Внешне наш особняк не производил впечатления жилья дорогого и пафосного. Скорее, надежного и уютного дома, построенного в стиле эклектизма. Встречался я одно время с девушкой-дизайнером, нахватался понятий. По-русски, эклектика означала примерно следующее: кидаем в блендер десяток разных стилей, хорошенько перемешиваем и получившуюся странную массу наливаем в коньячный фужер.

С одной стороны, дом походил на традиционные русские избы: кладка бревен, двускатная крыша, каменная труба, из которой тянулся дымок. С другой, большое количество стеклянных панелей. Мягкий желтый свет, из которых освещал придомовую территорию и патио, являющегося логическим продолжением дом. Сказочная лесная избушка, построенная из современных материалов, воплощающая мечты горожанина о загородном доме.

– Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон! – объявил я голосом мультяшного персонажа, открывая дверь. И, видя недоумение Глеба, закончил цитату специально для него: – Ну и ты заходи.

Внутри домик оказался обставлен в том же причудливом смешении стилей: традиционного и современного. Камин из серого камня и стеклянный столик с тонкими ножками рядом. Массивный книжный шкаф из красного дерева и хрупкие даже на вид стулья в стиле хай-тек. Мягкий ковер в форме медвежьей шкуры (если бы существовали медведи, способные своей шкурой закрыть пол в гостиной квадратов в тридцать) и абстрактные статуэтки в половину человеческого роста. Африканские маски на стенах. Ловец снов под потолком. Китайские колокольчики у двери. Создать из таких разношерстных вещей гармонию – это надо уметь. Владельцам «Албазина» это удалось полностью.

– Я спать. – сообщил Самойлов. Бросил на пол сумку и ускакал по лестнице на второй этаж. Я собрался было последовать его примеру, но был остановлен наставником. На лице у которого было написано, что на сон в ближайший час мне рассчитывать не стоит.

– Давай разберем произошедшее. – он кивнул на пол и, подавая пример, уселся на ковер.

– Ну давайте. – без особой охоты откликнулся я, скрещивая ноги по-турецки.

И погрузился в полный «разбор полетов». Старик заставил меня вспомнить каждый аспект применения дара. Каждую мою мысль, каждую реакцию тела. Что послужило пусковым механизмом? О чем я думал? Как видел результат применения дара? Что чувствовал? В общем, почувствуй себя, что называется, препарируемой мышью на лабораторном столе сумасшедшего доктора.

– Хорошо. – сообщил он примерно через полчаса допроса. – До уровня Игоря тебе, конечно, годы еще расти, да и контроля я пока не вижу, все больше сырой силой бросаешься, но для второго дня – хорошо. Еще часок упражняемся и можешь идти спать.

Во время второй тренировки я получил от деда куда больше теории. Видимо, потому, что он счел меня таки перспективным учеником. Даже на вопросы соизволил отвечать, что сутки назад делал неохотно. Например, объяснил, как я, пришелец из другого мира, знать о магии не знавший, могу пользоваться даром своего двойника. Не забывая заставлять меня выполнять дыхательные упражнения.

– Сила – в теле. На генетическом уровне, это уже лет сто пятьдесят как выяснили. Иначе как бы рода боярские и царские, власть сохраняли? От отца к сыну, от матери к дочери. Может затухать, а может разрастаться. Но сама сила без контроля – ветер. Может охладить в зной, может разметать постройки, а может и в пропасть скинуть. А контроль – в разуме. Вот тебе и ответ. Ты в тело попал, у которого дар имеется. Но твой разум управлять ей не может. Пока не может. – уточнил он. – Это ведь навык. Как машину водить или из ружья стрелять. Возможно. При наличии машины или ружья.

– А твой дар, дядь Ваня. Он боярский или мирской?

Дед пожевал нижнюю губу. Поправил мне стойку, надавил на плечи, заставляя присесть ниже.

– Единого мнения на сей счет, Игорек, по сих пор нету. Теоретики, конечно, копья ломают, но по всему выходит, промежуточная эта вещь. С одной стороны – я вижу ауру и еще много чего. Применения любого дара, например. Понимаю все процессы с этим связанные, точнее даже, вижу их. А с другой – сам-то ничего не могу. Ни боевого дара во мне нет, ни мирского. Не лечить, не калечить, хе-хе.

– И свое зрение давать, да?

– Не всем. Только сильным. С тем же Глебом – не сработало бы, даже навредить могло. А с тобой ничего! Я поначалу опасался, что тебя без опыта замутит, а вышло вполне себе!

Дальше дядя Ваня по-стариковски скатился в тему общей теории, скача по ней, словно блоха – с темы на тему. Высказался про вырождение дара у старых семей, посетовал на технологии, которые, по его мнению, за это ответственны. Помыл кости князю и его семейству – здешний монарх обзавелся наследником очень поздно, в возрасте шестидесяти лет. И про наследника до сих пор неизвестно – носитель он царского дара или нет. Потом и вовсе начал ругать американцев, у которых собственных родов никогда не было, но они затеяли вести политику привлечения к себе отпрысков из древних европейских, русских и азиатских семей. Не гнушаясь и мирянами.

– Понимаешь, какие паскуды, Игореша! Своего ничего нет, кроме денег, так все норовят чужое стащить! Африканосов к себе тянут! Говорят – новое слово в магических дисциплинах создают! А что они там создать могут? У черных-то бояр нет, одни миряне! Вот и выходит, что армию убийц клепают. Думают, защитит это их от Пламени или Хлябей! Доиграются, мерзавцы! Станет на Земле еще меньше места для жизни!

Как бы мне все это ни было интересно, тем более что в словах наставника мне чудилось что-то важное, в какой-то момент я задремал. В неудобной довольно-таки позе, напоминающей одно из чудных упражнений йоги.

– Все. Топай спать. Хватит с тебя на сегодня. – разбудил меня дядя Ваня. – И убери уже, наконец, щит! Я все смотрю на тебя и думаю – на сколько силы хватит!

Вот ведь! Я и забыл про него! Понятно, чего я себя таким раздавленным чувствую! Но старикан – каков! Мог ведь и раньше сказать!

«Выжил?»

Я стоял в пустоте. Не висел, а именно стоял, ощущая ногами поверхность тверди неизвестной природы. Не было ни света, ни тьмы. Не было ничего и никого. Только я. Раздвоившийся.

Я сразу же понял, что это не сон. Во-первых, мне сны почти никогда не снились, во-вторых, происходящее было слишком уж реальным. При этом я практически не испытывал удивления. Словно это нормально: попасть неизвестно куда и встретиться с собой. Хотя, о чем я вообще! События последних дней кого хочешь разучат удивляться!

«Ты?»

«И ты!»

Отражение усмехнулось. Нет! Не отражение. Рыхлое тело. Небольшой животик, переваливающийся через ремень. Наметившийся второй подбородок. Щеки. Господи Боже, щеки! Я! Это я! Настоящий я! Мое настоящее тело!

Одновременно с радостью, пришло чувство брезгливости. Я? Мое? Братан, чего ж ты себя так запустил? Тебе ведь тридцать лет всего! Молодой мужик, а выглядишь, как лайт-версия Будды! Два дня в теле двойника и я смотрел на себя другими глазами.