его похоронить. Но...». — Куногелат добавил: «Когда я умру, половину того, что ты заработаешь, ты отдашь своему брату. Ты можешь мне это пообещать?».

Под взглядом Куногелаты Сострат успокоился, тщательно все обдумал и торжественно сказал: «С тех пор как нашу семью изгнали из Турии, а моя сестра Сефина, покинула нас, это заставило меня еще больше дорожить нашей семьей! Дикеогелата — мой единственный брат, поэтому я подпишу договор, как просил отец, и как только ты отправишься в Элизий, я разделю с ним половину состояния семьи! А когда моя сестра снова выйдет замуж, я подготовлю для нее богатое приданое!».

«Хорошо! Очень хорошо!». — Куногелат испытал огромное облегчение и почувствовал, что не ошибся в своем решении. Однако слова Сострата напомнили ему об одной из его забот.

Диана, его старшая дочь, была уже замужем, когда их изгнали из Турии, поэтому она не последовала за ними в Амендолару и получила оскорбления от семьи мужа в городе Турии. А когда ее муж погиб во время нападения Кротона на Турии, семья мужа изгнала ее из дома.

***

Глава 242

К счастью, вскоре после того, как Кротон сжег город, Давос во главе своей армии отбил Турий, и Диана вернулась в свой дом, однако, она впала в депрессию. Сейчас ей 23 года, и, как отец, Куногелат хотел сделать своих детей счастливыми, поэтому он хотел найти для нее хорошего мужа, что также стало его заботой.

«Сострат, что ты думаешь о Иелосе?». — резко спросил Куногелат.

«Что?». — Сострат удивился, почему его отец вдруг упомянул Иелоса.

«В том случае, если он станет твоим зятем».

«Ты хочешь выбрать Иелоса в мужья Диане?». — Глаза Сострата расширились от удивления. Увидев, что отец серьезно кивает головой, он быстро все обдумал и сказал: «Хотя я и служу под его началом, он старший центурион, и поэтому в обычное время он не очень-то общается с нами. Единственное, что я знаю, это то, что, хотя он строго тренируется, он справедлив и хорошо заботится о нас… Я слышал, что он до сих пор холост и не имеет плохих увлечений. Поэтому, если сестра выйдет за него замуж, то о ней должны хорошо заботиться! Но, отец, почему ты выбрал именно его? Кажется, никто из государственных деятелей Турии не желает выдавать свою дочь замуж за этих бывших наемников!».

«Эти люди все еще погружены в прошлую честь своей семьи, и все еще колеблются и не желают принимать перемены в Турии!». — Куногелат усмехнулся и торжественно сказал: «Почему я хочу, чтобы ты проявил уважение к архонту? Это потому, что он действительно благосклонен к богам. Он так молод, но обладает большими способностями и средствами. Народ любит его, армия поддерживает его, а сенат полностью под его контролем! Если ты не хотишь, чтобы наша семья снова пережила такую трагедию, то лучший способ — это, несомненно, породниться с бывшими ветеранами-наемниками, которые последовали за архонтом в Персию. Иелос… Я слышал, что он был капитаном архонта в Персии и хорошо заботился о нем. Хотя Иелос всегда держался в Сенате в тени, видно, что архонт ему очень доверяет. Кроме того, хотя раньше он был наемником, по словам Корнелия, он скромен, тверд и умеет учиться у других, поэтому я верю, что в будущем он будет уверенно идти в политике Теонии».

«Отец, не думай, что это будет легко. Среди государственных деятелей, бывших наемников, которых привел Да… Великий архонт, Иелос — один из немногих, кто не женат, ему всего 30 лет, и он государственный деятель, я думаю, что в Амендоларе или в Турии найдется не мало тех, кто предложит ему жениться, однако, сейчас он все еще холост, я думаю, что он может не согласиться на твою просьбу». — Сострат напомнил Куногелату.

«Я, естественно, не пойду к нему напрямую. Вместо этого я позволю архонту выступить вперед, и я уверен, что Давос будет счастлив это сделать». — Куногелат погладил свою бороду и сказал с гордой улыбкой: «Я спросил архонта, чтобы проверить почву, он был очень обеспокоен браком Иелоса. Так что с ним в качестве свахи, да еще с талантом и внешностью Дианы, как может Иелос не согласиться!».

«Похоже, отныне мне придется больше угождать сестре, чтобы она не позволила зятю поставить меня в авангард фаланги, когда она недовольна…».

Сострат пошутил, чем напомнил о чем-то Куногелату, и быстро сказал: «Не выходи эти два дня, Сострат. Первый легион скоро отправится на юг».

«Подписано ли соглашение о союзе? Разве Кротон не выступал против?». — удивленно спросил Сострат. Поскольку его отец был государственным деятелем, он, естественно, знал о политике союза больше, чем простые граждане.

«Терина, Сциллетиум и Каулония высказались проголосовали за; так какой толк от одной только оппозиции Кротоне? Кроме того, нынешняя ситуация очень неблагоприятна для них! Даже Лисий поспешил в Турий». — В этот момент Куногелат заволновался: «Нам осталось только подписать соглашение, и как только союз будет создан, Теония действительно станет лидером Магна-Греции».

«Каким лидером? Я слышал, что все союзники в этом новом союзе будут относиться друг к другу одинаково, без различий».

«Внешне это выглядит именно так, но сила городов-государств по-прежнему определяет вес их слов в этом новом союзе, особенно когда они не затрагивают интересы других союзников». — Затем Куногелат с искренним восхищением сказал: «Архонт удивителен! Предложил такой способ союза, который сразу же поддержали другие города-государства, при этом изолировал Кротоне и заставил их присоединиться. Так что, как только новый союз будет создан, также распадёт нынешний Кротонский альянс, и позволит нам, Теонии, плавно втиснуться в сферу влияния Кротона и стать фактическим лидером этого альянса».

«Не потому ли это, что архонт в полной мере использует нашу победу над Кротоном?». — То, что сказал Сострат, лишь напомнило о несогласии Куногелаты начать войну заранее.

Куногелат на мгновение замолчал и вместо того, чтобы прямо ответить на вопрос сына, вздохнул и сказал: «Я не ожидал, что еще при моей жизни Турий станет центром Магна-Греции. Сынок, как ты и говорил раньше, Турий ждет огромное развитие».

***

В последний день февраля 398 года до н.э. Теония, Кротон, Сциллий, Каулония и Терина, наконец, пришли к соглашению и подписали договор о создании Южно-Итальянского союза.

По настоянию Кротона в договоре было специально оговорено, что при обсуждении решения Теония и Кротон будут иметь по два голоса,