я ей.

– А как? – вытирая слезы оживилась Зоя.

– Давай с малого. Разожми кулачки, ты слишком напряжена. Мы будем сейчас тебя очень радовать и слегка расслабим, – я взяла ее руку. – Представь, что у тебя в руке бабочка. Представь какая она… Как она двигает крылышками, а потом взлетает. Глаза не закрывать.

Зоя сосредоточилась и в ее руке и правда появилась бабочка, расправила крылышки и полетела.

– Ой, какая бабочка! Это я? Это правда я сделала?

У Зои значительно поднялось настроение.

– А, что ты первое свое создала? – спросила она наблюдая за бабочкой.

– Лопату, – засмущалась я.

– Лопату, да ладно.

Она от души смеялась когда я рассказала как послал Бог, мужику лопату, откопать машину. В моем лице конечно.

Я встала, подошла к графину с водой и налила больше половины стакана. Протянула его Зое.

– Держи. Ты какой компот любишь?

– Клубничный, – отвечает с интересом глядя на меня Зоя.

– Вот представь какой ты его любишь? Представь его цвет. Как он светит. Какой вкус. Может еще пара клубничек там плавает. Какая температура. Давай, ну.

Зоя смотрит на стакан с водой, и ее состав начинает меняться. Она стала бордовой, и три клубнички всплыли на поверхности. Потом она немного подумала и еще несколько смородинок. Глаза у нее засветились такой радостью. Она просто засияла.

– Это я, да? Это я так могу? А, попробовать это можно?

– Пробуй. Мне потом сделаешь ананасовый?

Она отпила немного и одобрительно кивнула своему творению.

– Вкусно. Ммм, – замурлыкала точно кошечка, а я рассмеялась.

Зоя встала с кровати и тоже налила в другой стакан воды. Потом посмотрела на него, улыбнулась и получился ананасовый компот с кусочками. Потом взяла еще два. В один отлила ананасового, а в другой клубничного.

– Давай, пробуй. Я хочу попробовать твой, а ты мой. Мы же сестры, пополам, – подмигнула она мне.

Когда мы надегустировались я продолжила:

– Зоя, тебе понравилось?

Я пыталась как можно мягче подвести ее к очень важному, но очень тяжелому разговору.

– Это все не простое колдовство на камнях, воске или костях или даже Вуду. Хотя последнее очень близко к тому. Это самая настоящая магия. – Я запнулась подбирая слова. – Вот, смотри. Мы собираемся провести несколько ритуалов по твоему спасению. С первым уже все понятно. Твою душу отделят от тела за секунды когда она сама твое тело соберется покинуть.

– Я бы хотела, чтобы ты позаботилась о моей душе и пристроила ее, – погрустнела снова Зоя.

Перебивать и на прямую отговаривать я ее не стала.

– А, дальше? Как ты видишь, что делать с ней дальше? – спросила я уже зная, что именно буду делать.

– А, дальше? Наверное то же, что сделали и с твоей душой. Отдать ее какой-нибудь малышке. Как с тобой это произошло, – совсем сникла Зоя.

– Зоя, а как ты думаешь будут жить без тебя твои дети? Ты же их даже никогда не вспомнишь больше. В лучшем случае узнаешь о них когда тебе будет лет 20. А им, даже не знаю сколько им будет.

Зоя разрыдалась.

– А, Тигра'ш? Он ведь будет очень страдать. Магические существа типа него очень долго живут и хранят свою любовь и верность веками. Он просто превратится в тень и это в лучшем случае. Он тебя никогда не забудет. Поверь я знаю. Если за мной как за хозяйкой он следил, ходил, добивался, чтоб я его заметила и купила. То как будет он страдать из-за смерти и потери любимой женщины. Это мир магии. Здесь мужчина чувствует свою половинку на уровне инстинкта, на уровне вселенской магии чувств. Влюбляется с первой встречи и навсегда.

Я сделала паузу понимая, что сама не заметила как, озвучила то, что произошло между нами с Германом.

– У тебя так было с Германом? – будто услышав мои мысли спросила Зоя.

Я кивнула.

– Зоя, твои дети еще маленькие. Им можно сказать, что тебе пришлось уехать. И держать их в этой надежде, что ты вернёшься до самого совершеннолетия. А потом объяснить, что да как. Но, это будет информация за сроком давности. Мама, я и Даша, мы любим тебя, но мы познакомились с тобой не так давно. Жалко тебя, слов нет как. Но, у меня есть Герман. У Даши есть Филипп, дети. Со временем эта боль сойдёт на нет. Ты должна это понимать.

Зоя какое-то время сидела молча.

– Ты говоришь об очень правильных и очень логичных вещах, – начала она. – Это совсем не радует, а наоборот очень жестоко. Жестоко, но справедливо. За это я тебя уважаю. Зато, что ты не врешь мне. И, – она сделала паузу, – похоже, что у тебя есть решение. Говори, я готова.

– Единственное живое существо, которое уже не представляет своего нормального существования без тебя – это Тигра'ш. Вот, именно его страстное желание вернуть тебя, быть с тобой, дышать с тобой одним воздухом… Провожать закаты, и встречать рассветы вместе… Только это сможет вернуть тебя! И не через 20 или больше лет, а через день или два после твоей смерти, – после этих слов у меня самой навернулись слезы на глаза.

– Да, откуда тебе-то знать? У тебя все хорошо, никто из вас не умирает. Почему ты так уверена? – спокойным, почти равнодушным тоном произнесла Зоя.

Но я уже завелась.

– Знаю, потому, что я была на месте Тигра'ша! Это мне родной брат Германа сказал, что уже поздно и ничего сделать нельзя. Только мое страстное желание помогло вернуть Германа.

Рыдая взахлеб рассказала всю нашу историю, а Зоя обняв меня гладила по голове и спине не находя нужных слов утешения.

Вот, я закончила свой рассказ и в комнате воцарилась тишина. Только бабочка билась в плафоне торшера.

– Призови ее, – сказала я, нарушив это молчание.

– А, как? – тоже успокоившись спросила Зоя.

– Открой ладонь и мысленно призови.

Зоя так и сделала. Бабочка сидела у нее на руке и шевелила крылышками.

– Вот так и Тигра'ш призовет твою душу. Преврати ее в брошь, – сказала я твердо.

– Зачем? Она же живая, – смутилась Зоя.

– Да, живая, но она умрет в этой комнате уже к утру. Умрет, так и не отведав сладкого нектара, а так будет напоминать тебе о нашем разговоре. И ты, когда-нибудь сможешь превратить эту брошь обратно в бабочку, но на воле, где-то возле большого цветочного куста.

На ладони Зои появилась невероятно красивая брошь.

– Не теряй время, Зоя. Любишь Тигра'ша – люби. И позволь ему любить тебя. Знаю, это сложно сделать сразу или мгновенно, но попробуй открыть свою душу и