— Бесперебойная, — чуть хрипло произнес Эран.

— Это главный критерий? — я продолжала гладить его волосы, мне нравилось, и прекращать совсем не хотелось.

— Да, — сиплым голосом ответил воин.

— Почему? — пальцы скользнули вниз, и теперь я задумчиво исследовала рельеф мышц.

Мне почему-то очень нравилось прикасаться к его коже, правда, если бы Эран не был настолько напряжен, понравилось бы больше.

Резко выдохнув, воин неожиданно грубо ответил:

Потому что когда пропадает сигнал чьего-то сейра, начинаешь крайне высоко ценить преимущества генетической связи таров!

Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что это он обо мне, моем сейре и пропавшем в подземелье эйтн сигнале, но почему-то я не уделила этому внимания. Потому что абсолютно все мое внимание было сейчас сосредоточено на… шее Эрана. У нас даже у десантников не имелось такой развитой мускулатуры, у них скорее определенные группы мышц разрабатывались, а тут — все. И сейчас в напряженном состоянии это было отчетливо видно, и я… изучала. Да, бред, но должна же я хоть как-то перед самой собой оправдать странность ситуации. Чисто академический интерес вполне себе не плохое оправдание, Мика бы зацепила.

— Так значит генетическая связь? — я отстранилась, внимательно посмотрела на шею Эрана.

Дернувшийся кадык привлекал больше всего внимания, и стал следующим объектом подробного изучения.

И как она работает? — спросила я, осторожно прикасаясь, к повторно дернувшейся выступающей части шеи.

Эран не ответил. Я как-то даже не сразу поняла это, как и то, что закусив губу и затаив дыхание, исследую все мышцы воина, и пальцы уже скользят вниз, к ключицам, фактически скрытым под основательно развитой мускулатурой. А дальше… дальше была рубашка, и именно это заставило осознать, что и ответа я не получила и веду себя более чем странно.

— Прости, — мгновенно убрала руки, — чисто… академический интерес.

Вот только смотреть теперь в глаза воина я нс собиралась, стыдно.

— Система сообщений имеет привязку к голосовым связкам, — негромко, хрипло и неожиданно низким голосом произнес Эран.

Мне было все так же стыдно, но любопытство оказалось сильнее — протянув руку, коснулась его шеи, и спросила, взглянув в глаза воина:

— То есть прикосновения достаточно для активации связи?

Синие глаза повелителя Иристана словно потемнели еще сильнее, и взирали на меня пристально, не отрываясь, не мигая.

— Не совсем, — голос Эрана становился все тише. — Активирует мозг, но часть коры головного мозга, отвечающая за речь, пробуждается как раз таки прикосновением к голосовым связкам…

— пауза, затем хриплое, — сдвинь пальцы чуть выше и правее.

Я не знаю, куда испарился весь академический интерес. Его больше нс было. Я явственно ощущала, прикосновение к мускулистой шее Эрана, и то, что сижу у него на коленях, и запах его тела, и взгляд, от которого голова начинала чуть-чуть кружиться. Но при всем при этом, разум отчетливо отслеживал картинку мира — деревянный пол; изголовье кровати из светлого дерева, белоснежные легкие занавеси, сейчас подрагивающие от ветра из распахнутых окон… И все это затмевалось темно-синим взглядом Эрана, затмевалось все сильнее и сильнее…

И это были не гормоны.

Хотелось бы скинуть всю ответственность за нахлынувшие чувства на происки шейсов, вот только…

— Отпусти, пожалуйста, — стремительно отвернувшись от Эрана, попросила я.

И в то же время чувствовала — ноги ватные, тело не слушается, в горле пересохло, и нет уверенности, что встать и отойти я сейчас буду способна. С другой стороны — и с поломанной ногой двигалась, и с грузом, превышающим мой собственный вес, так что справлюсь. Должна.

— Как ты думаешь, что в данный момент ощущаю я? — внезапно спросил Эран.

Я не спросила, я вновь взглянула в его глаза и дар речи мне попросту отказал.

Повелитель Иристана усмехнулся, его пальцы скользнули по моей шее и тар с явной насмешкой хрипло спросил:

— Так значит никаких чувств, да, Кира?

Я замерла.

Эран укоризненно покачал головой, затем прикоснулся к моим губам, медленно обвел большим пальцем по контуру и прошептал:

— Извини, чисто академический интерес.

Дышать перестала. И только это, позволило не застонать, когда рука воина, скользнув вниз, осторожно прикоснулась к моей груди, а сам воин, подавшись ко мне, вновь хриплым шепотом, с заметными издевательскими нотками произнес:

— Все еще научный интерес.

И вдруг, уронив на кровать, Эран навис сверху, прижав мои запястья к покрывалу. И не давая мне ни шанса опомниться, медленно склонился к моим губам, прошептав:

— Вот только лично я предпочитаю науку на практике, теория не мое, Киран.

Поцелуй получился жестким, с привкусом властности, сильный, стремительный, не вопрошающий и не ждущий ответа. Но в то же время, в прикосновениях воина не ощущалось… практики. И когда поцелуи переместились с губ, на шею, движения стали куда более уверенными. Значительно более уверенными.

В следующее мгновение повелитель Иристана приподнялся на локтях, улыбнулся, неожиданно тепло, и спросил:

— Что?

Устроившись поудобнее, я сделала то, что явно не стоило делать — провела кончиком пальца по лбу воина, затем исследовала нос, следом было прикосновение к губам, и я не удержалась от собственного вопроса:

— Ты раньше целовался?

Воин медленно опустился, устроившись на мне фактически, прикоснулся губами к моим губам и ответил:

— Нет,

— Только со мной значит? — обвивая его широкую шею руками, поинтересовалась я. — А почему?

— Тебе это нравится, — просто ответил Эран.

Мне, в данный момент, гораздо больше нравилось ощущать его тяжесть на себе, его тепло, его силу, биение его сердца, и четкая картинка осознания мира медленно растворялась в новых, таких непривычных ощущениях. Очень медленно… И весь мир затмевало синевой глаз склонившегося надо мной воина…

— Я чувствую твое желание, — выдохнул повелитель Иристана, вновь прикасаясь к моим губам, — оно не такое, как раньше.

Другое, осторожное, чуть пугливое, медленное, правильное.

Закрыв глаза, с трудом сдержала стон. Кто бы мне сказал, что простые слова могут сводить с ума. А сводили.

— Мне нравится, — прошептал Эран, скользя губами по моей шее.

Одно движение, всего одно-единственное — но по телу разливается что-то теплое, тягучее, полное непонятного ожидания.

— Тепло? — хриплый голос воина медленно, но окончательно сводил с ума. — Удивительно, ты ощущаешь желание, как волну тепла.