Затем слегка отстранился и взглянул на Орлову оценивающим взглядом, как скульптор, завершивший работу.

— Вот так, — сказал он удовлетворенно. — Если не будешь дергаться — больно не будет. Выше голову, сестренка!

Орлова отчаянно задрыгалась и что-то промычала в ответ.

— А вот ругаться не стоит.

Егор улыбнулся, протянул руку и заботливо поправил ей волосы.

В дверь кабинета постучали. Генерал Рокотов — худой, лысоватый, с загорелым, морщинистым лицом — оторвал взгляд от разложенных на столе документов и взглянул на дверь.

— Да!

В кабинет молодцеватой походкой вошел адъютант Рокотова — полковник Козырев, элегантный, гладко выбритый, сияющий — полная противоположность Рокотова.

— Разрешите войти, Владимир Тимофеевич?

— Уже вошел, — хмуро отозвался генерал. — Что у вас, полковник? Обрадуете или огорчите?

Козырев нахмурился и сообщил деловитым голосом:

— Даже не знаю, Владимир Тимофеевич, — и то и другое, наверное. Во-первых, татуировка — щит, пробитый тремя молниями. Вы оказались правы: это действительно эмблема террористической группировки «Стрелы Зевса».

Рокотов снял с тощего носа очки и потер усталые глаза кончиками пальцев.

— Так-так, — сказал он. — Дальше.

— Информация пока не полная. Я должен с минуты на минуты получить еще пару факсов.

— Ясно. — Рокотов снова водрузил очки на нос. — Продолжай.

— Мы проверили всех офицеров, участвующих в деле Шеринга, — торопливо продолжил Козырев. — Один из них когда-то работал в отделе по борьбе с терроризмом. Даже руководил совместными интернациональными рейдами.

— Солодов?

— Так точно.

Генерал вздохнул:

— Ну, с Солодовым давно все ясно. Кремнёв разобрался с этим «кротом» еще год назад.

Козырев стушевался.

— Разобрался-то он разобрался… — медленно проговорил полковник. — Да видать не совсем.

Генерал взглянул на заместителя острым, колким взглядом.

— Что ты имеешь в виду, Игорь Иваныч?

— Солодов жив, — ответил Козырев. — Где он сейчас, мы не знаем, но, судя по информации, поступившей от одного из агентов, он по-прежнему сотрудничает с боевиками из «Стрел Зевса». Я думаю, что он использует свою старую агентурную сеть. Причем расплачивается с агентами щедро.

Рокотов задумался.

— Вот, значит, как. Вижу, этот дьявол в огне не горит и в воде не тонет, что же нам делать? Генерал Зубов уже в курсе?

Рокотов покачал головой:

— Нет, Владимир Тимофеевич, я с этой информацией сразу к вам.

— Гм… Хорошо, я сам ему сообщу. Ну, ступай.

Козырев переступил с ноги на ноги.

— Что еще? — сухо спросил у него Рокотов.

— Владимир Тимофеевич, как там Кремнёв?

Рокотов вздохнул:

— Связи с ним пока нет. Где он и что с ним, нам неизвестно.

— Странно, что не выходит на связь, — задумчиво проговорил полковник. — У Зубова есть какие-нибудь версии или предположения?

— Нет. Но, когда Кремнёв выходил на связь в последний раз, Шеринг еще был с ним. Зубов уверен, что Кремнёв выпутается. Если помнишь, когда-то он поручился за Кремнёва погонами. И погоны до сих пор на месте. Будем надеяться и мы. Еще вопросы есть?

— Никак нет.

— Ну, ступайте, Игорь Иваныч, ступайте. У меня через десять минут конференц-связь с министром внутренних дел, я должен подготовиться.

Полковник кивнул, повернулся и по-военному четко покинул кабинет.

Человек, стоящий у окна на верхнем этаже банка, заглянул в визир небольшого телескопа. Телескоп приблизил фигуру стройного широкоплечего мужчины, выходящего из черного джипа. Выбравшись из машины, мужчина щелкнул кнопкой сигнализации и зашагал к банку. Это был Егор Кремнёв.

Человек, наблюдающий за Кремнёвым, отстранился от окуляра телескопа. Он повернул к крепким мужчинам, стоявшим у него за плечами, страшное лицо со шрамами от зарубцевавшегося ожога и тихо проговорил:

— У нас гости.

— Снять его сейчас? — поинтересовался один из «крепышей».

Мужчина с обожженным лицом покачал головой и отрывисто проговорил:

— Нет. Позже. — Помедлил секунду и добавил с какой-то сладострастной усмешкой: — Сам.

К стойке охраны, где ждал Кремнёв, торопливо подошел клерк.

— Господин Кремнёв? — Клерк улыбнулся и протянул руку. — Меня зовут Хайнс. Рад приветствовать вас в нашем банке. Какой вклад вы хотели бы сделать?

Егор пожал клерку руку и спокойно ответил:

— Наличные. В отдельный сейф.

Хайнс кивнул и продолжил, конфиденциально понизив голос:

— Прошу прощения, величина вклада?

Кремнёв грохнул на стойку охраны алюминиевый кейс и распахнул его. Кейс был доверху набит тугими пачками евро.

Глаза клерка замаслились и замерцали.

— Хорошо, — сказал он с улыбкой. — Прошу за мной, господин Кремнёв.

Кремнёв прошел через рамку металлодетектора, подхватил кейс со стойки (кейс, понятное дело, на наличие металла никто не проверял) и зашагал за учтиво улыбающимся клерком.

Охранники были настолько поражены зрелищем денег, что забыли про бдительность. «Спасибо, парни!» — мысленно поблагодарил их Егор и криво усмехнулся.

Упитанный охранник в синей униформе сидел перед мониторами наблюдения с чашкой горячего кофе в руке.

Попивая кофе, он с любопытством следил за двумя мужчинами, движущимися по коридору банка к хранилищу.

В руках одного из них был алюминиевый кейс, доверху (как уже успел убедиться охранник) набитый деньгами.

Мужчины прошли по коридору и вошли в маленькую банковскую комнату, где стояли лишь два стула, стол и аппарат для проверки денег.

Охранник чуть склонился к пульту и буркнул в микрофон:

— Он внутри.

Кремнёв положил кейс на стол и повернул его к клерку, затем спокойным уверенным движением откинул алюминиевую крышку.

— Благодарю вас, — вежливо поблагодарил Хайнс и вынул из кейса одну из пачек.

Профессиональным движением клерк освободил пачку от бумажных окантовок и принялся исследовать купюры в аппарате. Физиономия у Хайнса стала кислой, а уголки губ медленно поползли вниз.

Неудовлетворенно причмокнув, клерк надел на глаз специальную линзу и продолжил свое исследование. Через полминуты он стянул линзу на лоб и сухо сообщил: