то разжимая кулаки. По его лицу гулял целый водоворот чувств, которые сержант с великим трудом сдерживал. В конце концов его воля взяла вверх. Он развернулся и тоже зашагал к выходу. Прежде чем опустить стальную плиту, Смит воздел глаза к небу, обернулся и перекрестил своих врагов.