Есть такая поговорка: невозможное делает тот, кто не знает что это невозможно. Очень часто наш мозг автоматически отбрасывает варианты решения проблемы, которые либо считаются сверхсложными, либо не отвечают определенным требованиям. К тому же в примитивных обществах работает система табу – как религиозных, так и бытовых.

Есть ли под этой коркой нужное нам решение или нет – неизвестно, но ломать ее нужно обязательно.

– Лек, я уверен, выход из этой ситуации есть, и ты его знаешь, но почему-то не хочешь нам говорить. Мне уже кажется, что я сделал ошибку, забирая тебя у бывшего учителя и доверяя такую важную должность.

Приемчик подленький и относится больше к манипуляции, чем к мотивации, но сейчас не до сантиментов. Тем более результат не заставил себя ждать.

Было видно, что Лек готов впасть в панику. Его глаза забегали и внезапно застыли, а брови нахмурились. Он нерешительно заговорил:

– Магия хаоса.

– Что за магия?

– Это старые чары, которыми пользовались жрецы и ведьмы.

– И что они могут? – поторопил я замявшегося Лека.

– Разрушать, – сказал он, но тут же исправился, понимая, что выражается слишком неопределенно. – Магия хаоса несовместима с чудотворной. Любые конструкты рядом с рунами хаоса распадаются, а могут и рвануть. Поэтому хаоситов наши маги не любят.

– Так чем эта магия может нам помочь?

– Ну, парочка рун-татуировок на черепе дикого не позволит влезть к нему в голову даже сильному магу, но нужно подобрать руны так, чтобы они не входили в контакт со сложными артефактами.

– Как насчет деструкторов?

– Они как раз создавались на основе магии хаоса, хотя наши не очень-то любят говорить об этом.

– Значит, нам нужно срочно искать хаосита. Татушка на череп наверняка выйдет дешевле, чем артефакт.

– Это очень сложно, – остудил мой порыв Лек. – Жрецов священники-чудотворцы вывели под корень. Есть еще ведьмы. Там, где не хватает лекарей-магов, они лечат травами и рисованными рунами, но чудотворцы распускают о них жуткие слухи, так что с каждым готом ведьм все меньше и меньше.

– Хорошо, завтра с утра идешь в город и спрашиваешь, где найти ведьму. Только не лезь к взрослым, аккуратно опроси подростков. Теперь перейдем к нашим трофеям. Ты уже выяснил, что нам досталось?

– Да, – деловито кивнул Лек и протянул руку в сторону гнома.

Турбо с трудом расставался с любыми вещами – как личными, так и общественными. Хмурясь, он вытащил из практически уже сросшейся с ним сумки небольшой сверток.

Лек осторожно развернул его прямо на полу. Ткань явно непростая – на ней были вышиты какие-то знаки, да и материал с виду дорогой. Там находились девять кулонов из драгоценных камней в разных по качеству и дороговизне оправах. Три явно алмаза в золотой оправе и на золотых же цепочках. Один рубин, тоже в золоте. А пять остальных – зеленоватые камни в серебре. Внутри всех камней постоянно кружили водовороты мелких искорок.

– Вот это, – Лек осторожно поднял за цепочки алмазные кулоны, – защитные артефакты третьего ранга. С красным камнем – тоже третьего, но боевой. Остальные – боевые второго ранга.

– А теперь для тех, кто не зачитывается магическими трактатами.

Лек хотел задрать нос, но, наткнувшись на мой насмешливый взгляд, сник.

– Все артефакты, несущие защитные магические конструкты, делятся на ранги. Ранг зависит от мощности вшитого конструкта и энергетической емкости камня. Первый ранг – это такие побрякушки в виде деревянных бирок – они не нуждаются в контроле, но и защищают лишь от слабых магических атак. Ко второму относятся более мощные включаемые артефакты. Наш деструктор должен относиться ко второму, но камни силы внутри и радиус действия переводят их в третий ранг.

– Включаемость – это то, что я думаю?

– Да, – уверенно кивнул Лек. – Контроль защиты там очень слабый, и, чтобы не расходовать энергию, их перед боем включают, а после боя выключают. Дальше идут так называемые боевые. Теперь что касается третьего уровня с белыми камнями. Эти три амулета умеют определять уровни воздействия и их суть и защищают владельца от большинства агрессивных конструктов, при этом не вступая в конфликт с безвредными, бытовыми заклинаниями.

Закончив свой монолог, Лек сдулся, словно пробитый шарик.

– Их можно надевать безбоязненно?

– Да, бывают, конечно, и привязанные к определенной ауре артефакты, но очень редко. После смерти носителя можно их выкидывать, а для наследников это очень неприятная потеря.

– Так, – принял решение я, – те, что с белыми камнями, берем я и Турбо. Один – мне про запас. Красный достанется Леку. Пять зелененьких отдадим Утесу и его напарникам.

– Хочешь отдать амулеты диким? – ошарашенно спросил гном. – Ты хоть знаешь, столько они стоят?

– Не дороже жизни наших товарищей, – жестко ответил я, делая ударение на последнем слове.

Турбо не нашел, что возразить, лишь недовольно передернул плечами, я же вновь обратился к Леку:

– Скажи, эти артефакты смогут заменить деструктор?

– Частично, – вновь приняв позу лектора, сказал наш магический консультант. – Нужно понимать разницу в их работе. Деструктор разрушает боевые конструкты, а амулет лишь создает защитную пленку на ауре, и боевые заклинания обтекают ее, как вода – камень. Хотя деструктор все же лучше.

На этом разбор трофеев был окончательно завершен. Завтра продолжатся метания по мастерам и решение проблемы с магией хаоса. Впрочем, как раз с поиском ведьмы ждать не пришлось. Все выяснилось буквально через час.

В наш лагерь собственной персоной явился мастер Брухт в компании широкоплечего подмастерья, который тащил на спине обновленный скутум. Наши поделки мастер забрал еще утром и уже успел преобразить один из щитов. Похоже, он решил не рисковать и узнать, все ли правильно понял, представив первый экземпляр.

Понятия не имею, каким в точности должен быть классический скутум, но этот щит мне понравился. Широкие доски из обшивки корабля были разделены на более узкие и закреплены на изогнутом металлическом каркасе. По уверениям мастера, они не только скреплялись с каркасом заклепками, но и соединялись друг с другом шипами. Металлические умбоны и полосы, а также кожа обшивки были подогнаны идеально. Не забыл Брухт и о моих дополнительных просьбах. Поперек щита шла жесткая рукоять, а старые ремни были заменены на новые. Две скобы удерживали с внутренней стороны щита три готовых к использованию дротика.

– Гром! – позвал я центуриона.

Он явился вместе с пока еще бледным Лосем.

Гром как всегда был немногословен – он просто стукнул себя кулаком в грудь, показывая, что готов внимать.

– Попробуй этот щит.

Еще один тычок в грудь – и скутум перешел из рук подмастерья в руки дикого. И тут я впервые испытал гордость за своих парней. Гром с легкостью перехватил скутум и, продев руку в ременную петлю, ухватился за короткую рукоять. Он четкими движениями повторил основные действия со щитом, затем попробовал выхватить дротики из крепления.